Дэн Ракульт - Игра на выбывание

– Не порите чушь! Не пойман – не вор! – возражали им третьи, наименее многочисленные. – Никто не может сказать, что видел, как Гленус колдовал. Он такой же обычный мальчишка, как и все остальные в деревне! Нашли крайнего! Может, это вообще кто-то другой, только хорошо замаскировался!

– Да? И кто же, например?

– Нужно искать среди тех, кто недолюбливает Павруса. Да тот же Клетис, который давно домогается Крильфиры. А Лютис и вовсе завидует Паврусу с самого детства, хотя и непонятно из-за чего…

Лица Клетиса и Лютиса вытянулись, когда их назвали. А вот Паврус остался почти бесстрастным, лишь яростный взгляд, которым он смерил Клетиса, обещал тому вскоре массу неприятностей. Лютиса же он вообще проигнорировал.

Эта перепалка между селянами продолжалась довольно долго и грозила перерасти в ссору или даже в драку, но зычный бас Долговязого Джоруса разом прекратил весь гвалт.

– А ну тихо! – проревел он и, когда все умолкли, более спокойно продолжил: – Ну, все высказались? Может, теперь нам стоит выслушать самого обвиняемого? – и повернулся к Гленусу. – Итак, парень, что ты нам можешь сообщить в своё оправдание?

Испытывая немалое волнение от всего происходящего, Гленус в поисках поддержки переглянулся с родителями, получил от отца ободряющий многозначительный кивок и лишь затем перевёл взгляд на замершую в ожидании толпу. И сразу же ощутил острое желание немедленно сбежать куда-нибудь. С большим трудом ему удалось пересилить себя и с некоторой заминкой ответить:

– Я… Я… эм-м… Я хочу сказать, что не меньше других обеспокоен нашествием нежити и хочу, чтобы это поскорее закончилось. Совсем закончилось.

– Наш сын невиновен! – взял тут слово Паврус. – И я утверждаю, что никаким колдовством он не занимается, как и мы с Крильфирой…

Он хотел что-то ещё сказать, но его перебили.

– Ну да? А мертвецы сами вдруг захотели прогуляться по нашему свету? – закричали люди. – Эй, Джорус, а с чего ты взял, что они скажут нам правду?

– А вот почему, – мгновенно отозвался тот. – Я слежу за их семьёй с самого рождения Гленуса и могу подтвердить, что прямых доказательств их вины по пробуждению мёртвых у нас нет. Как их нет и ни на кого другого в деревне. Кроме слов покойной Галагеи, мы не имеем даже косвенных доказательств. Но слова – лишь звук и требуют своего подтверждения чем-нибудь более весомым. В общем, нет никакого смысла в пустом сотрясании воздуха, так мы никогда не приблизимся к истине. Но я знаю, что нужно сделать, чтобы решить нашу проблему…

Джорус сделал паузу и окинул собрание взглядом.

– Ну? И что же? – поторопили его.

– Вчера я говорил с Паврусом, – староста посмотрел на односельчанина, – и мы с ним решили, что нам нужно пригласить специалиста, мага, который разбирается в таких вопросах. Я думаю, он быстро поймёт, в чём здесь дело, и если есть вредитель, он его вычислит.

Люди опять загалдели, а Гленус растерянно переглянулся с родителями – такого прилюдного шага в их сторону от Долговязого Джоруса он никак не ожидал.

– А что, Джорус прав – лучше мага это никто не сделает, – говорили одни селяне. – Он сразу всё на свои места поставит.

– Да, и обдерёт нас как липку! – добавляли другие. – Услуги доброго мага стоят недёшево – может, у нас и денег-то таких со всей деревни не наберётся…

– А чего гадать – надо ехать в город и всё вызнать.

Джорус их слышал и обронил:

– Я тоже думаю, что хороший маг потребует и хорошую плату. Так что объявляю сбор денег. От каждого двора мне следует принести сегодня по одному гривеннику… [9] Денежная система Луадора : Грош – медная разменная монета, имевшая самые крупные размеры и распространённая во всём мире в номиналах по 1, 2, 5, 10, 20 и 50 грошей. 100 грошей составляли 1 гривенник , 1000 – 1 червонец . Гривенник – средних размеров серебряная монета. Ходила в номиналах по 1, 2 и 5 гривенников. 1 гривенник был равен 100 грошам , 10 гривенников – 1 червонцу . Червонец – золотая и самая мелкая по размерам монета. 1 червонец был равен 10 гривенникам и 1000 грошам . Примечание. В каждой стране эти монеты на лицевой стороне имели свой государственный герб или символ. Иногда встречались монеты уже прекративших своё существование стран, в т. ч. Алионии и некоторых других. Однако все они, невзирая на отличия чеканки, были в ходу в любом государстве мира.

– Ого, Джо, откуда у нас такие деньжищи?! – возмутился Клетис.

– Кто бы говорил! – послышался в толпе чей-то едкий голос.

– Ой, горе-горе! – схватился за голову скотовод. – Неделю назад сдохли четыре коровы, а сегодня нужно отдать ещё и гривенник… Так я скоро и вовсе пойду по миру с протянутой рукой!

– Ничего, мы тебе подадим! – смеялись приободрившиеся люди над прижимистым земляком.

Конечно, никто не хотел расставаться с деньгами, но многие понимали, что маг – это, похоже, их единственная надежда на решение проблемы с ожившими мертвецами.

– И ещё: нужно сообразить, кто поедет в город, – добавил староста. – Райдус уже вызвался, но ему потребуются трое сопровождающих. Выезд – завтра утром.

Верзила Райдус, старший сын Долговязого Джоруса, слыл знатным охотником, и в спутники ему напросились ещё три деревенских зверобоя. Решено было ехать до Банажа, ближайшего к деревне города, стоявшего от неё в трёхстах с небольшим километрах к юго-западу. Примерно три-четыре дня пути на лошадях туда и столько же обратно плюс день на пребывание в самом городе – наниматели как раз успевали вернуться с магом к очередному полнолунию, хотя после вчерашних событий это, наверное, уже не играло особой роли.

На том порешили, и все разошлись. Паврус и Крильфира радовались, что никто не предложил охотникам взять с собой в город Гленуса, где его Тёмный Дар могли сразу раскрыть. В этом случае неизвестно, как бы в дальнейшем всё сложилось, ведь в Анфоре, где они проживали, Чёрная магия находилась под запретом, как и во многих других странах Луадора. А здесь, в глухой деревеньке, с чародеем ещё можно было тайком договориться. По крайней мере, Паврус надеялся на это, благо заначка на трудные времена у него имелась…

К ночи, как потом выяснил Паврус, удалось собрать почти сорок гривенников, и это с семидесяти домов селения. Конечно, такая малая сумма объяснялась тем, что жителями деревни в основном являлись бедные земледельцы, и мало кто из них держал скотину, как Клетис. В город или другие населённые пункты ездили предельно редко, а многие и вовсе никогда не покидали родной деревни, целиком питаясь с собственных земельных участков. Некоторые охотились, а потом обменивали дичь и шкуры на плоды земледелия. Поэтому далеко не у всех нашлись деньги. Однако староста не спешил унывать.

Ранним утром следующего дня подводу охотников, снаряжённую съестными и питьевыми припасами на неделю-полторы, вышли провожать всем миром. Для подтверждения платёжеспособности деревни Джорус вручил сыну половину собранных денег, дал последние наказы, благословил, и телега, запряжённая парой гнедых лошадок, принадлежавших старосте, шустро покатила по плохонькой дороге на запад.