Василий Горъ - Бездарь. Пять шансов из тысячи

– А че, меня перевели на трехразовое питание а-ля « понедельник-среда-суббота »?

– Нет, милый, первое блюдо вот-вот занесут.

Удовлетворенный ответом, он пожал плечами и сел. По своему обыкновению, спиной к стене. Потом облокотился на стол, прислушался к звуку шагов, донесшемуся из коридора, повернул голову к двери и восхищенно выдохнул:

– Охренеть!!!

«Угу!» – мысленно поддакнула ему Ольга, придирчиво оглядев наряд Кэлэйн, возникшей на пороге. А через пару мгновений, решив, что пауза затянулась, «расстроенно» вздохнула: – Увы, латекс тут не производят. Поэтому заказанный тобой красный облегающий комбинезон пришлось шить из местных материалов. С обувью на платформе тоже пришлось помудрить, зато выбор плетей был выше всяких похвал…

Пока она описывала проблемы, мешавшие реализовать его фантазию, о-Тул поставила на стол поднос с тарелками, выпрямилась, облизала алые губки и едва заметно повела плечами, отчего ее бюст чуть было не вывалился из глубокого выреза.

– Сценический костюм – пять баллов из пяти возможных! Фигурка – шесть из пяти… или даже семь!! А артистизм и чувственность – десять!!!

– Небось готов отдаться, не глядя?! – язвительно поинтересовалась Фролова по-русски.

Вересаев ответил все на том же гелиа-ти:

– Мое сердце принадлежит одной тебе, любимая!

– А тельце ?

– Тоже!

– Ладно, поверим на слово. И продолжим: в синем углу ринга… несравненная-а-а… Елика-а-а о-Нна-а-ар!!!

Отработать свой номер так же спокойно, как это сделала Кэлэйн, Елика не смогла: то краснела, то бледнела, смотрела не на Макса, а в пол, а поднос с салатами держала так, чтобы прикрывать бедра. Поняв, что девушка на грани обморока, Ольга даже показала ей кулак, но без толку – дико стесняющаяся ног, открытых юбкой выше колен, о-Ннар шла вперед на автопилоте и не видела никого и ничего!

– Елика? – дождавшись, пока она поставит поднос на столешницу, негромко сказал Максим.

– Да, уважаемый? – с некоторой задержкой отозвалась она.

– У тебя великолепнейшие ножки! За возможность иметь такие девять из десяти уроженок моего мира, не думая, отдали бы половину жизни!

Девушка смутилась еще сильнее и затравленно посмотрела на Ольгу.

– Разверни плечи, выстави вперед грудь, приподними подбородок и чуть нахмурь брови! – приказала землянка. – Вспомни: ты – строгая учительница , собирающаяся устроить контрольную …

– Примерно вот так! – донеслось от двери, и в гостиную вплыла Пеллия о-Рассет, наряженная в довольно близкое подобие школьной формы с белым фартуком, белые гольфики и т. д.

Образ строгой училки, изображаемый совсем юной девочкой, выглядел настолько забавно, что Вересаев заржал. В голос.

Блондиночка тут же застыла, захлопала ресницами, сглотнула подступивший к горлу комок и обиженно выпятила нижнюю губу.

Ощущение, что она вот-вот заплачет, было таким сильным, что Вересаев торопливо вскочил из-за стола и виновато развел руками:

– Я смеялся не над тобой, а над несоответствием образа одежде…

Пеллия шмыгнула носом и… заливисто рассмеялась:

– Обида – это тоже образ! А как тебе мой костюмчик ?

– Улет ! – честно признался Максим. – Лолита отдыхает!

– Здорово! – засияла о-Рассет, по-детски проскакала к ближайшему креслу и забралась в него с ногами. Ничуть не комплексуя из-за того, что подол суперкороткой юбки, на миг задравшись, продемонстрировал всем окружающим белые трусики с рюшечками.

К удивлению Ольги, коротенькое и почти незаметное движение Тиалины ап-Ульвер, качнувшейся вперед, Макс срисовал автоматически. И догадался, что оно значит:

– И ты, Брут? В смысле, это еще не все?!

– Не все… – мысленно восхитившись его аналитическими способностями, поддакнула Фролова. – Иначе порядок появления конкурсанток был бы иным…

– Что ж, дуйте переодеваться… – выделив интонацией окончание «те», улыбнулся парень. – А я пока исправлю ваши недоработки…

…Показ двух последних туалетов прошел на ура: Вересаев оценил и облегающее платье ап-Ульвер, и забавный летний сарафанчик Фроловой. Но в самый последний момент, когда Ольга решила, что его настроение вернулось в норму, и собиралась отправить парня спать, вдруг отодвинул в сторону тарелку с остывшим супом и положил голову на стол:

– Все, я готов…

– К чему? – удивленно поинтересовалась ап-Ульвер.

– К лютой смерти!

– Н-не поняла?!

– Он не хочет присуждать первое место! – догадалась Фролова.

– Не «не хочет», а «не может»! – чуть приподняв голову, уточнил снайпер. – Посудите сами – пять ярких индивидуальностей с совершенно восхитительными фигурами, потрясающим шармом и невероятной харизмой ; пять абсолютно разных образов, каждый из которых проработан до мелочей; пять…

– Это твои проблемы ! – «грозно» нахмурилась Ольга, а когда Вересаев пару раз стукнулся лбом об стол, сменила гнев на милость: – Ну ладно, уговорил, не будем мы тебя ни терзать, ни убивать. Но – с одним условием…

– Каким?

– Ты сейчас быстренько придумаешь девочкам униформу . Такую, чтобы все бабы, приходящие к нам в гости, умирали от зависти, а мужики – от вожделения!

– Ага! А мне – пару-тройку платьев, которые вызовут те же чувства у гостей лин-Арраса ап-Биертена! – в унисон ей добавила Тиалина.

– Я вам че, Дольче с Габбаной? – возмутился снайпер.

– Нет, с ориентацией у тебя все в порядке! – хохотнула Фролова. – А вот фантазия, как оказалось, в разы круче, чем у этой сладкой парочки!

– Что ж, попробую… – подумав, согласился Вересаев. – Но тоже с одним условием…

– Каким?

– Будьте людьми, дайте сначала поесть, а?

…Процесс совместного творчества затянулся далеко за полночь. Почему «совместного»? Да потому, Макс генерировал идеи, Ольга облекала его мычание и хаотические движения рук в знакомые всем женщинам термины, Пеллия делала наброски, а Тиль предлагала материалы, наиболее подходящие для реализации задуманного. Елика и Кэлэйн тоже участвовали. Но опосредованно. Первая, как самая скромная, не позволяла творцам оголодать, то есть снабжала их пирожными и соками, а отдельных особо прожорливых лиц – солидными шматами копченого мяса, сыром и подогретыми лепешками. Вторая, как самая… хм… фигуристая, изображала манекен – безропотно позволяла себя причесывать, драпировать простынями, полотенцами и наволочками, натягивать и снимать отдельные детали будущих туалетов и творить любые аналогичные непотребства. Кстати, артистическое поведение последней веселило компанию сильнее всего. Вернее, периодически доводило до смеховых истерик.

О том, что Максим вернулся домой не с прогулки, а с боевого выхода, компания вспомнила совершенно случайно. Когда на скорую руку состряпала очередной наряд «для бала», захотела увидеть, как дама в столь провокационном туалете будет смотреться рядом с кавалером, и вытащила парня из-за стола: выбравшись на свет единственной «включенной» магической «лампочки», он вдруг продемонстрировал ей свежезатянувшийся ожог на темени и черные круги под глазами.