Василий Горъ - Бездарь. Пять шансов из тысячи

Посторонние – бригада артефакторов, слишком бодрых для предрассветного времени, и три боевые тройки, оставленные та-Гореном «на всякий случай», тоже не бездельничали. Первые спешно устанавливали новую систему магической сигнализации, которая, по их словам, ничуть не уступала той, которая защищала центральную усадьбу. А вторые усиленно патрулировали подступы к дому. Кстати, представители обеих этих групп регулярно находили причину заглянуть внутрь. Де-юре – чтобы что-то там настроить или проверить, не завелось ли в нем какого-то нового зла. Де-факто – чтобы пройти мимо кухни, полюбоваться на прелести о-Тул, затянутые в красный комбинезон, и захлебнуться слюной.

Первые минут десять этого бардака земляне были вынуждены находиться внизу, так как Вересаева периодически терроризировали артефакторы. Но когда снайпер заметил, что Ольгу начало легонечко потряхивать из-за приближающегося отката, он подхватил ее на руки и уволок в спальню.

Быстренько переодевшись в ночнушку и нырнув под одеяло, девушка сжалась в комочек, зажмурилась и закусила губу. Увы, не помогло – перед внутренним взором снова появилось хмурое лицо ап-Лагаррата:

– Оллия, поверь, выжить он не мог!

– Да жив он, жив! – там, в прошлом, упрямо повторила она. – Я это чувствую!!!

– Искра взрослого кайрата с легкостью подавляет дар мага разума шестой-седьмой ступени, а противоядий от яда этой змеи не существует!

– Уважаемый, про то, как действует граната, я тебе уже рассказала. И чеку, как помнишь, уже вытащила. Попробуешь остановить – взорвусь к чертовой матери, но не там, а здесь!

На лице та-Горена заиграли желваки:

– Макс пожертвовал собой совсем не для того, чтобы ты умирала! Опять же, если бы он считал, что у него есть хоть какая-то возможность выжить, то он САМ попросил бы тебя передать мне эту гранату. Ведь способы ее применения он наверняка представляет намного лучше, чем ты. И прекрасно знает, что я бы смог убедить кого-нибудь из своих людей рискнуть собой ради его спасения!

– Он описал другой способ… – призналась девушка. – Но тот ты можешь не принять, а этот будешь вынужден!

Ап-Лагаррат-старший подался вперед:

– Что за способ?! Может, давай воспользуемся им?!

– Мы зря теряем время! – глухо сказала Ольга. И, заметив, что свернувшая с центральной аллеи группа полуодетых мужчин на бегу перестраивается в одну линию, охватывая дом полукольцом, добавила: – Дайте мне капель десять! Если я взорвусь на подходе к дому или внутри его, то сжигайте его к чертовой матери! Если же нет…

– Говоришь, «без милого принца мне жизнь не мила»? – насмешливо прозвучало над ухом, и девушка почувствовала, как матрас за ее спиной с хрустом прогибается под тяжестью пододвинувшегося Вересаева.

Память услужливо напомнила самое начало разговора с та-Гореном:

– Уважаемый, можно тебя на пару капель? – выдохнула Фролова, кое-как восстановив дыхание, сорванное во время безумной пробежки от «банковского хранилища» до поляны перед домом.

Та-Горен, нетерпеливо поглядывавший в сторону центральной аллеи и то сжимавший, то разжимавший кулаки, развернулся к ней всем корпусом и вопросительно мотнул головой.

– Вот это устройство называется гранатой! – вытянув перед собой ладонь с эфкой [98] , негромко сообщила она. – Если во-о-от так разогнуть усики чеки, вытащить ее из отверстий в корпусе запала и выпустить гранату из рук, то вот эта рамка, которую я прижимаю к корпусу, сразу же отлетит в сторону. Через четыре удара сердца воспламенившееся взрывчатое вещество, находящееся внутри гранаты, разорвет ее на множество мелких осколков, и вы услышите довольно сильный грохот…

– И?

– Сейчас я доберусь до нашего дома, выбью окно кухни и залезу внутрь. Если вы услышите звук взрыва, значит, я потеряла сознание или умерла от укуса. Если же нет…

– Вставь чеку на место и, пожалуйста, отдай мне гранату! – мягко попросил маг. – Твой муж был достойным мужчиной, но с его уходом к предкам твоя жизнь не заканчивается!

– Вы ничего не теряете! – на всякий случай убрав руку с гранатой за спину, продолжила Фролова. – Ведь если граната взорвется, то ее осколки с достаточно большой долей вероятности превратят кайрата в кровавое месиво, соответственно…

– Оллия, я понимаю, что сейчас тебе очень тяжело смотреть в будущее, но поверь: через некоторое время, когда боль в твоем сердце станет не такой невыносимой, ты пойме…

– Если Макс жив, но потерялся в иллюзиях или просто без сознания, то я не позволю вам его убить. Если нет – то зачем мне такая жизнь?

– Я выразилась не так… – покраснела девушка. И вдруг почувствовала, что дикое напряжение, в котором она пребывала с момента ухода из дому в компании Тиалины, Кэлэйн, Пеллии и Елики, куда-то улетучилось. – Я сказала, что… в общем, что останавливать меня бесполезно…

– А я обрадовался… – расстроенно вздохнул снайпер и… отодвинулся обратно!

– Макс, ты чего?! – отбросив в сторону мешающееся одеяло и мгновенно перевернувшись лицом к Вересаеву, испуганно протараторила девушка, тут же рванула парня за плечо и чуть не набросилась на него с кулаками, увидев, что тот улыбается!

– Я тебя когда-нибудь убью!!!

– То есть ты спасла мне жизнь только для того, чтобы собственноручно замочить?

– Не только… – хрипло выдохнула девушка, облизала губы, затем рывком оседлала ухмыляющегося парня и решительно потянула вверх подол ночной рубашки…

…Вырваться из лаборатории удалось лишь во второй половине дня. Вымотанным до предела, с гудящей головой и диким желанием закинуть в желудок хотя бы классические три корочки хлеба. Поборовшись с соблазном ненадолго заскочить домой и перехватить там пару-тройку тарелок гуляша по-равенстирски, я все-таки нашел в себе силы наступить на горло собственной песне, добрался до лестницы, поднялся на цокольный этаж и наткнулся на Машеньку из русской народной сказки «Маша и медведь». Правда, девочка была уже не девочкой, отзывалась на имя Кэлэйн, а в ее коробе оказались не пирожки, а бутерброды с жареным мясом, но такие мелочи меня в тот момент не волновали.

Должное ее стряпне я отдал на ходу, пока несся к портальному залу. Компот из небольшого меха уговорил перед самой дверью. Вытер руки протянутым полотенцем, потом, подумав, экспроприировал короб с остатками съестного, благодарно чмокнул девушку в аппетитную щечку и мысленно схватился за голову: судя по выражениям лиц Измененных, подпиравших стены перед входом в святая святых гильдии Ан-Мар, для жителей Девяти Миров сие невинное деяние выглядело не менее дико, чем стриптиз на Красной площади! Тем не менее, посыпать голову пеплом или биться головой о ближайшую стену я был не расположен, поэтому обозвал рыжеволосую секс-бомбу студенткой, комсомолкой, спортсменкой и просто красавицей, сделал охреневшей публике ручкой и свалил в светлое будущее.