Виталий Башун - Звезда конструктора

Хорошо хоть мои отлучки ни разу не вызвали тревоги. Во всяком случае, как видел я ауры дедушки и внучки в горизонтальном положении при открытии входа, так и продолжал видеть при выходе. Даже специальный обзорный фантом мне не требовался. Он вообще-то и предназначен был исключительно для адептов, не прошедших еще посвящения, поскольку сквозь материальные объекты они видеть не могли… Впрочем, я расхвастался. Поначалу мне тоже пришлось пользоваться обзором. Мой «третий глаз», по всей видимости, прогрессировал, и я стал видеть обмен магической энергией у растений. Несколько дней было трудно различать ауры людей, животных, насекомых и растений. А уж сквозь изломы аур веток и листьев разглядеть подробности у людей и до сих пор для меня трудная задача. Тем не менее, когда я подходил к дверям дома со стороны сада, возвращаясь из лабиринта, ауры деда и внучки свидетельствовали о том, что они находятся в горизонтальном положении. Хорошо бы еще научиться различать, спят они или бодрствуют, но эту задачу придется отложить до лучших времен, когда я смогу тратить ночные часы не на пополнение запасов, а на чтение книг в библиотеке, знакомство с амулетом графа и эксперименты в магическом конструировании.

В конце третьей недели моего пребывания в доме ювелира, в ночь перед праздным днем, к нам заявились незваные гости. Я только-только вернулся из лабиринта, разделся, собираясь ложиться спать, снял с себя практически все амулеты, оставив только медное колечко с зарядом молнии, усиленным и улучшенным еще в студенческие годы, откинул одеяло и уже вовсю предвкушал долгожданный отдых, как, мимолетно оглядев дом, засек несколько чужих аур на втором этаже, где были спальни. Моя – в том числе. Возле моей двери светились две, возле двери Лю – три и возле комнаты деда – аж целых четыре. Я успел только заорать: «Тревога!!» – как ко мне ворвались двое гоблинов.

В руках первого сверкнул в свете луны нож, второй держал наготове короткую дубинку, опоясанную металлическими кольцами. Я всей кожей ощутил холодок смертельной опасности. Намечалась не банальная драка, а убийство. И кандидатом на заклание явно был я, да и, скорее всего, все обитатели дома. Как грабители смогли преодолеть защиту дома, предстояло выяснить позже, если останемся живы, конечно.

Кольцо сработало без сбоя – грабитель с ножом задергался в судорогах и в дополнение удачно вцепился в руку своего подельника. В результате первый, которому достался основной заряд, рухнул, продолжая дергаться уже в агонии, а второй, полуоглушенный, немного замешкался, что дало мне возможность собраться и, как учил нас наставник в актерской мастерской, чисто провести атакующую комбинацию: удар ногой в пах и следом ребром ладони в висок. Первый раз в жизни я врезал в полную силу не по тренировочному манекену, а по живому человеку. Услышал хруст костей черепа и увидел, как еще одно тело, дергаясь в агонии, рухнуло на пол.

Проникнуться ужасом содеянного я не успел, но, вероятно, что-то зацепило и немного заклинило мое сознание, поскольку вместо того, чтобы хладнокровно собрать защитные и атакующие амулеты, я как был в одних трусах, так и выскочил в коридор на помощь Лю и деду.

Комната девушки была ближе по коридору ко мне, и миновать гоблина, стоявшего на ее пороге, я никак не мог. Шум драки раздавался из обеих комнат: девушки и деда. Не рассуждая, я бросился на бандита. Тот был увлечен зрелищем внутри и не ожидал, что два его подельника не смогут справиться с мальчишкой-слугой. Видимо, так только можно объяснить то, что он пропустил мои удары ногой под колено и ладонью в основание черепа. Влетев в комнату, я застал картину, которую можно назвать: попытка изнасилования спящей красавицы двумя лицами вполне установленной расы – гоблинами. Молодыми крепкими парнями. Один навалился на ноги и уже стягивал с яростно сопротивлявшейся Лю пижамные штаны, другой – спереди пытался связать ей руки и душил подушкой, не давая кричать. Это у него пока плохо получалось. Лю действовала как опытный борец, используя малейшую возможность провести удушающий прием, ткнуть пальцем в болевую точку и не дать себя обездвижить. Несмотря на ее отчаянное сопротивление, против двоих нападавших шансов у нее практически не было. В прыжке я ударом ног сбил с девушки грабителя, освобождавшего ее от штанов. Тот летел недолго. Впечатался всем телом в стенку и тихо по ней сполз. От второго Лю освободилась сама, зацепив его подбородок правой ногой и отшвырнув от себя. Впрочем, тот особо не сопротивлялся, скорее самостоятельно отпрыгнув от девушки, чтобы встретить новую опасность в моем лице. Свое оружие он бросил возле кровати, когда пытался связать Лю, и дотянуться до него в данный момент не мог. Однако бойцом он оказался на порядок более искусным, нежели я. Если бы не девушка, через полминуты бой был бы окончен. Лю дралась немногим хуже, чем грабитель, но все же и она в одиночку долго не продержалась бы. Вдвоем с ней мы едва могли сдерживать его натиск. Дело усугублялось еще и тем, что мы с девушкой иногда мешали друг другу. Для согласованности действий нужны совместные тренировки – свои на некоторое время я забросил, а о том, что Лю владеет рукопашным боем, никогда и не знал.

Думаю, все же победа была бы отнюдь не за нами. В какой-то момент нас разметало по углам комнаты. Я дышал как загнанная лошадь, все тело от пропущенных, большей частью вскользь, ударов болело. Как-то мне еще удавалось не пропускать смертельных или костоломных плюх. Моя напарница чувствовала себя немного лучше, а наш противник был свеж и бодр. На мгновение скосив глаза, он злорадно усмехнулся и тут же снова бросился на нас. Я невольно последовал за его взглядом и увидел, как второй грабитель, очухавшись, начинает подниматься с пола. Против двоих нам не продержаться. Лю метнулась ко второму бандиту и несколькими ударами заставила его мешком рухнуть на пол, но за это время первый успел сломать мне руку и нанести мощный удар пяткой в лоб.

Очнувшись от брызг в лицо, я увидел обеспокоенно смотрящего на меня дедушку У. Живого. Или мы уже в небесных чертогах? Но тогда зачем меня поливают холодной водой? Боль в сломанной руке поспешила сообщить мне радостную весть, что я все еще среди живых, хотя и не очень… живой.

Когда очнулся снова, увидел свою руку, уже смазанную какой-то мазью и перевязанную чистым полотном. Острая боль перешла в тупое, но постоянное, как вселенная, нудение.

– Ты можешь меня понимать? – снова надо мной нарисовался образ дедушки У.

Поморщившись, я вяло кивнул, и потолок тут же, словно дождавшись, наконец, приглашения поиграть, весело закружился перед глазами. От желудка поднялась волна тошноты и чуть не выплюнулась наружу радостным фонтаном. С трудом сдержав порыв игривых кишок, я сглотнул, а ювелир успокаивающе положил руку на мой лоб: