Николай Степанов - Князь Сигасы

– А если они не уйдут?

– Дождемся, когда город покинет их главный шаман, и попробуем выбраться сами.

Волшебнице понравился этот не по годам сосредоточенный парнишка. Он многое замечал, всегда внимательно слушал и никогда не жаловался. Тот же Сертуш был куда менее сдержан и постоянно рвался из дома.

– А этот шаман… он сильный колдун?

– Да.

– Сильнее вас?

– Гораздо. К тому же у него много помощников.

– Жаль, я не волшебник, – снова вздохнул Аркаш.

– Это ничего бы не изменило, – улыбнулась Арнель.

– Сейчас – да, но тогда, в деревне…

– Для того чтобы противостоять воркулам, нужно быть не просто волшебником, а могучим чародеем.

– А вы бы с ними справились?

– Если подготовиться заранее, то с небольшой стаей наверняка. Но красноглазые чаще нападают ночью, когда люди спят.

– Любой охотник может расставить вокруг места ночевки ловушки, чтобы ни одна тварь не застала его врасплох.

– Ты тоже?

– Конечно, дед говорил, что я хороший следопыт и стану неплохим охотником, когда научусь стрелять из настоящего лука.

– Если нам придется уносить ноги, твои умения пригодятся. – Женщина поверх своей одежды накинула обноски. – Мне нужно уйти. Присмотри за Сертушем, чтобы не вздумал покидать дом.

– Хорошо, госпожа.

Сын кузнеца был на восемь лет старше Аркаша, но волшебница больше доверяла подростку. Как ни странно, Сертуш и сестра также прислушивались к словам мальчика.

Арнель вышла на улицу и направилась на восток. Накануне в условленном месте ее наниматель оставил письмо с вызовом. Если бы оно пришло дней на пять позже, волшебница не стала бы беспокоиться, но сейчас… С момента, когда Тимуш, как он сказал, собирался залечь на дно, прошло слишком мало времени. Зная о его осторожности, волшебница не могла понять, чем вызвана внезапная поспешность. Хозяин не любил подниматься в такую рань, да и все дела старался вести по вечерам.

Выбравшись из трущоб, женщина припрятала обноски в тайнике и двинулась дальше к восточным торговым рядам. В это время там обычно начинали раскладывать товары. Одна лавка принадлежала Арнель, если точнее – ее отцу, не так давно проживавшему в Рудном. О его существовании она сама узнала лишь в день своего двадцатипятилетия, когда папаша заявился в приграничный поселок и рассказал дочери о своем существовании. На следующий день обещал поведать о том, зачем ему понадобилось так долго скрываться. Но не успел – жизнь волшебника оборвал дерзкий набег вархаямцев. Единственное, о чем он сообщил перед смертью, – о своем доме и о том, как преодолеть выставленные в нем ловушки.

В тот день погибли многие. Из всего поселка выживших осталось чуть больше десяти человек, именно поэтому чародейка так люто ненавидела чужаков. Похоронив отца, она направилась в город. Без каких-либо документов или табличек. В поселке Арнель жила под присмотром старой колдуньи, которая учила сиротку магическим премудростям. При этом обе скрывали свой дар. Старуха считалась травницей, а девочка – ее помощницей. Как знать, если бы не смерть бабки год назад, Арнель так бы и не увидела отца.

Используя магию, проникла в Рудный, узнала, через кого быстрее всего можно получить документы, и устроилась на работу. Тимуш сдержал слово и довольно скоро сделал бумагу, согласно которой девушка считалась вдовой бедного горожанина. Деньги, хранившиеся в доме отца, давали возможность жить на широкую ногу, но Арнель осторожничала, желая сначала немного обжиться на новом месте. И тут снова пришли вархаямцы.

Подойдя к воротам торговых рядов, волшебница увидела большое объявление:

«Разыскиваются три человека, прибывшие в г. Рудный накануне военных действий к однорукому трактирщику Луркешу. Доставившего любого из них в здание городской управы ждет награда в 50 монет золотом».

«Так вот почему он торопится! – мелькнула догадка. – Боится, чтобы я не отвела беглецов по указанному адресу. А как же его долг? Или, если нет человека, нет и долга перед ним?»

Ни об отцовском доме, ни о торговой лавке Тимуш не знал. Арнель умела запутывать следы. Для главы гильдии она жила в ремесленном квартале, занимая избу недавно умершего горшечника, чьей вдовой считалась. Ночевать «вдова» действительно старалась там, за редким исключением, как сегодня. Прочитав объявление, она решила сделать небольшой крюк и посмотреть, не приглядывает ли кто-то за ее жилищем?

Человека из гильдии она заметила сразу. Кличка Подросток этому мужчине вполне подходила – несмотря на свои сорок, он выглядел юнцом. Сейчас шпион изображал спящего неподалеку от ее дома бездомного.

«Что-то я раньше не замечала такой заботливой опеки, – отметила про себя Арнель. – Интересно, что скажет Тимуш? Будет юлить или сразу прикажет привести детей к себе?»

И тут она вспомнила, что тот понятия не имеет, кого она прячет. Однорукий в беседе ни словом не обмолвился о возрасте так называемых родственников.

Харчевня «Блюда Семенга» располагалась неподалеку от торговых рядов на востоке Рудного и славилась тем, что работала круглосуточно. Приходи в любое время – тебе и нальют, и закуску принесут. Не ахти какую, зато дешево. Именно тут назначил встречу глава северных воров. Женщина вошла в заведение и направилась на второй этаж. Условный стук, знакомый скрип двери, и она внутри.

– Все в порядке, Арнель?

– Да, мой господин.

– Почему опоздала?

– Показалось, что за мной следят. Пришлось сделать лишний круг.

– Молодец.

– Чего звали?

– С родственниками Луркеша все нормально?

– Не жаловались.

– Хорошо. У меня для тебя срочное задание за городом. Поэтому вот тебе золотой, купи им еды на пять дней и снова ко мне.

– Что с собой брать?

– Ничего, переоденься в походное. С тобой поедут двое. Сколько потребуется времени на сборы?

– Думаю, двух часов достаточно.

– Замечательно. Встречаемся тут же.

Через минуту волшебница в третий раз за утро направилась к торговым рядам. Там, в комнате, ей очень хотелось прощупать Тимуша магией, но он изредка надевал амулет, блокировавший волшебство. Если бы медальон стал нагреваться, вор мог насторожиться.

«Тимуш ни слова не сказал о награде за головы моих подопечных. Не знает? Вряд ли. Значит, все-таки собирается их продать… В таком случае ничего лучше, чем отослать меня из города, и не придумать. Неужели выследил, где я их прячу? Вряд ли. О том доме не знает никто, – размышляла Арнель, разглядывая знакомые ворота. – Может, я все придумала, а он честный вор? Хм, придет же такое в голову. Но почему он так расщедрился? То медяка не выпросишь, тут золотой не пожалел! Минуточку… – она даже остановилась от неожиданной догадки, – а ведь провизию я понесу в тот дом, где они скрываются. Ну, хитрец!»