Ульяна Бисерова - Верхом на Сером

Завороженный обольстительными речами червя, которые трогали самые потаенные струны его души, превосходя по размаху даже самые честолюбивые помыслы, мальчик как завороженный склонился к яблоку, боясь пропустить хоть слово. Воспользовавшись моментом, червь тихо скользнул в его ухо. Мальчик вздрогнул, вскочил и запрыгал на одной ноге, пытаясь вытряхнуть незваного гостя. Его переполняло противное, гадливое ощущение, словно он нечаянно прикоснулся к чему-то нечистому, зловонному. Мальчика вырвало от отвращения и страха. Но через некоторое время тревога улеглась, и на смену ей пришла неведомая ранее уверенность в собственных силах, в своем праве на превосходство.

Парень вернулся домой и ни единым словом не обмолвился об этом удивительном происшествии.

Однако с того памятного дня его жизнь потекла по совершенно иному руслу. Он обрел невиданную власть над сверстниками, которые еще вчера потешались над ним. Его речи завораживали и зажигали, он быстро научился управлять деревенскими детьми, точно послушными марионетками, играя на их страхах и слабостях. Разумеется, мальчик приписывал все свои успехи лишь собственным талантам, которые наконец-то раскрылись в полной мере, а тихий присвистывающий шепот, который время от времени звучал в его голове, считал голосом здравого смысла. Он и сам не замечал, что с каждым днем этот шепот становится все более властным, настойчивым, требовательным, подавляя его желания и порывы, и вскоре уже не мог разделить, где его собственные мысли, а где – чужие, нашептанные червем. Червь проник в его мозг и с каждым днем рос, выгрызая все новое пространство.

Прошли годы. Мальчик вырос, возмужал – он не остался в родном городке, а подался в столицу и вскоре достиг высокого положения при дворе правителя. Год за годом юноша укреплял свои позиции, вербовал сторонников, просчитывал ситуацию, словно шахматную партию, и наконец свергнул благодетеля и сам стал верховным правителем той страны. Он правил жесткой рукой, люди трепетали при одном его упоминании. Но ни один приближенный не смел называть своего правителя по имени, прикасаться к нему, прямо смотреть в глаза. Вокруг него была пустота, мертвая зона – так под тенью кроны большого дерева не растет трава. И хотя его окружало множество людей – придворная знать, министры, законописцы, дворцовая гвардия и целая тьма слуг, – он был одинок, как солнце на небосводе. Сосредоточив в своих руках неограниченную власть и богатство, он лишился живых чувств, его сердце словно покрылось ледяной коркой. Змей день за днем выгрызал из его памяти светлые воспоминания о прекрасных, трогательных моментах.

С годами люди стали замечать, что их повелитель совершенно не старится: лицо превратилось в неподвижную холодную маску, а вынужденная улыбка напоминала механический оскал. Он отгородился от мира за стенами замка и жил там, словно узник. Бесконечные захватнические войны истощили его страну: хотя очертания империи на карте уже напоминали огромную жирную жабу, он гнал войска все дальше.

И вот однажды он ужинал в одиночестве, в дурном расположении духа, отослав слуг. И вдруг ему в горло впилась острая рыбья кость. Он закашлялся, лицо налилось кровью и побагровело, глаза вылезли из орбит, он открывал рот, как выброшенная на берег рыба, но не в силах был крикнуть или позвонить в колокольчик, чтобы позвать на помощь. Когда спустя пару часов встревоженные слуги все же решились приоткрыть двери, они увидели распростертое на полу бездыханное тело. Но самое страшное и загадочное заключалось в том, что после смерти он почернел и ссохся, как изюм, и хоронить его пришлось в спешке и великой тайне.

Старик усмехнулся, обводя взглядом потрясенные лица детей.

– Ну все, пора по лавкам – чуть свет вставать! – устало проговорила хозяйка, глубоко вздохнув и заправив выбившиеся седеющие пряди под чепчик.

Ребятня, как стайка воробьев, прыснула из дома – в летнюю пору дети спали в ветхом амбаре, примыкавшем к срубу. По хлипкой приставной лестнице Сашка забралась на сеновал, напоенный сладковато-терпким запахом лежалого сена, от которого защипало в носу. Дети орущей гурьбой повалились в сухую траву. Вскоре все смолкли, лишь изредка доносился шепоток. Через щели в старой деревянной крыше просвечивало ночное небо. Мириады звезд источали мягкий свет и заговорщически перемигивались. «Где же Серый?» – с грустью думала Сашка. За весь вечер ей так и не представилось удобного случая расспросить деревенских ребят, не видел ли кто серого в яблоках коня, забредшего из леса.

Едва забрезжил рассвет, хозяйка подняла детей, чтобы отправить в поле – в разгаре был сенокос, и любые руки были не лишними. А Сашку у порога уже дожидался Римдал.

– Хуже нет замешкавшихся постояльцев, – пояснил он. – Все чужаки в этих местах сразу на виду, но про твоего приятеля никто не слышал. Видно, рано нам еще прощаться. – И старик лукаво улыбнулся.

Ноги у Сашки гудели после вчерашней прогулки, но настроение было приподнятым – она предвкушала, какие красоты откроет перед ними раннее утро на просторе лугов Гриндольфа. В придорожных зарослях прятались безвестные пичужки, приветствуя разгорающийся день веселыми трелями. Сашка шла задумавшись и пожевывая сладкую травинку. На пути то и дело попадались земляничные полянки, и она отставала, чтобы набрать в лист лопуха ароматные ягоды.

Бросив случайный взгляд на дорогу, девочка увидела облако пыли, которое быстро росло. Вскоре уже можно было различить одетых в черное всадников на вороных конях. Сашка хотела крикнуть, предупредить Римдала, силуэт которого виднелся вдалеке, но он сам, почувствовав опасность, резко обернулся. Старик махнул рукой, и Сашка, повинуясь его знаку, ухнула в густую траву у обочины. Вскоре она различила громкие всхрапывания разгоряченных коней, гортанные крики всадников и свист хлыста, рассекающего воздух.

Когда звуки стихли, она чуть приподняла голову и увидела, как всадники удаляются прочь, волоча старика на веревке, притороченной к седлу. Сашка всхлипнула и зажала рот ладонью, провожая взглядом быстро удаляющиеся фигуры.

Что это за страна, где ни в чем не повинных людей хватают и, как диких животных, тащат на удавке? Как быть ей, куда идти дальше? Вопросы роились в голове, и по давней привычке Сашка мысленно попросила совета у Анны Петровны. Как бы она поступила в такой ситуации? «Когда речь идет о жизни и смерти, раскисать не пристало», – сказала бы она. Надо вернуться в деревню и осторожно расспросить про всадников, узнать, куда они уволокли Римдала, – решила Сашка.

Девочка вытерла слезы и вышла к дороге. Еще пару часов назад она шла, восторженно вдыхая свежие запахи утра, полная радужных надежд, а сейчас ей приходилось осторожно пробираться по обочине, то и дело вглядываясь в даль.