Марина Колесова - Чародейка. Книга 3. Возвращение

– Мать вон меня наверняка любым любит, – губы Гранда тронула легкая усмешка.

– И чем ты платишь ей в ответ? Может, такой же любовью? Или ироничной терпимостью и внутренним пренебрежением, потому что она так и не смогла стать магом? Не смогла воспользоваться тем, что ей было даровано природой, потому что пошла по пути, который до сих пор так стремился выбрать ты. По пути потакания собственным слабостям и желаниям. Вот скажи, только откровенно: ты уважаешь и любишь ее?

– Ну уважаю вряд ли… а вот любить, наверное, люблю… – опустив глаза, задумчиво пробормотал Гранд.

– И в чем эта любовь, позволь узнать, проявляется? Ты бросишь все и будешь сидеть рядом с ее постелью, если она будет в том нуждаться? Или, может, пожертвуешь ради нее чем-то? Где она твоя любовь? Вот лично я ее не наблюдал. Тебя раздражали даже ее элементарные просьбы. Ты сам не любишь никого.

Гранд угрюмо молчал.

– Не подумай, я не против такого, – продолжил Норлан. – Чувство любви магу лишь мешает и осложняет жизнь. Так что не заморачивайся по этому поводу. Только и от других любви не жди и не чувствуй себя уязвленным, что ее нет. Это абсолютно нормально. Тебя по жизни должны вести не любовь и чувства, а разум. Надеюсь, на примере с очаровательной сиреной ты уже понял, к чему приводит потакание чувствам.

– Да, это был хороший урок. Больше в жизни с сиренами связываться не стану.

– Ты неправильно его усвоил. Нельзя потакать своим чувствам только в том случае, если не основываешь их на разуме. Действуй ты разумно, и красотка эта могла оказаться в твоем вечном пользовании, причем абсолютно без всяких для тебя негативных последствий. Надо лишь обладать знаниями и сначала думать, а только потом делать. Но ничего, у тебя еще будет время всему этому научиться. А сейчас марш выполнять приказ!

– Да, отец, – Гранд покорно склонился перед ним, а потом шагнул в центр зала.

В один из дней Норлан позвал Ладу к себе в кабинет.

– Что-то случилось? – озабоченно взглянула она на него, входя и садясь в предложенное кресло.

– Нам надо поговорить, – он тоже сел и набросил магический занавес, а потом с легкой улыбкой заглянул ей в глаза: – Вернулся Гранд, и я бы хотел обсудить с тобой условия на которых ты согласишься его учить.

– Он вернулся потому что влип в неприятности, как ты и говорил?

– Именно, – Норлан кивнул.

– Странно, – северянка задумчиво отвела взгляд. – Мне показалось, что он из гордости не вернется и до последнего тебя о помощи не попросит, а будет искать другие варианты. Выходит,

я ошиблась. Он оказался более разумным. Что ж это неплохо, хотя если честно, не верилось мне, что все-таки придется его учить. Ну да ладно. Чему конкретно хочешь, чтобы я его научила?

– Всему, Лада. Всему, что умеешь сама.

– Это невозможно, – она нервно рассмеялась. – Ты хочешь невозможное, Норлан. Я сама до конца не знаю, что я умею, и как я этим овладела… всплывает, конечно порой процесс… – ее пальцы стали нервно постукивать по ручке кресла, – но в любом случае это невозможно, Норлан. К тому же ты сам говорил: все маги беспринципны. А судя по тому, как он себя тогда вел даже с тобой, он еще и неблагодарен по жизни. Вот обучу я его всему, а он в награду за это открутит мне голову или пленит… Нет уж. Чему-то конкретному обучить могу, а вот так, даже не проси.

– Лада, ты противоречишь сама себе. Ты говорила, что причинить тебе вред или пленить тебя невозможно. Так?

– Ну так… пока так, – она недовольно поморщилась.

– Тогда в чем проблема? Попробует хоть что-то предпринять против тебя, сама открутишь ему голову. Хотя я даже среди магов не слышал ни разу истории, чтобы ученик поднял руку на учителя. Конечно, может, и бывали такие ученики, кто пытался, но им тут же как раз головы-то и откручивали… и как результат ни один ученик, превзошедший своего учителя, такое сделать не дерзнул.

– Норлан, я не хочу его заставлять! Понимаешь? Не хочу! И голову ему откручивать не хочу. Овладеть тем, чем владею я, похоже, безумно трудно, надо стать подобным мне… научиться чувствовать свое тело и уметь через него переступать. Это сложно, Норлан. Очень сложно! У меня это происходит уже на автомате, я не знаю, как учили меня и не представляю, как можно заставить мальчишку делать такое. Не знаю! И не буду! – ее голос сорвался на крик. – Ясно тебе? Хотя бы потому, что не уверена в результате. Я могу сломать его и все. Он ничего не добьется, и я только искалечу ему жизнь. Все! Это даже не обсуждается!

Норлан смотрел на нее и не верил своим глазам. Внутренние устои и характер северянки были как будто списаны с его Лаоны. Та точно так же орала, когда они с Магратом заставляли ее взять на обучение учеников. Он потряс головой, пытаясь отогнать навязчивые ассоциации, а потом ему неожиданно пришла в голову мысль попробовать сыграть на этой аналогии и использовать уже найденное когда-то решение.

Он устремил на нее спокойный взгляд и едва слышно произнес:

– Ты вынуждаешь меня убить его.

– Что?! – она в ярости вскочила с кресла и шагнула к нему.

– Мой сын сильнее меня, но сейчас на нем мой кабалит. И если ты не возьмешься учить его, я сверну кабалит.

– Ты сошел с ума? – не сводя пристального взгляда, она нависла над ним.

– Нет. Хотя, если тебе легче, считай, что причина не в тебе, а во мне, – он равнодушно повел плечом.

– Почему ты связываешь мой отказ его учить с его убийством?

– Я уже сказал, он сильнее меня и всему, чему мог, я его научил. Но это не дало ему почти ничего. Он чувствует заложенный в нем потенциал, который бурлит и рвется наружу. Тебя привела ко мне сама судьба. Только ты способна обуздать его нрав и направить его возможности в правильное русло. Он должен научиться владеть тем, чем обладает, и властвовать и над собственным телом, и над собственным разумом. Если ты не поможешь мне сделать из него мага, контролирующего все свои действия и поступки, то у меня другого выхода просто не будет как убить его, ну или держать все время на цепи, что на мой взгляд еще отвратительнее. Заметь, я не прошу тебя учить Шона, потому что знаю, он без этого обойдется, а вот Гранд – нет. Он без тебя пропадет, Лада. Только ты способна превратить его в того, с кого я, не задумываясь, сниму свой кабалит… Я ясно объяснил?

Она нервно сглотнула и отвела взгляд, пробормотав:

– Кстати, Шона учила бы с большим удовольствием, но у него и так уже потолок, дальше некуда… если только немного отточить мастерство…

– Лада, не надо уходить от вопроса. Мы говорим не о Шоне.

– Я знаю… и обдумываю сложившуюся ситуацию… – она вновь вернулась к креслу и, сев, начала вертеть в руках взятый с его стола карандаш.

Норлан отвел взгляд, эта привычка тоже напоминала ему Къяру. Он постарался абстрагироваться и стал медленно про себя считать. Когда он дошел до «две тысячи пятьсот сорок восьми», то услышал удивленный вопрос северянки: