Александр Прозоров - Меч Эдриджуна

– А я собираюсь! Друг ты мне или нет? Ну, не сиди!

Из своих комнат они вышли на гульбище, окружающее внутренний, полностью перекрытый бревенчатой крышей двор, посреди которого был выложен из камней огромный очаг с вертелом, и как раз сейчас туда собирались березовые чурбаки. Как всегда, маленький народец отводил от себя глаз, и казалось, что дрова порхают по воздуху.

– Эй, франки! – махнул снизу один из братьев. – Давайте сюда, бо заждались все давно!

Изба у реки стояла на высоких столбах, имела почти плоскую крышу, поросшую высокой травой, из-под которой на все четыре стороны валил сизый, как от сырого сена, густой дым. Окон не имелось вовсе, а сквозь пол то тут, то там обильно проливалась вода. В обычное время Битали предпочел бы обойти столь странное место стороной – однако бородач в плаще решительно поднялся по ступеням, толкнул дверь, и гостям пришлось заходить следом.

Внутри оказалось тепло и тесно. Здесь было уже довольно много голых и завернутых в полотенца мужчин, которые сидели за столом, попивая что-то пенистое и кисло пахнущее, закусывая соленой рыбой и копченым мясом.

– Место гостям нашим дайте, други! – потребовал бородач и оглянулся на молодых людей: – Раздевайтесь – и в парилочку! Там сейчас, вижу, как раз свободно.

Битали и Надодух послушались: скинули одежду и перебрались, обнаженные, в соседнюю комнату, где в центре стоял огромный котел, вмурованный в каменную печь. По стенам тянулись длинные полки, на разной высоте, где-то от пояса и до потолка.

– Вот бестолочи, весь пар спустили! – недовольно буркнул бородач и махнул рукой: – Наверх забирайтесь, там еще терпимо!

И первым полез под потолок, показывая пример. Молодые люди переглянулись, поступили так же, вытянувшись во весь рост на горячих досках.

Поначалу тут было даже хорошо – после уличной прохлады в теплом месте оказаться. Но чем дальше, тем сильнее, а потом и нестерпимее становилась жара. Однако варвар лежал – и гости понимали, что тоже не должны выказывать слабости.

Как назло амулет скис окончательно – сам покрылся каплями росы, но владельца ничуть не остужал. Надодух, похоже, мучился точно так же – тоже крутил на запястье каменный браслет и тяжело пыхтел.

– Как вы тут, Избор? – заглянул в комнату кто-то из незнакомых еще Битали мужчин. – Не мерзнете?

– Парку добавь… – лениво ответил бородач.

Незнакомец черпнул из котла ковш воды и небрежно плеснул куда-то в топку. Послышалось шипение, вверх взметнулось облако пара – и вот тут стало нестерпимо по-настоящему! У Битали даже перехватило дыхание – его словно налило изнутри кипятком, и варило заживо, жгло на углях, запекало с румяной корочкой.

«Вот оно, испытание!» – понял потомок Темного Лорда, стиснув зубы и неотрывно смотря на тающего в белой пелене бородача. Тот поерзал, отерся, прокашлялся:

– Пойду-ка я макнусь! – и стал спускаться вниз. – Коли тоже захотите, то дверь налево сразу на мостки. Там глубина мне с головой будет. А коли не пропарились еще, так я добавлю…

Варвар плеснул еще ковш – словно раздув угли внутри и снаружи своих жертв, и вышел, но молодые люди продолжали мужественно терпеть, доказывая свою стойкость… Пока Битали не понял, что еще миг – и он сварится уже по-настоящему.

– Все, больше не могу, – скатился с полки он. – Теперь холод, и все. Больше меня не трогай!

Кро выскочил из парилки и повернул налево, как указывал Избор, выскочил из избы, промчался по мосткам и прыгнул в черную, окруженную стеной камышей воду. Через миг, мелькнув над его головой, поднял сноп брызг Надодух. Вынырнул. С недоумением посмотрел на друга:

– Они что, в реке воду подогревают?

Похоже, недоморф, как и Битали, продолжал ощущать вокруг себя жар. Такой, словно вода вот-вот закипит.

Однако наваждение длилось недолго. Очень скоро, скользя по коже, забираясь под волосы, обнимая тело, холодок стал брать свое. Поначалу Битали наслаждался этой прохладой. Потом отдыхал в ней от жара, потом терпел. Потом начал мерзнуть. Но теперь уже не доказывая свою стойкость, а просто из интереса. И только когда его начал пробирать озноб, подгреб к мосткам, взметнулся по лестнице, промчался, преследуемый Надодухом по пятам, через мостки, нырнул в парную, запрыгнул на верхнюю полку и вытянулся во весь рост:

– Избор, чего тут холодно-то так?! Парку добавь! – и с наслаждением утонул в белых обжигающих клубах, которые кидались на его тело, но никак не могли его отогреть.

Однако скоро весы качнулись в обратную сторону – жар побежал по жилам, пробился через поры, заставил трещать волосы. Битали спрыгнул, проскочил через две двери и опять сиганул в реку.

После двух таких маканий его встретил у двери какой-то седой дедок, всего на полторы головы выше, и протянул ковш с желтоватой пенистой жидкостью:

– Ты только не перепарься, малой! С непривычки сие не к добру.

Битали выпил, признав в напитке уже знакомый квас, сел к столу. Вместе со всеми оторвал себе несколько ломтиков соленой рыбы, запил, перекусил еще чуток.

– Готов? – спросил его дедок. – Тогда пошли, от грязи да силы дурной избавлю.

Варвар завел его в парилку, положил на нижний полок и стал что есть силы хлестать вениками. Видеть это было страшно, но… Но, похоже, пытка жаром и холодом окончательно лишила тело чувствительности, и Кро казалось, что его словно щекочет много-много маленьких коготков. Как бы облепила со всех сторон стая жуков и бегает, бегает туда-сюда.

Жара он тоже более не ощущал, в озеро не тянуло. Холода, видимо, тоже – потому как совершенно спокойно отнесся к тому, что по выходе из парилки его с двух сторон окатили ушатами ледяной воды. Кро лишь отер голову, приглаживая волосы, кивнул:

– Спасибо, братцы, – и присел к столу, осушив еще ковш кваса.

– Полотенце гостю! – скомандовал Избор.

Битали укутали в толстое махровое полотнище размером с простыню – что молодого человека уже ничуть не удивило. Завернувшись в него, Кро с другом вернулись в усадьбу, слегка ошалевшие и расслабленные. Битали чувствовал себя так, словно из него вынули душу и теперь она витала где-то рядом, у самой головы, и постоянно промахивалась, пытаясь вернуться обратно в тело. Ощущение странное, однако приятное. Ведь и все мысли, заботы, планы тоже улетели куда-то в облака, и внутри не оставалось ничего, кроме ощущения чистоты и безмятежной легкости.

Во дворе усадьбы уже догорал костер, оставив после себя толстое одеяло углей, а над ним медленно вращался огромный кабан, еще только-только начиная запекаться. За столом вокруг уже начали собираться гости, однако хозяина дома еще не было, да и из угощения были только какие-то травки, яблоки да огурцы.

Молодые люди вернулись к себе. Битали упал на постель и долго лежал недвижимо, пытаясь найти в себе хоть какие-то силы, однако терпеть жар в парилке было куда легче, чем бороться со слабостью здесь. Наверное, только через полчаса он смог, наконец, подняться, одеться и выйти из комнаты.