Дэн Ракульт - Игра на выбывание

Их уловка с засадой сработала, и в следующие несколько ночей полной Селены мертвецы в деревне не объявлялись. Благодаря этому последний выход нежити для остальных селян прошёл незамеченным, и Паврус буквально сиял от радости.

Гленус тоже был доволен – теперь он уже наверняка знал, что владеет магическим даром. И пусть обладателей такого специфического таланта называли некромантами, юношу это почти не смущало. К тому же после смерти Галагеи в деревне не осталось других знахарей столь же высокого уровня, и Гленус отныне мог вполне справедливо считать себя единственным деревенским колдуном. Для полной уверенности в себе ему оставалось лишь научиться управлять своей Силой, чтобы она самопроизвольно не поднимала мёртвых. Однако на пути к этому перед парнем стояло весьма серьёзное препятствие – запрет отца. Ведь только нарушив его, он мог освоиться со своим Даром. А здесь Гленус сильно рисковал и пока не мог решиться пойти против воли родителя.

Утром четырнадцатого дня после памятной засады Гленуса разбудили громкие возбуждённые голоса. Чувствуя себя совершенно невыспавшимся, он пошевелился в постели и застонал от боли – все мышцы тела ломило так, будто его целую ночь охаживали дубинами. Да и немудрено – вчера они с отцом весь день перекладывали печь в бане. Сначала разобрали её, потом от Высокой Горки таскали камни, глину и песок, и лишь затем сложили печь заново. Едва управились до полуночи. Мало сказать, что после этого Гленус спал как убитый.

Он бы и сейчас с удовольствием понежился в постели ещё пару часиков, но понял, что больше не уснёт – разговор на повышенных тонах, происходивший, по всей видимости, в гостиной, разом выбил из него остатки сна. Прислушавшись, Гленус различил два голоса; один явно принадлежал его отцу, а второй, хоть и казался знакомым, спросонок никак не угадывался. Отец и неизвестный о чём-то горячо спорили, можно сказать, ругались.

– Ты лжёшь, Паврус! – напирал гость. – Лютис утверждает, что эти твари не давали им спать всю ночь, стояли и орали возле твоей ограды так, что они подпрыгивали на своих постелях! А ты пытаешься меня уверить, что вы тут дрыхли и ничего не слышали?!

– Мы вчера сложили печь в бане, – спокойно отвечал хозяин дома. – Наработались вусмерть, потому и спали без задних ног. Что в этом удивительного? А Лютис, как и его отец, покойный Саймус, всегда был склонен к необоснованной панике. Принять кошек за мертвецов – это уметь надо!

«Мертвецы! – Гленус аж подскочил на кровати. – Как они могли снова явиться, если полнолуние давно прошло, а до нового ещё далеко?!»

Ощущая неприятный внутренний зуд и уже с большим вниманием прислушиваясь к разговору в гостиной, он тихо поднялся с постели и стал торопливо одеваться.

– Это были не кошки, Паврус, а трупы коров, что пали неделю назад у Клетиса… – зловеще обронил гость. – И у них светились глаза…

– Демон! – потрясённо выдохнул Паврус. – Ты уверен?

Посетитель громко хмыкнул.

– Их отчётливо видел как сам Лютис, так и всё его семейство. С их слов, нежить не обратила на них никакого внимания, зато пыталась пройти прямо сквозь ограду к твоему дому. Но не смогла и принялась голосить так, как не могут никакие коровы…

– О, Небеса! – только и молвил Паврус.

Гленус тоже застыл соляным столбом от услышанного. Коровы-зомби! Этого только не хватало. Получается, что теперь в полнолуние его будут посещать мёртвые люди, а в обычные ночи – дохлые животные?! У парня вдруг закружилась голова, и он присел на кровати. С этим определённо надо что-то делать.

– Джо, они и вправду ломились к нам? – спросил Паврус.

«Джо? Так это староста! – наконец узнал гостя Гленус. – Какой-то странный у него голос. Переволновался, наверное…»

– А ты сам выйди и полюбуйся на свой забор, – уронил Джорус.

На короткое время повисла тишина – должно быть, Паврус выглядывал в окно.

– Не нравится мне всё это, – пробормотал он затем.

– А кому нравится? Вся деревня сейчас на ушах стоит! Эх, права была Галагея, неладное что-то с вашей семьёй…

– Ты бы следил за своими словами, Джо, – холодно сказал Паврус.

– А я слежу за ними, Паврус. И за вами тоже, причём давно… Знаешь ли, я не так глуп, чтобы не обращать внимание на то, что вещала нам мудрая ведунья.

– И что ж ты там выследил у нас?

Гленус почувствовал напряжение в голосе отца, да он и сам насторожился при последних словах старосты.

– К вашему счастью, пока ничего плохого, – нехотя ответил Долговязый Джорус. – Но и ничего хорошего нет в том, что всякая нечисть лезет к вам по ночам! Заметь – лезет только к вам и больше ни к кому. Это и странно, и весьма подозрительно. Люди в деревне всякое уже говорят, а некоторые вдобавок вспомнили, что нечто подобное было и при рождении твоего сына. Да ещё разговоры о неизвестных лицах, которых видели здесь около двух месяцев назад. Подозреваю, что это была тоже какая-нибудь нежить. К тому же все эти покойнички если и не совались прямиком к твоему дому, то ошивались неизменно поблизости, что в данном случае почти одно и то же.

– Слушай, Джо, я вообще-то не любитель гнилого мяса! – резко бросил Паврус. – И могу то же самое сказать и о моих родных.

– Тогда почему мёртвые каждый раз приходят к вашему двору? – упорствовал староста. – Напомню, что до рождения твоего сына таких происшествий у нас и в помине не было.

– Что ты хочешь этим сказать?! – повысил голос Паврус.

– Я не знаток всей этой мистики, но если ты не забыл, покойная Галагея после того первого случая говорила что-то о печати Тьмы на младенце, родившемся в полнолуние да ещё в момент затмения Ураноса… Боюсь, вся эта ерунда как-то связана с твоим сыном…

– Думай, что говоришь, Джорус! – яростно взревел Паврус. – Может, ты ещё хочешь сказать, что этих мертвецов Гленус вызывает нарочно?! А почему он это стал делать только сейчас, спустя шестнадцать лет? Да и как, будучи младенцем, смог, в конце-то концов, поднять мёртвых! У него и мозгов-то тогда было меньше, чем у самой тупой твоей курицы…

– Не кипятись! – в свою очередь рявкнул Долговязый Джорус. – Я, конечно, мог бы возразить, что не живу с вами и понятия не имею, чем вы здесь у себя занимаетесь, но… – тут его голос смягчился. – Паврус, мы родились с тобой в одной деревне и долгие годы живём рядом. И отцы наши здесь жили. И деды. Ни за кем из вашего рода, насколько я знаю, никогда не водилось дурной славы. Я не верю, что кто-то из вас занимается Тёмным Ремеслом. Но и слова Галагеи не собираюсь забывать. Сердцем чую, что есть в них доля правды. Я не могу сказать наверняка, отмечен Тьмой Гленус или нет, об этом можно лишь гадать. Но я по-прежнему считаю, что превращение обычных покойников в зомби каким-то образом тесно связано с ним. Только какой-нибудь опытный чародей мог бы доказать или опровергнуть эти соображения. Ты уж прости…