Веда Талагаева - Колдовские камни

Круглые окна кабинета выходили на восточную часть долины, обрамленную кромкой далеких лесов. На стенах в резных позолоченных рамках висели свитки с цитатами из Книги Стихотворных Заклинаний. У письменного стола стоял широкое низкое кресло, больше похожее на маленький диван, и бронзовый кальян.

Агенор давно бросил курить, и кальян, подарок Эгмара, привезенный с Востока, находился в кабинете, скорее, для украшения. Но сегодня мысли переполняли голову, и Верховный Чародей снова ощутил потребность вдохнуть душистый дым, который, бывало, так помогал размышлениям течь плавно и упорядоченно. Агенор сел в кресло. Ему предстояло принять еще одно трудное решение за себя и за других.

Скрипнула дверь, и в кабинет вошла царица. Судя по всему, она уже давно проснулась, потому что была причесана и одета, как подобает правительнице: волосы собраны в высокую строгую прическу, лимонное шелковое платье задрапировано складками золотистой бархатной накидки.

– Итак, они уехали, – с грустной полуулыбкой сказала царица, входя в кабинет. – Теперь судьба колдовского камня и их собственная судьба только в их руках. Мы больше не можем ни помочь, ни защитить?

– Это и так, и не так, – поднося к губам мундштук кальяна, ответил Верховный Чародей. – На первый взгляд мы бессильны, но нельзя недооценивать то, какую силу имеют человеческие чувства. Мысль как дурная, так и хорошая, значит очень многое. Мы можем постоянно думать о них.

– Разве этого достаточно? – печально возразила царица, подходя к нему.

– Если верить, – кивнул Агенор. – К тому же, колдовской камень сам по себе помощь для них. Пока он считает Элиа своим хозяином, он никого не подпустит к себе. Но я все же не могу отпустить их совсем без защиты. Я как раз обдумываю нечто, что обережет их в пути хоть сколько-нибудь.

– Ты снова куришь? – удивилась царица, разглядывая узоры на кальяне. – А можно и мне?

– Конечно, нельзя, – ответил чародей. – Я придумал вот что. Сам я поехать с Элиа и Кадо не могу, но могу на время путешествия передать им свою силу. Она поможет справиться с теми трудностями и опасностями, которые, я уверен, их ожидают.

– Это хорошо, это очень хорошо! – обрадовалась царица, но затем ее взгляд омрачился, она присела на подлокотник кресла и добавила. – Но ведь это означает, что до тех пор, пока твоя сила пребудет с ними, ты должен будешь…

– Мне придется уснуть, – подтвердил Агенор. – А вам справляться со всем одной.

– Если нужно, то я смогу, – встав с подлокотника, решительно ответила царица. – Все нужно сохранить в тайне, я объявлю, что ты заболел.

– Это так и будет выглядеть, – отставив кальян, сказал чародей. – Болезнь регента создаст вам дополнительные трудности. Их придется преодолеть, другого выхода нет. За советом обращайтесь к химере из шара в Тринадцатой башне. С зеркалом будьте крайне осторожны. Лучше не трогать его совсем. Разве что вам очень захочется их увидеть, тогда можете взглянуть ненадолго. А меня вам следует разбудить только в одном случае.

– В каком? – спросила царица.

Верховный Чародей встал с кресла и обвел кабинет суровым взглядом.

– Если армия темных магов приступит к стенам Ильрагарда, – сказал он.

– Этого не будет никогда! – испуганно выдохнула царица. – Элиа и Кадо найдут дорогу в Нумар. Они отвезут колдовской камень к Южному Колдуну, узнают Слово, и Кристалл Знания будет уничтожен.

– А я постараюсь помочь им, – сказал Агенор и пошел к выходу. – В мое отсутствие не смейте курить кальян и взрывать зелья.

– Хорошо, хорошо, – проникновенно пообещала царица, украдкой скрестив указательный и средний пальцы на обеих руках.

Час спустя царица и семеро ее министров-чародеев стояли на самом верху Десятой башни, в большой комнате, стены которой были обтянуты малиновым шелком, а окна выходили на все стороны света.

– Согласно пятой статьи Уложения законов Ильраана, я ввожу прямое царское правление и беру всю полноту власти на себя, – объявила царица, глядя снизу вверх на стоящих перед ней высоких бородатых мужей в длинных одеяниях. – Мне понадобится ваша мудрость и ваша помощь во всем. До тех пор, пока регент не поправится.

Она обернулась и грустно посмотрела туда, где на высокой кровати с витыми столбиками лежал Агенор. Глаза его были закрыты, дыхание ровно, лицо безмятежно спокойно. Со стороны казалось, что он крепко спит.

Май был на исходе. Деревья и травы наливались соками нарождающегося лета. Прозрачный пух едва лопнувших почек уже сменился зыбким кружевом разросшихся крон, а салатовая зелень листвы насыщенным изумрудным цветом.

Два путешественника ехали по лесной дороге в сторону Дубового леса. В ранний час на тропинках еще собирались остатки тумана и ночной сырости, но золотые иголки солнечных лучей уже пронзали тени под деревьями. Склоненные ветки задевали плечи всадников и окатывали их брызгами росы. Пахло мокрой землей и травой.

– И чего мы забрались в эту чащу? Ты знаешь, куда ехать? – хмуро спросил Кадо, которому купание в холодных брызгах, намочивших его плащ, не доставило удовольствия.

– Агенор сказал, лошади знают дорогу, – ответил Илья. – К тому же, Тарилор, наверное, уже едет к нам навстречу.

– Какая-то девчонка, – пренебрежительно фыркнул Кадо. – Как будто мы не справимся сами.

– Она не какая-то девчонка, – возразил Илья и почувствовал, что уши у него слегка розовеют. – Тарилор особенная. Она… словом, сам увидишь.

– Влюбился он что ли? – насмешливо фыркнул Кадо себе под нос, посмотрел вперед поверх головы своего коня, и лицо его вдруг начало заливаться ярким румянцем.

Мальчики выехали на поляну, по которой, извиваясь между двумя холмами, бежал Болтливый ручей, и остановили коней на левом берегу. Стоило им остановиться, как послышался стук копыт, и на правом берегу на вершине другого холма появилась всадница на голубом единороге.

Илья видел Тарилор всего один раз. Эльфийка была так прекрасна, что, вспоминая эту встречу, он иногда думал, будто она ему приснилась. Но сейчас, когда она ехала им навстречу по освещенной солнцем поляне, мальчик убедился, что все происходит на самом деле.

Тарилор выглядела готовой к дальней дороге. На ней был мужской костюм светло-серого цвета и плащ, по покрою похожий на пончо с широким капюшоном, спадавшим на спину. За плечами у эльфийки висели лук и колчан.

Плащ Тарилор отливал серебром, но терялся в зелени листвы и выглядел неприметным. Илья снова вспомнил рассказы Гвендаля об эльфах. При всей своей удивительной красоте и гордом нраве, эльфы не любят привлекать к себе внимание. Они живут своей собственной жизнью, не предназначенной для чужих глаз.

– Вот это да! – шепотом выдохнул Кадо. – Она настоящая? Я видел эльфов только на картинках.