Михаил Катюричев - Путь изгоя

– Нет! – отрезаю я и разворачиваюсь к нему спиной, прерывая разговор. Вообще-то оскорбление, но Птица не первый день меня знает. Точно, просто молча ушел.

Какое-то время просто слоняюсь по залу, а потом присоединяюсь к компании вокруг Виолетты. Сама принцесса мне не слишком интересна, а вот с Лилианой я бы поболтал. Лилиана пеняет мне на то, что совсем про нее забыл, но я отшучиваюсь. Какое-то время мы беседуем, упав на одну из скамеечек в анфиладе малых залов. Понимаю, как мне не хватало именно такой вот дружеской болтовни обо всем на свете. Мне рассказывать особо не о чем (ну не Лизи-старшего же вспоминать!), так что в основном солирует Ли. У нее впечатлений хоть отбавляй. С интересом слушаю различные веселые и не очень подробности жизни малого двора. На мой взгляд, похоже на помесь борделя с детским садом, но это мнение я оставляю при себе. Взамен интересуюсь, не нужна ли ей помощь в плане разъяснения правил приличия особо наглым особям. Лилиана машет руками – принцесса не дает любимую фрейлину в обиду, да и в ее окружении исключительно порядочные молодые люди. Развить тему молодых людей не успеваю – толстушка Луиза утаскивает нас обратно к компании, ворча по поводу правил приличия.

К компании присоединилось еще несколько молодых людей постарше. И один из них вертит в пальцах очень интересный ножик. Кстати, а что это он с оружием? Разве это не запрещено? Ан нет! Довольно многие в зале щеголяют парадными шпагами и короткими клинками. Видимо, что-то перепутал.

– Интересная игрушка, – киваю на заинтересовавший меня нож. – Разрешите полюбопытствовать?

Осматриваю протянутый мне клинок. Действительно, «Младший брат». Все интереснее и интереснее.

– Кажется, этот клинок несколько маловат для вашей руки, – с легким любопытством замечаю я, протягивая нож обратно. – Подарок на память?

– Скорее трофей, – улыбается мой собеседник.

– Необычная форма. – Я стараюсь сохранить легкомысленно-светский тон. – Помнится, я видел нечто подобное у одного странного парня. Его, кажется, звали Вэл.

– Да, Вэл. Не стоило позорить меня перед приятелями своими песенками. – Лицо парня становится хищным. – И, кстати, это была девушка. Была, пока мы не навестили ее с приятелем в камере городской тюрьмы, – вокруг образовалась чисто мужская компания, так что он может позволить себе некоторые подробности. – Мы славно позабавились. Под конец она могла только скулить.

– Ловко! – Видят боги, чего мне стоил этот тон. – Небось и в тюрьме она тоже не просто так оказалась? – подмигиваю рассказчику.

– У Клауса хорошие связи в городской страже, – разводит тот руками в притворном смущении. – Да и не стоит на каждом углу кричать, что ты ведьма.

– Итак подытожим, – я уже не могу скрывать гнев за фальшивыми улыбками, голос звенит. – Вы состряпали ложный донос на девушку, которая над вами подшутила. После чего, подкупив стражу, избили и изнасиловали беспомощную узницу. Я все правильно понял?

На нас уже начали оборачиваться.

– Да ладно, уважаемый, – пытается успокоить меня кто-то из соседей. – Ну что вам за дело до какой-то…

– Это я подарил ей кинжал.

Миротворец затыкается.

– Не знаю вашего имени, да и не интересует меня имя подонка, – смотрю в глаза противника, – но я, Даркин Кат, маг, вызываю вас на дуэль. Свободная дуэль до смерти. Время и место можете выбрать сами.

– Даркин, так нельзя! – Альвин нарисовался. – Ты маг, а он нет!

– Подобные дуэли не запрещены кодексом.

– Но это бесчестно! Ты погубишь свою репутацию! – Благородный, что еще сказать?

– Альвин, вот на секунду, ты уверен, что мою репутацию можно уронить еще ниже? – Действительно смешно. – Не отомстив убийце друга, я перестану уважать сам себя.

– Т-ты не имеешь права! – А голос-то у будущего покойника дрожит.

– Имею. Так где и когда?

– Нигде и никогда! – прогремело сзади. – Я запрещаю эту дуэль!

Обернувшись, натыкаюсь на гневный взгляд Эдварда но-Райбен. Король выглядит внушительно, но и я уже завелся:

– Причина?

– Потому что я так сказал!

– Как сюзерен, вы можете запретить вассалу участвовать в дуэли, – соглашаюсь я, – но в этом случае вы принимаете на себя ответственность за его позор. Вы действительно хотите покрывать лжеца и насильника?

– Я запрещаю не ему, а тебе!

– Мне вы, простите, ничего запретить не можете, – понимаю, что дуэль не состоится, но не собираюсь отказываться от мести так просто. – Я вообще не ваш подданный, и клятву верности не приносил. Впрочем, я здесь гость и не пойду против слова хозяина.

Парень стоит всего в двух шагах справа и на шаг позади. Достану. Нужно только немного сконцентрироваться. Главное, сделать это незаметно.

– Что-то не сильно ты похож на доброго гостя, – хмурится король. – Итак, я сказал. Дуэли не будет.

Кланяюсь, прикрыв глаза, чтобы никто не увидел затопившей их тьмы. И одновременно волевым усилием создаю разрыв пространства там, где бьется чужое сердце. Оборачиваюсь, только услышав звук падения тела. Руки держу на виду на всякий случай. Понятно, что я первый подозреваемый, но пусть попробуют доказать. Серо-синий цвет лица и вздувшиеся на шее несчастного вены говорят о том, что я не промазал. Хотя парень, кажется, еще дышит. Странно.

– О боги! Что с ним? – Чей-то голос.

– Умер от стыда? – предположил я.

Начинается суета. Все говорят одновременно. Кто-то из дам истерично рыдает. Ругается лекарь, пробираясь через толпу. Надеюсь, он опоздает. Там, по идее, одни клочки остались, но мало ли на что способна местная медицина.

– Даркин, объясни мне – ты совсем с ума сошел? – Корвус откинулся в кресле, глядя на меня с нескрываемым любопытством, но в глубине глаз бурлило раздражение. – Тебе обязательно нужно было убивать этого несчастного именно в королевском дворце?

– Я уже говорил, что…

– Я слышал, что ты нес на допросе! – Архимаг прерывает меня взмахом руки. – И не собираюсь выслушивать всю эту чушь еще раз! В дарсийскую правдивость я умею играть не хуже тебя. Я там семьдесят лет прожил! И не говори мне, что парень умер сам! Я не зря столько возился, выясняя, кто где стоял. И вот ведь что интересно: совершенно четкий рубец наблюдается именно там, где находилось сердце убитого.

– Рубец? – интересуюсь я.

– Да, рубец. – Мэтр продолжает уже спокойнее: – После того как абсолютная магия уничтожает ткань мира, остается рубец. Микроискривление пространства. И рассасывается он не раньше чем через декаду, а то и позже. Ты ведь тоже можешь их чувствовать, я не ошибся?

– Могу.

Королю и безопасникам мессир архимаг меня не сдал. Что же ему от меня нужно?

– Итак, убил именно ты. За что убил – я знаю. Но неужели ты не мог выбрать более подходящего места и времени?! Зачем было делать это на глазах у короля? Да, тебе удалось повернуть в свою пользу даже это, но мне все сложнее оправдывать тебя перед Эдвардом! Поймал бы того негодяя в темной подворотне, да и все. Зачем подставляться-то?