Екатерина Флат - Факультет уникальной магии

Перспектива бродить по темному дому в поисках призрака меня привлекала мало. Но в любом случае дойти до ванной как-то надо. Хотя бы банально умыться перед сном. Впрочем, тут совсем близко, теоретически найду и на ощупь.

– Кира, ты куда? – окликнула меня Аниль. – Тут по ночам опасно ходить, пол местами прогнил совсем, провалиться можно.

– Да я только до ванной и обратно, – пробормотала я. – Надеюсь, никаких неприятностей не случится.

Я вышла из комнаты. Здесь, в коридоре, оказалось совсем темно. Лишь впереди на лестницу падало немного света от высоких окон первого этажа. Держась рукой за стенку, я аккуратно шла вперед, пока не нащупала деревянный косяк. Следом нашла и ручку. Дверь открылась хоть и легко, но с жутковатым скрипом. К счастью, в ванной тоже имелось окно, так что хоть можно было оглядеться. Совмещенный санузел не порадовал, да и ванна оказалась совсем небольшой. Но, судя по трубам, с водоснабжением тут проблем не было. А то я с перепугу уже представляла, что надо будет ведрами откуда-нибудь воду носить. Правда, вода в подобии крана оказалась едва теплой, но я привередничать не стала. Наскоро умылась и собралась выходить.

И только сейчас я вдруг почувствовала, что жутко голодна. Ну да, ничего ведь не ела, не считая той конфеты. Из-за всех событий сумасшедшего дня я про еду совсем забыла. И вот прямо перед сном голод дал о себе знать.

Конечно, можно было бы вернуться в комнату и съесть оставшиеся три конфеты. Тем более та, которая «В самый черный день», казалась как никогда уместной. Но организм требовал основательной еды. В конце концов, тут же вроде как кормят, да и призрак упоминал о кухне на первом этаже. И уже вовсю предвкушая горячий чай с парой бутербродов, я решила все-таки рискнуть и устроить себе поздний ужин.

До лестницы я шла очень осторожно, держась за перила балюстрады. Отсюда открывался вид на гостиную первого этажа. И света от больших окон там вполне хватало, чтобы прекрасно ориентироваться в пространстве. Но не успела я добраться до ступенек, как послышался уже знакомый жуткий скрип – внизу открылась входная дверь. Я успела заметить мужской силуэт, как тут же буквально в паре шагов от меня что-то зашуршало. Весьма крупная крыса деловито и неспешно куда-то направлялась. Замерев от ужаса, я от неожиданности даже вскрикнула.

– Чего орешь? – мрачно поинтересовалась крыса. – Не узнала, что ли? Это же я, одногруппник твой.

Говорящая крыса – мой одногруппник?! Может, это и есть тот таинственный Реф, который вздул ректорского отпрыска? Хоть бы кто предупредил, что это не человек!

И все бы ничего, но в этот момент вдруг стало совсем темно – видимо, местное ночное светило заволокли тучи. В воцарившейся темноте глаза крысы засветились багровым, и оттого куда более зловеще прозвучало:

– И вообще, тебя не предупреждали разве, что нечего тут по ночам шастать?

– Я уже ухожу, – спешно заверила я, попятившись.

Да только с направлением в этой кромешной тьме не угадала. Вместо запланированного возвращения в комнату попятилась я к лестнице. Но выяснилось это только в тот момент, когда я вдруг резко оступилась.

Если бы не внезапная и весьма сомнительная милость провидения, загремела бы я вниз и, вполне вероятно, свернула себе шею. Милостью провидения оказался некто, кто в этот момент как раз поднимался по лестнице. В непроглядной темноте я просто налетела на него, и мы уже вместе чуть ли не кубарем отсчитали ступени до первого этажа.

Едва оказались внизу, мой собрат по несчастью, на которого я приземлилась, весьма витиевато выругался, поминая каких-то там демонов изнанки. Я точнее не разобрала – от пронзившей левую лодыжку боли даже дыхание перехватило.

– Эй, вы там не поубивались? – послышался голос с верху лестницы.

Дожила. Уже крысы интересуются моим здоровьем.

– А ты сам проборозди эту лестницу кубарем и узнаешь, – весьма невежливо отозвался неизвестный подо мной и уже мрачно обратился ко мне: – Ты вообще вставать собираешься, или как?

– Я пытаюсь, – зло отозвалась я. Малейшее движение отдавалось болью в ноге.

Послышался звук открываемых дверей и следом голос Дарлы:

– Что тут у вас произошло?

Крыс охотно пояснил:

– Кира свалилась с лестницы на Рефа, чем, похоже, вышибла из него последние крохи вежливости.

– Так нужно помочь им! – теперь уже обеспокоенно воскликнула Аниль. Видимо, самая сердобольная в этом дурдоме.

– Ага, в такой темноте? – не согласился крыс. – Ну-ну, давайте. Мало нам двоих пришибленных, так все вместе будем там внизу лестницы валяться.

– О, лестница во тьме ночной сулит нам всем заупокой, – меланхолично присоединился Тавер.

– Ну, началось! – едва ли не зарычал крыс.

– А мне понравилось, – тут же возразила Дарла. – Особенно про заупокой.

Невидимый в темноте Реф приглушенно выругался, снова поминая демонов изнанки. На этот раз в том контексте, почему они до сих пор не смилостивились и не утащили куда-нибудь его одногруппников. Я к тому моменту кое-как все же отодвинулась в сторону, но встать все равно не могла. Нога болела адски, даже слезы навернулись на глаза. Так я и сидела, держась за больную ногу, сжав зубы и молча плача.

– Ой, а я про заупокой еще много могу, – между тем радостно говорил Тавер. – Это такое замечательное слово! Рифмуется со всем подряд!

– Извините, что отвлекаю, – едва ли не рявкнул Реф, – но когда у вас там закончится заседание поэтического кружка, может, все-таки соизволите спуститься и помочь?!

– Ага, как спускаться? – скептически поинтересовался крыс. – На ощупь? Вы сами, что ли, встать не можете?

– Я не могу, – зло ответил Реф, – тут пол треснул, нога застряла.

– Кира! – обеспокоенно позвала Аниль. – Ты-то чего молчишь? Ты там как?

– Может, она уже ушла? – тут же предположила Дарла.

Угу. Ушла. Если бы. Да было бы куда уйти, то меня бы уже давно и след простыл! А сейчас я даже ничего сказать не могла. Чувствовала, что любая попытка заговорить тут же сорвется в рыдания, уж слишком мне сейчас больно было.

– Молчит, – констатировал Тавер. – Точно ушла.

– Да здесь она где-то, – возразил Реф, и тут же чья-то рука тронула меня по больной ноге.

Ахнув от боли, я резко дернулась. Но опять не слишком-то удачно. Ударилась спиной об столик, который, оказывается, стоял рядом. Так же, как и Реф, на которого что-то громоздкое с пошатнувшегося столика упало.

– Ну все. – Похоже, Реф окончательно разозлился.

Раздался едва слышный хлопок, и под потолком тут же вспыхнул яркий сгусток белого огня. Стало светло, как днем, я аж невольно зажмурилась. Но, увы, уже через мгновение снова воцарилась темнота. И прозвучал назидательный голос духа Дома:

– Реф, напоминаю, ночью свет зажигать запрещено.