Константин Назимов - Рыскач. Путь истинных магов

Он ждал ответа, а что ответить? Передо мной сидит человек, который виновен в гибели моей семьи, – пусть не он отдавал приказ убивать, но к этому подвел. Молодым на троне восседал? Но это слабое оправдание – король должен просчитывать и предвидеть последствия своих указов. Раскаялся в своих действиях? Отчасти возможно; но в другое время поступил бы разве не так? Так же, а может, и хуже. Как бы высланные семьи жили в опале – без глав своих, лишенные всего? Боюсь, что плохо, очень плохо. Да это и жизнью назвать сложно! Вукос тем временем продолжил:

– Отдал тогда приказ всех повинных в гибели людей найти и уничтожить. Не знаю, всех ли отловила стража, но мне доложили – всех. Так что в смерти твоих близких остался виновным один человек – я. – Король вскинул на меня глаза, а потом жестко сказал: – Но тот давний указ не аннулирую ни при каких обстоятельствах! Герцогов Лусаров не будет в королевстве! Иначе власть потеряет силу, меня признают слабым, а до добра это не доведет. Что скажешь?

– Что произошло в то время, из-за чего все так сложилось?

Вукос кивнул и рассказал, не так много, как хотелось бы, но картина выстроилась цельной и логичной. Князь Грусев, ближайший претендент на трон в то время, решил стать первым лицом в королевстве. Он имел вес и уважение среди аристократов, собственные взгляды на жизнь и политику, и многие тянулись к нему. Попал под его обаяние и мой отец; чем тот его взял – неизвестно, но к заговорщикам он примкнул. Тайная стража разузнала все в последний момент, главарей арестовали и казнили, а тех людей, кто не успел сильно навредить короне, разжаловали и велели покинуть королевство. Конечно, Вукос многое не сказал; так, в общих чертах. Простить его невозможно, но и мстить уже никому смысла нет. Виновных в гибели семьи не отыскать, остается надежда, что они пали от мечей тайной стражи, которой был дан указ – покарать убийц семей мятежников.

– Можно ли оформить такой документ, на основании которого никогда и ни при каких обстоятельствах не смогу стать королем агунов? – спросил я.

– Отречение? – спросил Вукос, но, видя, что мне непонятно, объяснил: – Можно отречься от претензий на престол, тогда в рейтинг претендентов попадут твои дети, достигнув пятнадцати лет. Им придется пройти процедуру – она тебе знакома – определения составляющей крови по родству к королю, если не изъявят желания отказаться.

– Фамилия отца…

– В королевстве нет такой фамилии, нет таких герцогов… и не будет, – покачал головой Вукос. – На словах – мои соболезнования, граф Рэнион… Ангугрон…

– Тогда пусть будет граф Лусар! – перебил я короля и твердо посмотрел на него. – Принесу клятву верности только под этой фамилией! Если нет, то надеюсь, что пять дней у меня будет, чтобы покинуть земли королевства.

Вукос помолчал, а потом кивнул:

– Хорошо, граф, я согласен! И давай больше не будем ворошить прошлое!

Потом король надиктовал мне текст отречения, которое я подписал и заверил каплей крови. Как будто подписи недостаточно! Но кровь имеет магические свойства и вкупе с подписью является доказательством волеизъявления. Один из главных вопросов решен, остались мелочи вроде прииска и моих дальнейших планов. Эти вопросы хоть и беспокоят меня, Вукоса они не так сильно волнуют. Запечатав документ личной печатью и убрав его в карман расшитого золотом камзола, он встал, и мы вышли вместе на крыльцо.

– Господа! Мы с графом переговорили по основным вопросам, прошу вас присоединиться к нам… И не мешало бы наконец-то перекусить с дороги! – довольным голосом озвучил он итог беседы, и я заметил, что Кринт, генерал, да и Гунер перевели дыхание. Выходит, как и предполагал, они просчитывали разные варианты развития событий.

– Рэн, – прозвучал в голове встревоженный голос, – анализ разговора показал – надо бежать.

Улыбаясь во весь рот, я так и стоял, как деревенский дурачок. Креун продолжал что-то горячо доказывать, а моя голова соображать отказывалась. Единственное – советнику поверил мгновенно и без оговорок.

Продолжая улыбаться, пропускаю мимо себя гостей, придерживаю за руку Кин. Девушка споткнулась и оказалась в моих объятиях, что вызвало смешки у охраны короля. Кринт и вовсе не сдержался:

– Ах, молодость, молодость! – покачал он головой, проходя мимо нас.

А вот Портрис в дом не спешил, делая вид, что пропускает всех впереди себя, глазами показал, что хотел бы переговорить. В гостиной раздался смех Гунера, которого развеселила чья-то шутка. Вот интересно: князь ничего не подозревает или играет на стороне короля?

– Постарайся все время находиться в моей видимости, – шепнул жене и печально улыбнулся.

– Рэн… – Девушка прижала ладошку ко рту.

– Иди, – подтолкнул ее к двери. – Может, и пронесет; если что – выполняй все указания советника.

Проводив взглядом графиню, быстрым шагом подошел к Портрису.

– Граф, вы что-то хотели сказать? – спросил его, переходя на «вы» – нервы напряжены как струна, в данной ситуации непонятно, на кого можно рассчитывать.

– Мы же по-простому общались, – чуть слышно сказал Портрис, потом махнул рукой и продолжил: – Рэн, не нравится мне этот визит. Артефактчики смеются, но не искренне, напряжение в каждом жесте, и оно не пропало после слов Вукоса, наоборот – все еще больше подобрались, за исключением Кринта и Гонвора, те явно не в курсе происходящего. Это я тебе как старый сыскарь говорю.

– У тебя два пути: идти со мной или остаться в деревне. Моих подданных, да и тебя тронуть не должны…

– Рэн, – перебил меня тот, – Вукосу известно много, а уж то, что мой сын женат на твоей сестре… – Он не закончил. – Мне один путь – с тобой!

– Тогда пошли, – согласился с его словами и махнул в сторону дома. – Будь поблизости, при первом удобном случае постараемся уйти.

Граф одобрительно кивнул и пошел к дому. Я же с досадой пнул камешек и посмотрел в синее безоблачное небо. Привычный уклад рушился на глазах. Сейчас надо продумать, как взять мешок с артефактами со второго этажа и под каким-нибудь предлогом откланяться, не прощаясь, прихватив с собой Кин и Портриса. Вещи-то заранее собрал, об этом знает только Креун, он мне и посоветовал незаметно подготовиться к бегству в случае чего. Артефакты хранились под кроватью в мешке, еще один мешок ждал своего часа около брода. Брод находился в удалении от моста, и хочется верить, что о нем никто не догадывается. Еды вот только с собой не набрал, ну да ладно, лес не даст с голоду пропасть. Жаль, что Гунер мне не помощник; не пойдет он против короля ни при каком раскладе. Да и что за расклад-то – не до конца ясно. Креун привел доводы, с которыми я согласился, да и наблюдения Портриса склоняют чашу весов в сторону бегства. Вукос говорил правильные слова, даже как бы прощения попросил, престижное и высокооплачиваемое место предлагал, но он все время прощупывал мои возможности. А могу немного, в чем он и убедился (или догадался). Простив в моем лице мою семью, он признает свою ошибку, пусть давнюю, и тем самым в глазах окружающих – проявит слабость, а слабый король недолго правит. То, что моя фамилия ненастоящая – узнается, пусть не сразу, но шила в мешке не утаишь. Да и условие я выдвинул – принимать присягу под родной фамилией. Графский титул лишь вопросы вызовет, да и старая фамилия всех озадачит на время, но выводы все быстро сделают. Меня могут использовать его враги, объединившись и возведя мое имя на штандарт. Все очевидно, хотя и печально для меня. Креун же объяснил свой взгляд, он все время сканировал Вукоса, и под конец разговора у того на миг эмоции возобладали над защитой, или же советник пробил броню… Аура на миг полыхнула, и Креун мгновенно прочел злорадное торжество. Король считал в тот момент, что меня уже нет. Конечно, мы могли с советником ошибаться, как и граф, но когда трое приходят к одному выводу – это убедительно. Остались неясными всего пара моментов – когда они атакуют и в какую сторону нам податься. В Лиин вряд ли удастся проскочить, в замок жены и подавно, остается одно – Куласа, туда мне и так хочется попасть, а тут все к этому подталкивает… Вот только как быть с Портрисом и Креуном? Граф бежал из королевства, и хотя времени прошло много, но прошлое может ударить; с советником и вовсе плохо дело обстоит. У Креуна два места жительства, и находиться они в скором времени будут в ведении короны. Сомнений в этом нет никаких, как и в том, что в обоих местах перевернут каждый камешек.