Ольга Гусейнова - Твой совет online

Помимо меня в комнате сидели еще несколько женщин разного возраста. Я принялась с любопытством рассматривать их, а они меня. Причем явно оценивая друг друга как соперниц, претендующих на ту же должность.

Тут из кабинета хозяина дома послышался звон разбитого стекла, потом шум, потом дверь рядом со мной резко распахнулась и в проеме появилась рослая, но холеная чадарка. Она возмущенно шипела, обращаясь к кому-то, кто находился вне поля моего зрения:

– Я не в бордель устраиваться пришла! И интимные услуги в мои обязанности не входят! Чтоб у тебя руки отсохли, кобель старый!

Услышав еще первую фразу, я не сдержала любопытства и, наклонившись, заглянула в кабинет. Там в кресле на колесиках сидел старый ведьмак и с досадой потирал покрасневшую щеку. Судя по четкому отпечатку руки – результат пощечины разозленной чадарки.

Она так хлопнула дверью после своих слов, что на меня сверху посыпалась штукатурка. Напоминая разозленную фурию, женщина, печатая шаг, удалилась. Через мгновение я услышала сигнал со стороны стола, за которым сидел встретивший меня севар, он поднял взгляд от бумаг, которые просматривал, и произнес бесцветным голосом:

– Следующая!

Мы с другими претендентками дружно переглянулись, а потом уже я встала и, не раздумывая, пошла к выходу. Подобная работа мне ни к чему! За мной последовали две женщины, явно сделавшие те же выводы. А вот еще несколько остались на своих местах.

Я стояла на улице и размышляла. Что делать дальше? Ночь прошла в тревожных раздумьях о будущем, а еще меня мучили странные шорохи в углах дома. Несколько раз я зажигала свечу в попытке найти источник этих звуков, но – безрезультатно. В итоге: проснулась не выспавшаяся, с тяжелой головой и полная неуверенности в завтрашнем дне.

Сегодня я внутренне все же согласилась с советами незнакомки из неосети: в таверну подавальщицей мне идти нельзя. Слишком разные там посетители, и есть вероятность, что кто-то да узнает меня.

И главное – это слова моей собеседницы о том, что если ты не знакома с повадками и замашками мужчин, такая работа не для тебя. А что я знаю о мужчинах? Кроме того, что они гуляют напропалую, как мой брат Димитр. Или высокомерные эгоисты, как Корин. Есть еще вспыльчивые и не терпящие малейших возражений, как мой отец. Место женщины на кухне, босой и беременной – так считают многие вампиры из нашего клана.

Я медленно бесцельно брела по улице и неожиданно увидела свое отражение в стекле витрины какой-то лавки. Бледная, осунувшаяся, с ярко светящимися глазами – все явно свидетельствует о том, что я – вампир, который несколько дней не пробовал живой крови.

Эх, только несколько дней на «свободе», а дела мои все хуже. Я встрепенулась, запрещая себе падать духом и мыслить пессимистически. Нет уж, не дождется Ронар, чтобы я сама приползла к брачному алтарю!

Достала из сумочки бумажку, на которой был записан адрес, где соискателям предлагали место личного помощника главы охранной фирмы. Правда, предприятие занималось серьезной и опасной деятельностью, и еще вчера эту вакансию я оставила на потом, как самый последний вариант. Но сегодня я побывала на нескольких собеседованиях: где-то я опоздала – там уже взяли сотрудника, где-то мне не понравилось, а где-то и я сама не подошла. Так что у меня оставалась последняя возможность.

Вскоре я уже оказалась по нужному адресу и с удивлением обнаружила, что это не просто здание.

Сначала увидела искомую табличку с номером дома на заборе, выложенном из красного кирпича. Долго шла в поисках калитки или ворот, но забор закончился двухэтажным зданием с голубой черепичной крышей, с которой на двух цепях свисала табличка. На вывеске черными буквами было выведено: «Охранная фирма Ош и Ко».

Перед тем как открыть зачем-то забранную решеткой стеклянную дверь, я вновь глубоко вздохнула, успокаивая нервы, ладошками пригладила на бедрах платье, поправила белоснежный кружевной воротник, а потом, по-прежнему не видя другого выхода, вошла в помещение.

И оказалась в просторном квадратном холле. Вдоль стен стояли мягкие кожаные диваны и кресла, перемежающиеся невысокими чайными столиками. Напротив, в ближайшем углу, располагался внушительный массивный стол секретаря, заваленный бумагами и папками. За ним высился стеллаж, заставленный различного вида и назначения макулатурой, и даже на спинке стула висела раскрытая папка.

В общем, бардак полнейший.

Из холла вели две двери: одна – ближе к столу – по-видимому, в кабинет хозяина, а вторая – справа от меня – скорее всего, выходила во двор.

Я стояла одна в холле, никто встречать меня не торопился, зато из той комнаты, которую я мысленно окрестила кабинетом, слышались приглушенные голоса. Прислушиваясь, осторожно прошла к диванам и присела на краешек одного из кресел.

Неожиданно распахнулась дверь, и в холл выбежала расфуфыренная девушка-севарка. По густо накрашенному лицу текли слезы, кулаки сжаты, а весь ее вид просто кричал – она обижена и испуганна.

Это меня чрезвычайно насторожило. Появилась мысль быстренько ретироваться, но я усилием воли порыв сдержала. Сейчас не время паниковать или пугаться. Нужно взять себя в руки и быть решительной!

Дверь в кабинет осталась открытой, и я услышала разговор. Говорили женщина и мужчина.

– Какие все нервные пошли! – недоуменно произнес мужчина.

– Меня все это уже достало, Людвиг! Не мое это дело – сидеть на этом курином насесте, – тут же раздраженно заявила женщина.

– Может, мне самому туда сесть? – вкрадчиво, с угрозой, поинтересовался мужчина.

– И от нас сбегут не только эти трусливые канцелярские крысы, но и клиенты. Тогда Ош нас всех тут живьем закопает, – устало ответила женщина.

– Он скоро вернется, и если у нас не будет альтернативы Весте, закопает в любом случае, – равнодушно заметил мужчина.

У меня все сильнее стучало сердце от перспективы работать в таком месте, где при любом неугодном раскладе закапывают, да еще и живьем. Желание сбежать становилось уже непреодолимым, но в этот момент женщина вышла из кабинета и, еще не видя меня, прошла к столу, плюхнулась на стул и, закинув ноги на столешницу, тяжело вздохнула.

Я громко сглотнула, все еще переваривая услышанное. Увидев огромные ступни, догадалась, что такой размер женской обуви может принадлежать только чадарке.

Видимо, звук привлек внимание, потому что, не снимая ног со стола, она подалась вперед и уперлась в меня взглядом.

Оказалось, это была довольно молодая, вполне симпатичная и даже милая женщина с синими глазами, лицом сердечком и пухлыми губками. Даже ямочки на щечках имелись, добавляя ее образу невинности и скромности.

Внезапно она резко опустила ноги, встала и вышла из-за стола.