Николай Степанов - Князь Сигасы

– Князь, вы не передумали? – после довольно позднего завтрака ко мне подошел Гринкус.

Накануне мы договорились с ним об уроках фехтования. Раз уж подался в вельможи, надо уметь правильно держать в руках меч. А то вдруг попадется не слыхавший о моих былых подвигах и вызовет на поединок? Теперь уже не скажешь: «Гринкус, действуй». Самому придется. Как бы конфуз не случился со смертельным для меня исходом.

– А разве нам деревянные мечи не нужны? – спросил по пути в сквер.

– Нет необходимости. Лучше осваивать науку тем оружием, которым потом будете сражаться.

Ему, конечно, виднее, но я бы предпочел учебное. На небольшой полянке мы остановились друг против друга.

– Первое и основное правило, князь, – начал учитель, – в схватке не должно быть лишних движений. Хотите красиво умереть – рисуйте клинком хоть вензеля в воздухе, если же цель – уничтожить врага, достаточно и одного удара. Точного, быстрого, смертельного. Понятно?

– Ага.

– Сарин, если мы учимся сражаться, это не значит, что сразу забываем другие уроки. Князю не пристало говорить «ага».

– Я понял вас, учитель.

– Хорошо. Теперь посмотрим, что вы умеете. Нападайте.

Гринкус опустил меч, и мне стало неловко бить стоявшего человека настоящим оружием. Конечно, я знал, на что способен учитель, и тем не менее…

– Опять ошибка. Князь, вы так и будете ждать, пока противник проявит агрессию? Это может произойти слишком быстро. Например…

Его клинок тут же оказался возле моего горла.

– Пробуем еще раз. Начинайте.

Чему там в полку учили? Рубящий удар наискосок, укол в плечо, сразу же в ногу, переход на шею, а теперь двумя руками…

Не скажу, что я не наблюдал за движениями графа, когда тот брал мое тело под контроль, однако повторить хоть какие-то элементы его техники не представлялось возможным. Как мечнику удавалось «приклеить» свой меч к оружию врага? Почему неприятель словно превращался в куклу, которой руководил Гринкус? У меня было слишком много вопросов, и чтобы не запутаться в неосвоенных и непонятных движениях, действовал по старинке. Учитель даже не блокировал мои неумелые выпады, просто уклонялся или подпрыгивал. Когда же ему надоело, применил меч, и мое оружие оказалось на траве.

– Плохо, Сарин. Очень плохо. Медленно, неточно, и на каждый выпад уходит слишком много сил. Рубящие удары тоже никуда не годятся. Вы полностью раскрываетесь. Стоит от такого уйти чуть в сторону, провести ответный – и вы погибли.

Он продемонстрировал это на примере.

О том, что меч – не мое оружие, говорил еще сержант в учебном полку, однако я надеялся, что все не настолько плохо. Наверняка Гринкус откажется тратить свое время на такого неумеху.

– Теперь попробуем обратить минусы в плюсы, – продолжил учитель. – И начнем с косого удара. Я уже говорил, что вы в него вкладываете слишком много силы. Но меч – не топор, которым крушат щит противника. Здесь другой принцип, особенно при схватке один на один. Обычно таким добивают уже раненого соперника, но…

Мечник медленно показал сначала мой удар, затем свой. Начинались они одинаково, но в финале… У Гринкуса клинок из верхнего положения опустился до уровня моей головы, затем ушел назад и вниз, а потом резко устремился в ногу. В боевом темпе движение уложилось в один миг.

– Чем полезен такой прием? Если блокировать его сверху и не позаботиться о мгновенном ответном выпаде, обязательно пропускаешь нижний укол. О чем это говорит?

– Нельзя давать противнику атаковать? – скорее спросил, чем ответил я.

– Правильно. Позволите врагу не думать о защите – и вы проиграли.

За время урока Гринкус специально для меня разработал три простых, как он сказал, двухходовки. К следующему занятию требовалось довести их до автоматизма.

– На каждый прием – один удар сердца. Потом связку из трех – за два удара. Освоите, перейдем к более сложным упражнениям.

Чуть позже прошло погребение брата графа. Его поместили в склеп только те слуги, кто знал о существовании проклятого. И лишь после этого мы смогли покинуть дворец радушного хозяина.

Пока мечник давал уроки фехтования, Рощад с баронетом ходили на местный рынок покупать лошадей. Памятуя о печальной участи пегой кобылки, я расщедрился на приобретение двух запасных скакунов, мало ли что в пути случится? Да еще волшебник, решив обезопасить отряд от демонического влияния, разорил меня на десять золотых за амулеты в виде солнечных дисков, не позволявшие потусторонним тварям вселяться в человека.

– Гринк, я выполнил твою просьбу. – Щапрун передал моему наставнику серую накидку. – Себе такую же взял. Оказывается, она очень удобная.

Обычное полотно с прорезью для головы застегивалось под мышками. Спереди оно обтягивало грудь, а сзади прикрывало спину и ноги почти до колен.

– Со стальной нитью? – уточнил граф.

– Конечно.

Мечник быстро облачился в новую одежду и накинул капюшон.

– Не хочу, чтобы во мне видели Молотобойца, – объяснил он свой выбор.

– А что за нить? – поинтересовался я.

– Вплетена в ткань. Неплохо тормозит стрелы, когда полотно не натянуто.

На выезде из города мне снова выделили провожатых. Отряд увеличился на пять всадников и теперь представлял собой внушительную силу: почти полтора десятка воинов. Не думаю, что какая-нибудь разбойничья шайка рискнет совершить нападение.

Ехать оставалось не так много. Если не останавливаться на ночлег, утром должны прибыть на место. По правде говоря, я попросту опасался спать. Не знаю, насколько действенным окажется амулет, болтающийся у меня на шее, но общаться с верховным не хотелось. Хватило и прошлого раза. Как подумаю, что могло случиться, если бы после утренней схватки поддался первому порыву, сразу в дрожь бросает.

– Господин, – примерно через пару часов езды ко мне обратился волшебник, – у баронета лошадь потеряла три подковы. Впереди деревенька, надо бы кузнеца найти.

– Раз надо – найди, – пробурчал я, недовольный незапланированной остановкой.

Ведь так хорошо ехали, с полсотни верст отмахали. И – на тебе! Надо будет кузнецу сказать, пусть у всех лошадок подковы проверит. Не хочу больше по пустякам задерживаться.

Кузню нашли быстро. Оставив отряд на дороге, вошли внутрь вместе с Рощадом. Привычная обстановка. От горна пышет жаром, знакомые запахи, наковальня прямо как у меня в Хитрово… А вот с кузнецом не повезло. Нет, он был на месте – валялся на топчане пьяный в хлам. Разбудить его так и не удалось, чему неожиданно обрадовался. Еще бы! Я в кузне, казалось, не был целую вечность. Ладони прямо зачесались с тоски по работе.

– Могу попробовать отрезвляющие чары, – предложил волшебник.

– Не стоит. Ковать подковы некогда было моим любимым занятием. Вон заготовки лежат. Тут дел максимум на полчаса.