Вячеслав Железнов - Маг. Новая реальность

Было еще и в-четвертых – по-моему, оно тесно примыкало к третьей закономерности. Маги разных направлений применяли собственные уникальные операторы для обозначения тех или иных вещей. В принципе дело естественное, однако странность заключалась в том, что для ряда понятий я не мог подобрать внятного аналога ни на каком известном мне языке. М-да, косноязычие во всей красе – очень трудно пытаться объяснить даже самому себе тонкие, практически невербализуемые ощущения. Такое чувство, будто маги при создании простых огненных заклятий «закачивали» в шары… гм, скажем, теплород, а при заморозке даже не приказывали ему покинуть заданный объем, а… закачивали в шары некий хладород!

В общем, будет над чем основательно поразмыслить в более спокойной обстановке. Кое-какие выводы психологического и магического характера я уже прикидывал… и они мне нравились! Ну а пока следовало позаботиться о том, чтобы в будущем могла иметь место эта самая спокойная обстановка.

Ничто не предвещало неприятностей. Вражеские воины в бой не совались, пока не подавлена защита, все грамотно рассредоточились, пытаясь соблюсти два взаимоисключающих условия – пореже, чтобы разом многих не задело, и поплотнее, чтобы усилить защиту. Однако внезапно орденцы смогли проломить защиту в одном месте, применив неизвестное сложное заклятие. Щит словно начало разъедать, и довольно быстро: темно-зеленая гнилостная дымка окаймила неровные края пробоя, а в эту многометровую дыру немедленно промчалась группа воинов в несколько десятков человек. Скорость их движений наводила на нехорошие мысли. Благополучно избежав или приняв на щиты по крайней мере полсотни болтов, они достигли внешнего рва и применили какой-то артефакт, отчего мертвая вода махом смерзлась широкой бугристой полосой. Даже стена на высоту в пару человеческих ростов покрылась инеем. Секунда – и воины уже под самой стеной. С боковой Бурой башни, далеко выступающей за стену, мне было отлично их видно… как и десятку киссах . Мы в максимальном темпе обстреливали врагов из тяжелых крепостных арбалетов. Дав слитный первый залп, киссах свалили всего двоих, и то одного не насмерть, воины очень грамотно прикрывали друг друга, также они все имели какие-то защитные амулеты, отклонявшие болты. Погибший успел только неуклюже зашевелиться, как был разрублен на совершенно нефункциональные куски. Воины явно все время имели в виду эту способность некромантов и не останавливались перед декапитацией павших друзей. Вообще, миф о возможности немертвых армий выходить из грамотно проведенных битв с прибытком личного состава остался мифом. Поднятый на поле боя труп имеет исчезающе малую боевую ценность, для создания нормального киссах нужна если не хорошо оборудованная стационарная лаборатория с магическими накопителями и специальными составами, то хотя бы ее походный вариант. Другое дело, что после битвы можно провернуть такой трюк, если поле осталось за некромантами.

Второй залп вообще весь целиком ушел в никуда, затем интенсивность стрельбы снизилась вдвое – исчерпав свои пары заранее взведенных арбалетов, стрелки разбились на чет-нечет, первый номер стрелял, второй в это время заряжал тугие механизмы. Из Розовой башни непрерывно стрелял мастер лука, так и оставшийся безымянным, – и вот он наносил едва ли не больше ущерба, чем все остальные.

Противник тоже времени даром не терял, воины что-то сделали и… быстро побежали вверх по стене – тела были наклонены примерно под сорок пять градусов, словно их притягивала и земля, и стена. Первый выскочивший наверх вообще не достал оружия, зато имел сразу два больших щита. Они немедленно обросли хвостовиками болтов и круглыми дырочками – какие-то болты пробили щит и вонзились в тело воина, тот молча вздрагивал, но продолжал прикрывать своих. На стену вскочил уже второй, третий, пятый… Мгновенно сформировав две группы, две колонны, воины стали шустро распространяться по пряслу стены в обе стороны. От огня снизу и с башен они прикрывались плотной «черепахой» щитов – обычных и магических. Немногочисленные киссах ничего не могли им противопоставить – слитный строй напирал как одно целое, бил как одна рука, и их либо за секунды рубили в капусту, либо даже просто спихивали вниз. Это было похоже на половодье, на поток, прорвавший плотину. Еще немного – и они полностью очистят пространство между башнями, позволяя следующим группам взбираться почти беспрепятственно.

Но у нас тоже были свои козыри. Новые болты оставляли за собой в воздухе темный дымный след и ярко вспыхивали, пробивая блистающие магические щиты, а следом и обычные – насквозь. Накачанные эликсирами и магией воины не падали даже от нескольких попаданий, но все же ощутимо теряли в скорости и ловкости. Будь у нас больше этого оружия, атака захлебнулась бы в самом начале, но как уж сложилось. Требовалось что-то еще.

Боевая калитка на противоположной башне приоткрылась на миг, пропуская высокую гибкую фигуру, и захлопнулась обратно. «В белом плаще с кроваво-красным подбоем», развалистой волчьей походкой, ранним утром четырнадцатого числа осеннего месяца зарева на широкой боевой площадке меж двумя башнями замка Морг навстречу врагам вышел в полном боевом снаряжении косец .

Гладкая сегментная броня под плащом, плавные скупые движения, гладкий шлем-яйцо без прорезей и отверстий… Это было ужасно. Неестественно, абсолютно не по-человечески и, гм, омерзительно красиво. Мурашки по коже от подобной двойственности. В руках косца смотрело вниз парное оружие – нечто вроде обоюдоострой фальшарды. Широкие клинки на длинных кольчатых рукоятках, острие слабо выражено, но все-таки пригодно для колющих ударов.

Увидев нового противника, паровой каток строя сбавил ход, похоже, воины имели некоторое представление об этой твари и не горели желанием связываться. Вот только сам косец очень желал связаться с ними. Воспользовавшись мигом заминки и возникшим крохотным перекосом в строю, он плавно скользнул вперед. Взметнулись его мечи и обрушились практически неразличимыми от скорости серыми молниями… Я удивленно моргнул – попавший под раздачу воин, хоть и успел заблокировать удар, лишился края щита, руки в плотном кольчужном рукаве и улетел в глубь строя, напоследок сверкнув срезами ребер во вскрытой груди. Потом фальшарды косца повернулись ребром, и все вопросы отпали сами собой – клинки имели около полутора сантиметров в толщину. Я вспомнил, как он боролся с агро, свободно швыряя тяжеленного медведа, вспомнил это ощущение глубочайшей скрытой угрозы, и волосы у меня на загривке встали дыбом.

После второго удара строй превратился в толпу, и косец начал свою жатву, снуя туда и сюда, подобно челноку ткацкого станка. Он пользовался очень низкими стойками и метался среди потерявших всякое управление людей, хлеща во все стороны страшными сметающими ударами. Ни сталь, ни магия не могли противостоять некромантской твари четвертого класса опасности. Пользуясь к тому же меняющейся длиной конечностей и особым строением суставов, косец создавал такие рычаги и развивал такие усилия, что его заговоренные сверхтяжелые мечи могли бы, пожалуй, отрубить ствол танковой пушки. Воины подлетали от косых восходящих ударов, разваливались пополам от горизонтальных и превращались в нечто невообразимое от вертикальных. Вскоре все было кончено.