Евгений Щепетнов - Блуждающие тени

Аппаратура, которую они использовали, была мне незнакома, одно было ясно: эти приборы очень дорогие и вряд ли стоят в районной больнице города Заплюевска.

Столько исследований мое тело не видело никогда – тем более что я и болеть-то не особо болел…

В конце всех процедур меня повели в небольшую комнату, обставленную аскетично, но стильно – кресла из белой кожи, столик из толстого темного стекла, какие-то картинки на стенах – все в тон, все нарядно и даже на вид дорого. Там сидел приятный мужчина лет пятидесяти, с седоватыми волосами и голубыми пронзительными глазами, смотревшими весело и немного с насмешкой.

– Приветствую вас, молодой человек. Вас звать Петр, насколько мне известно. Меня – Алексей Федорович. Я куратор по паранормальным явлениям группы «Ночь». Присаживайтесь, поговорим. Итак, насколько я знаю, вы обладаете способностью напускать порчу на людей, с тем чтобы они теряли здоровье и умирали. Расскажите мне с самого начала – откуда у вас взялась эта способность? Чувствовали ли в детстве свою необычность? Были ли у кого-то в вашем роду аномальные способности? – Он расположился поудобнее и закинул ногу на ногу. – Не спешите, у нас много времени – рассказывайте все, с самого начала.

И я рассказал. Все. Или – почти все. Зачем им знать, что я могу видеть картинки или же что я могу взглядом остановить человека? Чем больше у меня есть неизвестных им способностей, тем сильнее я буду против них. Никакой уверенности в том, что спецслужбы – а это были именно они – отпустят меня хоть когда-нибудь, у меня не было совершенно. Да, я никогда не сталкивался с ними (если только в булочной, в дверях), но о том, что войти сюда можно, а выйти нет, рассказано в тысяче книг и документальных свидетельств. Нет бывших шпионов, как нет бывших ментов – профессия навсегда накладывает отпечаток на человека.

В общем, я рассказал ему про «слизняков», про лечение, про напускание «слизняка», только сразу предупредил, что напускать осмысленно я не могу – у меня получилось это один раз, и то когда я был в страшной ярости и ненавидел этого человека. Поэтому, скорее всего, пользы от меня будет мало. Вот снять «слизня» – пожалуйста, а напустить его – это не очень-то в моих силах.

Выслушав мой рассказ, куратор недолго помолчал, потом усмехнулся как-то грустно и сказал:

– Мы тебе поможем развить свой талант – хочешь ты этого или не хочешь, не беспокойся. Мне кажется, ты парень неглупый и даже себе на уме, так вот, я без обиняков сразу хочу тебе сказать: жизнь твоей матери зависит от того, как ты себя поведешь. Пока ты слушаешься – жива и она, если мы придем к мнению, что ты бесполезен, что ты сопротивляешься обучению и нашим указаниям – матери будет плохо, а тебя могут выкинуть с промытыми мозгами, с лоботомией на улицу. Мы же не можем оставить на свободе – и не на свободе тоже – здорового колдуна-монстра, способного убить любого человека, в том числе из руководства страны. Или ты у нас под контролем и подчиняешься нашим указаниям, или ты умираешь, превращаешься в овощ, исчезаешь. Тебе это понятно? Помнишь кино «Никита»? Так вот, ты сейчас наша Никита, более того – от тебя зависит жизнь твоей матери, и, если надо будет тебя сломать, мы ни минуты не будем колебаться и сделаем это с помощью твоей матери, используя ее. Извини, Петр, таковы правила игры. Ты не в то время и не в том месте… сунул пальцы в розетку. Мне жаль тебя, но, если нужно будет для дела, я лично перережу горло тебе и твоей матери.

– И после этого вы говорите, что наше государство правовое и что у нас все по закону? – со злобной досадой выдавил из себя я, кипя от бессильной ярости. – А что будет, если я сейчас напущу на вас порчу и вы будете умирать в корчах много дней, зная, что никто не сможет ее снять? Вот прямо сейчас напущу – не боитесь?

– Боюсь, – спокойно сказал куратор, – но это моя работа, а если ты это сделаешь, твою мать убьют медленно и мучительно, и покажут тебе фильм, как это делали, и ты запомнишь на всю жизнь, как убил свою мать. Если тебя оставят жить. Кроме того, найдут всех твоих родственников – да что их искать? Все они известны. Тетки, двоюродные и троюродные братья – погибнут все. Фактически их убьешь ты. Ты все еще хочешь напустить на меня порчу?

– Хочу. Но не напущу. Я вас ненавижу, вы даже хуже этого сраного полковника – он был просто мздоимцем, подлецом, а вы реально нелюди.

– Согласен. Иногда я сам себя ненавижу… а что делать? Так получилось. Ты не один в группе, там есть еще люди с паранормальными способностями – гипнотизеры, экстрасенсы… не те придурки, что устраивают клоунады на телевизионном экране, нет, настоящие экстрасенсы, ты с ними познакомишься. Заодно и проверим, как на тебя действует тот же гипноз. Кроме тренировок по экстрасенсорике ты пройдешь полный курс обучения диверсанта-разведчика. Что толку от твоего проклятия, если ты не сможешь подойти вплотную, на рабочее расстояние к объекту нападения? И зачем нам терять ценного агента, если ты не сможешь уйти с места происшествия? Ты получишь полный курс – тебя будут учить переодеваться, менять внешность, добывать документы, убивать людей голыми руками и подручными предметами, стрелять, метать ножи, ездить на всех видах транспорта. Хочешь стать Джеймсом Бондом? Неужто нет? А! Ты хочешь свернуть мне шею? Ну что же, и шею сворачивать тебе придется. Будет такая возможность. Отмечу хорошее: у тебя будет столько денег, сколько тебе надо, дорогая машина, квартира или дом, путешествия за границу, красивые женщины… Плата только одна – в определенный момент ты напускаешь порчу на того, на кого мы укажем. Без вопросов и сомнений. Все сомнения будут расцениваться как предательство, и ты или твоя мать будете наказаны. Запомни еще раз и забудь о бегстве или каких-то вредоносных действиях в отношении кураторов группы «Ночь» – ты наш. Навсегда. Не обольщайся, что отсюда куда-то там сбегают – не сбегают. Из тюрьмы можно сбежать, из психушки, откуда угодно. От нас – нет. Тебя найдут всегда и везде на этой Земле, в любом ее уголке. И расплата будет страшной. – Куратор помолчал. Его жесткие, как ледяные иглы, глаза потеплели, и он усмехнулся. – Да ну что мы заладили – расплата, расплата… Гляди, ты жив, здоров, чистый, сытый, впереди интересная жизнь – чего печалиться? Сейчас ты пройдешь в один кабинет – будет немного больно, потерпи. Пошли за мной.

Куратор поднялся и вышел из кабинета, дождавшись, когда я встану и пойду за ним.

Он привел меня в белоснежную комнату типа операционной: мощные светильники над установленным в центре столом, по обе стороны которого застыли двое в хирургических масках и костюмах.

– Снимай рубаху и ложись на стол. Сейчас будет немного больно, но придется потерпеть, это необходимо.