Алексей Пехов - Ветер и искры (сборник)

Я осторожно шел по зыбкой земле, стараясь наступать на кочки, и посохом искал слабины в непрочном травяном ковре. Подо мной все ходило ходуном, однако не проваливалось. Возле подозрительного заболоченного участка я в нерешительности остановился, подумал, что следует обойти его, но, сделав шаг в сторону, услышал рассерженные вопли Юми.

– Ладно, дружище. Поверю тебе на слово, – пробормотал я, направился прямо… и почти сразу же провалился по колено.

Но испугаться не успел. Ноги нащупали под водой твердую поверхность и, если не считать резкого запаха, к которому мы уже привыкли, грязи, которой мы и так все давно перемазались по макушку, и воды, вновь залившейся мне за сапоги, – все было в порядке. Меня не засасывало.

Чавкая, без передышки ругаясь, с трудом вытаскивая ноги и едва не теряя обувь, желающую остаться в трясине, я добрался до островка, где меня дожидался Юми.

– Вот так, собака? – Навострив лисьи уши, он участливо заглянул мне в глаза и бросился дальше, ловко прыгая с кочки на кочку, словно лягушка. Затем вернулся. – Вот так, собака!

– Можешь нас провести? – догадался я, присаживаясь рядом и переводя дух.

Он утверждающе чихнул и отряхнулся от влаги.

– Уверен?

– Вот так, собака! – твердо повторил он.

– Значит, дорога все-таки есть. – Я задумчиво постучал пальцем по губам. – Как ты это делаешь?

– Вот так, собака! – Он скромно потупил глаза, затем раздулся и скорчил такую рожу, что я при всей нынешней невеселой ситуации едва не покатился со смеху.

Наш маленький следопыт и разведчик стал напоминать уменьшенную копию Гбабака.

– Квагер рассказал?!

– Так!

Будь блазг сейчас с нами, скольких проблем мы бы избежали! Болота для Гбабака – дом родной.

– Давай сделаем вот что. Ты сбегаешь дальше и проверишь, есть ли путь. Я пока поговорю с Рандо. Только будь осторожен.

– Вот так, собака!

Он убежал вперед, а я отправился в обратную дорогу.

– Не думаю, что это безопасно, но мы можем попытаться пройти, – сказал я рыцарю. – Похоже, здесь действительно есть старая дорога.

– Хорошо. Идем. Урве, передай по цепочке, чтобы все ступали след в след, – приказал Рандо.

Когда мы оказались на островке, он подошел к проводнику:

– Старики рассказывали что-нибудь еще об этом месте?

Парень пожал плечами:

– Да что рассказывают о трясинах, милорд! Место дикое. Мрачное. Старухи пугают детей побасенками о всякой нелюди, некромансерах и прочей темной дряни.

– Меня не интересуют страшные сказки. Вспомни про дорогу.

– Ну говорили так: дорога дальше вроде была. Давно. Прямая, до Брагун-Зана. Будто раньше мы торговали с ниритами, и наш Ргеш жил хорошо. А потом болота все пожрали. В их сердце еще до Войны Некромантов был какой-то город, но его кто-то из Проклятых поразил тьмой. Ну… или еще как-то погубил. Это все, что я знаю.

– Юми говорит, что сможет найти тропу, – сказал я рыцарю.

Он прищурился, и его голубые глаза потемнели.

– У меня нет выбора. Либо идти назад, к набаторцам, либо вперед, в неизвестность. Последний вариант мне нравится больше.

– Мне тоже.

– Урве! Нужны люди! Человек двадцать!

– Что вы собираетесь делать? – поинтересовался я.

– Прежде чем продолжить путь, надо позаботиться о дороге. Нам нужны палки. Много палок. Если придется – будем укреплять тропу и разбирать мостки за собой…

Туман рассеялся лишь через два нара после рассвета, когда солнце на небе стало ярким. Только что он висел над миром плотной стеной, а уже через несколько минок исчез без следа, словно и не было. Прямые солнечные лучи золотили сухую траву и остовы погибших берез.

Юми бежал впереди, то и дело опуская нос ко мху. Он был вымазан торфом и тиной по уши, но оставался самым счастливым существом во вселенной, так как ему поручили Важную Миссию. Тропу или, во всяком случае, то, что ее хоть как-то напоминало, мой маленький приятель находил безошибочно.

Путь оказался страшно извилистым, мы петляли, словно пьяные зайцы, и, не будь с нами вейи, лично я бы в жизни не рискнул пойти такой дорогой. На первый взгляд Юми затаскивал нас в самую трясину, из которой не выберешься при всем желании, но на деле оказывалось, что более сухая и с виду безопасная земля таила в себе гораздо больше опасности. Это нам продемонстрировал один из идиотов, решивших отойти по нужде. Едва ступив на вроде бы плотный участок, он ушел с головой в топи за четыре уны, и мы даже ничего не успели сделать.

Этот случай послужил уроком всем остальным, и больше без приказа с тропы никто не сходил.

Иногда местность вокруг становилась относительно сухой, появлялись деревья – в основном худосочные лиственницы или березы. Но затем вновь начинался заболоченный ковер, и нам частенько приходилось идти по пояс в холодной, воняющей тухлятиной воде.

Мы пробирались среди сухих прошлогодних зарослей осоки, тростника и рогоза. Совсем пропали зеленые кустики брусники и пережившая зиму мороженая клюква, которую не успели склевать птицы. Последних здесь оказалось довольно много. Я видел и уток, и диких гусей, уже прилетевших с юга.

– Нам повезло, клянусь Угом, – как-то на привале сказал мне один из пяти оставшихся в живых северян, – когда потеплеет, здесь житья не будет от комарья и змей.

Я с ним согласился. Слава Мелоту, пока никаких насекомых и гадов. Даже пиявки, кажется, еще не очнулись от спячки.

Поначалу болото напоминало мне огромный желто-охряный ковер, но затем все чаще стали появляться торфяные островки, соединенные между собой узкими перешейками. Остальное пространство занимала вода. Безбрежно спокойная, черная, похожая на зеркало. Временами оно лопалось – со дна поднимались огромные пузыри газа. Несколько раз мы слышали громкие всплески, словно играет рыба, а Урве сказал, что заметил гигантский плавник. Но кто бы там ни жил, к нам он не лез. А мы не лезли к нему. И, как оказалось, правильно.

На одном из привалов Лентяй неудачно подбил утку. Подранок упал в воду далеко от нас, забил крыльями… и через несколько мгновений с глубины поднялась тень. Распахнулась и захлопнулась огромная беззубая пасть, плоский хвост поднял целый фонтан брызг, а затем чудовище скрылось. Я мало что успел разглядеть, но, по моим расчетам, гадина при желании могла сожрать и корову.

– Эта тварь сюда не доплывет? – Трехглазый остался хладнокровен, только его большие смешные уши-лопухи стали бледнее, чем обычно.

– Надеюсь, что нет, – сухо ответил горбоносый Урве. – Поспеши, приятель. Если выберемся, сможешь хвалиться всем рыбакам, какую рыбину ты чуть не поймал.

– Не уверен, что это рыба, – задумчиво отозвался лучник. – Я видел, по меньшей мере, одну пару рук.

Для ночной стоянки мы выбрали узкий кусок земли, заросший кустарником и березняком, который не продержался против наших топоров и полунара. Люди смогли развести костры, хоть как-то согреться и просушить одежду.