Александра Лисина - Профессиональный некромант. Мэтр

Ага. Завелся-таки, голубчик.

Я умиротворенно прикрыл глаза и тихонько вздохнул.

– Признавайтесь: кто это был! – взвыл дурным голосом светлый. – Кто этот герой, из-за которого нас едва не убило?!

Соединив большие и указательные пальцы, одновременно с этим оттопырив в сторону средние, я постарался отрешиться от истеричных воплей, грубо нарушающих покой моего внутреннего мира. Снова глубоко вдохнул через нос, потом выдохнул через рот. А затем еще раз – вдох и вы-ы-дох…

Кстати, очень действенная методика – мой первый учитель (да упокоится с миром его прах) когда-то изобрел этот замечательный способ для снятия напряжения и назвал его умным словом «мундитация».

Не знаю уж, что его на это подвигло (надеюсь, не результаты моих опытов над неживым?), но способ работал. И весьма неплохо, потому как спустя несколько секунд мое душевное равновесие пришло в норму, а внутри снова воцарился блаженный покой, до которого почти не долетали злостные инсинуации мастера Лиуроя.

Главное тут – сосредоточиться, ощутить единение с природой, почувствовать всеобщую гармонию.

– Ты! – вдруг проревел светлый и, судя по донесшемуся до меня приближающемуся топоту, направился в мою сторону. – Только у тебя хватило бы ума создать помехи! И только ты мог испортить заклятие, чтобы мы оказались демон знает где !

Ну, положим, не только я – Нич вон тоже не лыком шит. И вообще, нежить еще благополучно спит и не вылезет из своих нор до позднего вечера. Так что вы, господин светлый, не только невоздержанны на язык, но еще и склонны к преувеличению.

– Ты-ы-ы… – прошипел мне прямо в лицо разъяренный маг, чуть не наступив на новые сапоги. – А ну отвечай! Твоя работа?!

Я сложил губы трубочкой и тихо выдохнул любимую «мундитру» учителя:

– Омм.

– Что?! – отшатнулся мастер Лиурой.

– Омм! – пропел я чуть громче, не открывая глаз и не размыкая пальцев. – Омм!..

Мастер Лиурой, кажется, подавился. Я, правда, этого не видел, но, судя по звуку, у него что-то случилось с речевым аппаратом. И с дыхательным заодно, потому что, когда я наконец открыл глаза и безмятежно на него взглянул, лицо у светлого было угрожающе красным и перекосилось так, что я всерьез обеспокоился состоянием здоровья мага.

– Что с вами, коллега? – заботливо спросил я, на всякий случай поведя у него перед носом растопыренной пятерней. – Вам плохо?

– Хрр, – прохрипел он, вытаращившись на мои пальцы как бык – на красную тряпку.

– Господин граф, вам не кажется, что мы его теряем? Смотрите, какой нездоровый цвет кожи! И зрачки совсем широкие! Как бы наш дорогой маг не переусердствовал с заклинанием. Знаете, есть такая опаснейшая вещь, как магическое истощение, а тут все признаки налицо. Если не возражаете, я попробую дать ему настойку собственного изготовления. Правда, у нее есть побочный эффект в виде заикания, но чего только не сделаешь для спасения ближнего.

Его сиятельство, только-только пришедший в себя и еще не успевший осознать сути произошедшего, ошалело кивнул. Но потом подметил мою двусмысленную улыбку и тут же спохватился.

– Нет, не надо! Думаю, мастер Лиурой всего лишь расстроен тем, что мы… – граф с недоумением огляделся и, обнаружив неподалеку свою ошалело трясущую головами охрану, рядом с которой по-прежнему сладко дрых старый слуга, нахмурился, – …находимся не в окрестностях моего замка.

– Вот именно! – забывшись, рявкнул мастер Лиурой. – И это – его вина! Я уверен! – В мою грудь невежливо уперся чужой палец. – Чем угодно готов поклясться, что этот мерзавец нас едва не угробил!

Так. А вот это уже ни в какие рамки не лезет. Обвинять меня, конечно, можно – действительно не без греха. Но оскорблять в лицо? Да еще при свидетелях?

Я вежливо кашлянул:

– Прошу прощения, коллега. Мне показалось или вы пытаетесь обвинить меня в непрофессионализме? И заодно хотите навесить вину за неудачное перемещение, за которое вы взяли на себя ответственность?

– Я велел никому не двигаться! – закусил удила светлый.

– Я и не двигался, – спокойно ответил я, бестрепетно встретив его бешеный взгляд и краем глаза отметив, что пришедший в себя граф поднялся на ноги. – Я получил магическое образование и понимаю, что в случае ошибки нас могло распылить на мелкие составляющие. Может, вы считаете меня идиотом, готовым рискнуть жизнью, лишь бы вам досадить? Или думаете, что лицезрение вас в состоянии призрака благоприятно скажется на моем душевном здравии? Увольте, я совсем к этому не стремлюсь. Поэтому прекратите орать как истеричная баба и соизвольте проверить вон тех оболтусов, которые до сих пор не могут оторвать свои пятые точки от земли. А еще лучше помогите господину графу. Кажется, его контузило при падении.

Вздрогнув от моего ледяного тона, светлый растерянно оглянулся. Его сиятельство действительно выглядел не очень: густая шевелюра растрепалась, бледно-зеленое лицо напоминало цветом недозрелый помидор. Колени ходили ходуном, а сильные руки ощутимо дрожали, когда он попытался ухватиться за стоящее рядом дерево, чтобы не упасть.

– Это ты во всем виноват! – злобно прошипел светлый, увидев нанимателя в столь плачевном состоянии.

– Портал не моих рук дело, – напомнил я.

– То, что нас вместо замка перебросило сюда!..

– Есть результат сугубо вашего недочета.

– Я создал нормальный портал! – взвизгнул Лиурой, едва не накинувшись на меня с кулаками. – И он прекрасно работал! До того, как появились вы со своим треклятым фамильяром!

Я недобро улыбнулся.

– Значит, у вас есть неопровержимые доказательства моей вины, которые вы готовы немедленно предоставить?

– Ну… – запнулся мастер Лиурой, а я демонстративно сложил руки на груди.

– Внимательно вас слушаю, коллега. У вас есть ровно полчаса, которые Веннюкская конвенция десятого пересмотра отводит на объяснения по всем пунктам выдвинутого обвинения, дабы предотвратить вызов на магический поединок.

Я выразительно посмотрел на свои руки, с которых как по мановению волшебной палочки исчезли защитные перчатки.

– Прекратите, – устало попросил граф, сумев наконец принять вертикальное положение. – Виноватых потом будете искать. Лучше скажите, где мы оказались.

– В баронстве Невзун, – ответили мы почти одновременно с придавленным моими аргументами коллегой.

После чего мне достался яростный взгляд, который я предпочел проигнорировать. И вместо того, чтобы окончательно испортить себе репутацию (а этот истерик уже начал порядком меня раздражать) или отяготить свою совесть убийством (за беспочвенное обвинение я мог вбить его в землю по самые ноздри и по всем законам был бы совершенно прав), вполне миролюбиво добавил: