Диана Джонс - Страшная тайна

– Потому что мое превосходство было очевидно? – предположил я.

Стэн хохотнул:

– Нет. Потому что ты был магидом по меньшей мере в двух прошлых жизнях.

Будь это обычный разговор, я бы страшно разозлился.

– У меня нет никаких воспоминаний о прошлых жизнях, – отчеканил я, – и я никогда не говорил тебе ничего такого, из чего следовало, что я о них помню.

– Об этом можно и по-другому узнать, – самодовольно ухмыльнулся Стэн.

Возражать я не стал. Не время спорить.

– Хорошо. Я тщательно рассмотрю всех из этого списка.

– И не обязательно выбирать того, кто больше всех хочет. Испытай их, – сказал Стэн. – А когда все-таки выберешь, прежде чем приступать к обучению, обязательно возьми кандидата с собой на какое-нибудь большое серьезное задание. Погляди, как у них дело пойдет, – как я испытывал тебя в истории Да-сторонней порнографией, а Уилла – с нефтяным кризисом…

– А у Саймона что было? – спросил я. Мне никто не рассказывал.

– Моя большая ошибка, – признался Стэн. – Кто-то наладил торговлю рабынями и невестами, переправлял девушек с Нет-стороны через Землю и дальше до самой Корифонской империи. Я поручил Саймону работать с отрядом полиции, который прислали из империи, чтобы я помог им разобраться с этим делом. И оказалось, что половина из полицейских кентавры. Не мог же я сказать ему, что они с Земли! А после этого уже пришлось утвердить Саймона в должности магида: он слишком много видел. Повезло мне, что магид из него вышел хороший. Но ты не волнуйся, ты так не оплошаешь.

– Да уж надеюсь! – сказал я.

– Не оплошаешь, – заверил меня Стэн. – А если вдруг попробуешь, я подстрахую.

– Э-э-э… – начал было я, не зная, как подать ему горькую правду.

– Я буду поблизости, – заявил Стэн. – Я договорился, что задержусь здесь. Магид вполне может работать и в развоплощенном виде, и именно этим я и планирую заняться, пока ты все не уладишь.

Я ушам своим не поверил и полушутя спросил:

– Значит, ты мне не доверяешь и считаешь, что я провалю все дело?

– Доверяю, – ответил Стэн. – Но ты ходишь в магидах всего года два с небольшим. А всем магидам-новичкам полагается дисциплинарный советник, я это вычитал в отчетах. Вот я и спросил у Верхней палаты позволения остаться и присмотреть за тобой, и там, похоже, решили, что в этом есть здравое зерно. Так что я тут побуду. Можешь на это рассчитывать.

Он вздохнул и уставился куда-то в пространство, за облупившийся грязно-белый потолок.

Я тоже вздохнул, а сам подумал: «Стэн, давай по-честному. Ты просто не хочешь уходить навсегда. И я тоже не хочу, чтобы ты уходил».

– Правда, в основном мне просто жуть как не хочется уходить, – добавил Стэн. – Мне всего-то восемьдесят девять. Совсем немного для магида.

Я-то думал, ему едва за шестьдесят, и так и сказал.

– А, да-да, – отозвался он. – Я старался держать форму. Мы все стараемся. А потом в один прекрасный день тебе говорят: «Ну все, дружок. Завтра помирать», и ты понимаешь, что таки да. Мне разрешили протянуть до заката.

Я невольно глянул в окно. Стоял ноябрь. Тени уже удлинялись.

– Когда солнце сядет, вызовешь врача, – велел Стэн и надолго умолк.

Я дал ему воды, сварил себе еще кофе и стал ждать. Через некоторое время он снова заговорил – на сей раз не так чтобы совсем о делах: пустился в воспоминания.

– Я частенько видел, как меняется этот мир, – рассказывал он. – Помогал разгребать разные политические завалы, накопившиеся за наше столетие. Теперь мы расчистили место под перемены, которые принесет грядущий век. Но больше всего меня радует, знаешь ли, что мы сумели сдвинуть этот мир в Да-сторону. Помаленьку. Украдкой. Когда я был молодой, никто даже не задумывался, что могут быть и другие вселенные, а уж о том, чтобы туда попасть, и речи не было. А теперь об этом пишут целые книги, все говорят, как творить волшебство и что у всех есть прошлая жизнь, и когда об этом упомянешь, никто не сочтет тебя психом ненормальным. И это, по-моему, сделал именно я. Я. Это я подтолкнул нас назад по спирали. Вернул на место. Ты, наверное, знаешь – то есть точно знаешь, – что Земля из первых миров и на самом деле нам положено быть гораздо дальше в Да-сторону, чем сейчас.

– Знаю. – Я нервно поглядывал на тень от своей машины, которая уже вовсю наползала на заросшую сорняками лужайку.

– Подтолкни нас еще чуть-чуть, – проговорил он.

– Мы отчасти для этого и нужны, – ответил я.

Потом, когда в комнате потемнело, Стэн вдруг сказал:

– А знаешь, я ведь вернулся только из-за ностальгии.

– Ты о чем? – спросил я.

– Я начинал работать магидом далеко в Да-стороне, – прошептал он. Голос у него слабел. – Сам выбрал. Примерно как Саймон. Но я выбрал те края из-за кентавров. Всегда любил кентавров, всегда хотел с ними работать. И когда узнал, что кентавры есть в половине миров по Да-сторону от нас, сразу помчался туда. И ты знаешь, наверное, не вернулся бы. Кентаврам нужна волшебная среда – это ты и сам понимаешь, – и когда мы сместились в Нет-сторону, здесь они все вымерли. Три года я был совершенно счастлив – работал с кентаврами, изучал их. Наверное, я знаю про кентавров и их обычаи все на свете. А потом меня одолела ностальгия. Раз – и все. Даже не могу объяснить, по чему именно я тосковал. Такое было всеохватное чувство. Просто мир, в котором я жил, не был Землей. Пахло неправильно. Ветер дул не так, как здесь. Трава была не того зеленого цвета. Какие-то мелочи – вода на вкус слишком чистая… Потому-то и пришлось вернуться.

– И работать жокеем, – сказал я.

– Ну, это почти что быть кентавром, – ответил Стэн. И добавил после долгого молчания: – Хочу в следующей жизни быть кентавром. Надеюсь, это можно устроить. – И после еще более долгого молчания: – Позвони-ка доктору, пора.

Телефон был в кухне. Я пошел туда и обнаружил, что возле телефона лежит блокнот, в котором аккуратно записан номер врача. Помню, когда я набирал номер, то подумал, что поступаю нехорошо по отношению к юному Тимотео. Ведь я был одним из тех немногих, кто мог бы горевать по нему, но горевал я только по Стэну. В следующий миг я опять начисто забыл о Тимотео. Стэн все очень тщательно организовал. К моему изумлению, врач сам подошел к телефону и пообещал, что приедет через пять минут. Я повесил трубку и вернулся в спальню.

– Стэн… – позвал я.

Никто мне не ответил. Похоже, Стэн хотел испустить последний вздох в одиночестве, без посторонних глаз. Умирая, он наполовину свесился с кровати. Я осторожно поднял его и положил обратно на постель.

– Стэн! – снова окликнул я мертвый сумрак.

Ничего. Я ничего не чувствовал.

– А ведь кто-то обещал тут задержаться, – сказал я вслух.

И все равно ничего.

Ближе к Рождеству, более или менее уладив всякие крупные и мелкие дела, связанные со смертью Стэна, я всерьез взялся за список, который он мне оставил. Там было пять человек, из них две женщины. Судя по адресам, одна женщина была англичанка, другая американка. Мужчины были из Англии, Голландии и – тут мне пришлось заглянуть в атлас – да, из Хорватии. Я вздохнул и попытался настроиться на то, как будет интересно поездить по миру, познакомиться со всеми кандидатами под разными выдуманными предлогами. По крайней мере трое из них говорили со мной на одном языке. Наверное, надо считать, что мне повезло. Еще Стэн указал даты рождения всех кандидатов, кроме хорвата. Девушка-англичанка и голландец были молоды. Ей – двадцать, ему – двадцать четыре. С моей точки зрения, это было преимущество. Остальным кандидатам перевалило за сорок. Меня это несколько пугало. Самому-то мне только что исполнилось двадцать шесть, и брать в ученики человека настолько старше я робел.