Михаил Катюричев - Путь изгоя

Полупрозрачность конструкций навевает ассоциацию с водой или льдом. Делаю щит чуть мягче. Вражеская «сосулька» проникает примерно на две трети толщины щита. Тут я заставляю щит стать алмазно-твердым и резко смещаю внутренний и внешний слой относительно друг друга. Бинго! Разлетается не только конус, но и стенка, из которой он рос. Бросаюсь вперед. То есть из моего «облачка» вырастает некий щуп, мягкий и эластичный, и тянется к области сознания противника. Вражеский туман еще плотнее моего. Двигаюсь к смутно виднеющемуся облачку. На перехват бросаются какие-то тени, но я успеваю поставить ледяные преграды на их пути, и мой щуп беспрепятственно проникает в «тучку». Накатывают какие-то образы, звуки, эмоции. Похоже, это часть чужой памяти. Чувствую, что времени совсем не осталось. Сейчас до моего «разведчика» доберутся. Быстренько цепляю щупом «тучку» и тяну к себе, чтобы изучить на досуге. Боль превращает мое сознание в ледяной астероид, и я выпадаю в реальный мир.

В реальности боль тоже есть. Широкоплечий маг ударом в грудь отбрасывает меня к противоположной стене. Лекарь поддерживает мага в сером. В комнату врывается девица, делая какие-то пассы руками. Здоровяк в это время тоже творит что-то глобальное, но, по-видимому, защитное. Опасностью от него не веет. А вот у девушки в руках формируется огненный шар.

Поднимаюсь с пола. Ребра ноют, ушиб не слабый, но перелома, кажется, нет. Стараюсь не шевелиться. Что-то мне подсказывает, что моих гостей сейчас лучше даже взглядом не провоцировать. Секунд тридцать мы просто стоим, воздух звенит от напряжения. А потом в комнату входит его магейшество мессир архимаг. И накал страстей сразу падает. Впрочем, щит широкоплечий так и не опустил. Некоторое время архимаг беседовал с серым, а потом обратился ко мне. Мысленно, понятное дело. И мои щиты опять не отреагировали!

– Ну и как ты объяснишь произошедшее? – Мэтр явно недоволен, поэтому объясняю все четко и подробно.

– То есть ты не хотел причинить Ройлу вред? – Ройл – это, видимо, маг в сером.

– Нет. Он, конечно, грубиян, но не калечить же его за это.

Корвус делает несколько глубоких вдохов, а потом продолжает:

– То, что ты сделал, могло его убить. Никто. Никогда. Не пытается. Вырвать часть чужого сознания! – чеканит архимаг. – Читая чужую память, ее просто запоминают! Даже когда нужно избавить человека от воспоминаний, их не стирают, а окружают специальным барьером. То, что ты сделал, равносильно попытке из любопытства оторвать человеку руку! Будь хоть немного ответственнее! Не лезь туда, где ничего не знаешь!

– Так я вообще ничего не знаю! И как мне осваиваться с собственной силой, если мне даже экспериментировать не дают! Найдите мне учителя, и я буду осваивать магию только под его присмотром, – заканчиваю уже спокойно.

– Предполагалось, что именно Ройл и станет твоим наставником в магии разума. Но теперь… Извини, так на тебя учителей не напасешься! – В голосе архимага все еще сквозит раздражение.

Через пару минут я снова один в запертой камере. Ну что ж. Утешим себя мыслью, что с Ройлом бы все равно ничего путного не получилось. Он слишком высокомерен, да и настроен ко мне явно враждебно. А я не люблю заносчивых придурков, так что мы бы поубивали друг друга в процессе обучения. Впрочем, Корвус же показал мне несколько упражнений. Вот ими и займемся.

Упражнения на концентрацию довольно скучны и поначалу получаются паршиво. Но прогресс есть, и это радует. К концу дня клинок из тьмы уже несколько устойчивее и меньше размазывается при движении.

Разбираться с сознанием интереснее. Я научился самостоятельно выходить на ментальный план восприятия и теперь копаюсь в собственной памяти. Оказывается, облачками можно управлять, и не все они содержат именно воспоминания. Есть области, отвечающие за моторику, эмоции и прочее. Человеческую нервную систему мы еще в школе проходили, так что основы я знаю. Остается сопоставить то, что я когда-то учил, с тем, что я вижу. Чем больше я исследую сферу разума, тем реже становится туман. Кроме непосредственных исследований есть еще упражнения: попытки вспомнить стихотворение (запомнить текст, особенно поэтический, для меня никогда не было проблемой) или какую-то яркую картинку из прошлого, но с максимальным количеством подробностей. Два дня занимаюсь подобными упражнениями с перерывом на еду, тренируюсь работать с сознанием, не теряя связи с реальным миром. Недавние события показали всю необходимость таких умений: оказывается, меня можно связать ментальной атакой и прирезать по-тихому. Даже если местные маги тоже лишены способности двигаться во время мысленного поединка, никто не гарантирует, что противник всегда будет только один. Совмещение реальной и виртуальной картинки происходит со скрипом. Но раз это возможно, значит, нужно просто больше тренироваться. Вот и тренируюсь.

На седьмой день в моей жизни заключенного появляется некоторое разнообразие. Меня пытаются отравить. Едва я съедаю ложку какой-то каши, поданной на обед, как мое новоприобретенное чутье на опасность бьет тревогу. Причем настолько резко, что организм опять действует быстрее, чем я успеваю хоть что-то осознать. По телу проходит волна силы, она просто уничтожает съеденное, определенное как источник опасности. У меня чутье умное, с компасом. Оно не только сообщает об опасности, но и указывает направление. И что же там такое было? Осматриваю еду темным зрением. Ничего интересного. Отделяю немного каши и пытаюсь прощупать ее состав при помощи силы. Ну да, выявил примерно семь разных элементов. И какой из них яд? И вообще это могут быть не отдельные элементы, а смеси, одним из компонентов которых является яд. Можно отделить компоненты один от другого, просто уничтожая лишние, а потом проверить по отдельности на предмет опасности. Но что это даст? Каждый раз так над едой издеваться – с голоду сдохнешь.

Как только появляется служанка, встаю ей навстречу, преграждая дорогу к столу. В глазах у девушки ужас. Ну да, раньше я на нее демонстративно не реагировал. Чужой страх опять бьет в голову, появляется желание схватить малышку за тонкую шею и выпить магическую силу. Медленно. Смакуя чужую боль, заставляя страдать, играя на ее обнаженных нервах, как на арфе. Смотреть, как из серых глаз уходит жизнь, уходит до самого конца. До последней капли.

Трясу головой, прогоняя наваждение. Да что за ерунда! Нет, чего греха таить, ничто садистское мне не чуждо, но раньше дело не заходило дальше легких фантазий. А тут я ведь действительно готов был убить молодую девчонку особо болезненным способом! Ни за что ни про что! Просто для удовольствия! Паршиво. Похоже, я действительно схожу с ума. Надо как-то с этим бороться, чудовищем становиться совсем не хочется.