Анна Одувалова - Академия отверженных. Избранница зимы

А на улице, видимо, снова шел снег. Я бросила взгляд в окно и заметила на ветках тающие белые шапки. На все еще зеленой траве местами виднелись белые сугробчики. Странный тут климат.

Я не стала дожидаться, когда соседка раскачается, и, прихватив полотенце и умывальные принадлежности, отправилась в душ. Здесь все тоже кричало о том, что комната принадлежит не мне и хозяйка не намерена делиться пространством. Куча тюбичков с незнакомой косметикой, одна зубная щетка в стакане. Я, предчувствуя новый виток скандала, чуть потеснила на полках свою соседку и отправилась совершать утренние водные процедуры.

Никуда не спешила, у меня сегодня была вторая пара – времени предостаточно. А если кто-то опаздывает, то вставать нужно по будильнику, а не валяться в постели до последнего. Ощущение собственной правоты окрыляло, и я вышла из ванной бодрая и настроенная на скандал. Будильник снова орал, а соседка спала. Я посушила волосы, оделась и направилась на выход. Перед самой дверью все же остановилась и подозрительно посмотрела на спящую девушку.

Даже отсюда я заметила некую странность. Помялась на входе, но все же подошла ближе. Она лежала на спине со сложенными на груди бледными руками. На ресницах серебрился иней, черные волнистые волосы обрамляли неподвижное, как восковая маска, лицо. Смоляные пряди, словно седина, серебрились от морозца. Девушка была бледной и словно заиндевевшей, и даже я, никогда в жизни не видевшая покойников, могла с уверенностью сказать – моя соседка мертва.

Когда до меня дошла суть произошедшего, я заорала – громко, с ужасом, так, что сумела перебудить не только свое крыло, но и лорда Рэмола. Голосила я до тех пор, пока комната не набилась до отказа. После этого кто-то оттащил меня от кровати и пихнул в дрожащие руки стакан с водой. Я слышала вопли, плач, но все звуки доносились будто издалека. Я не понимала, ни что происходит вокруг, ни где я нахожусь. Состояние оцепенения нарушил уверенный голос из реальности.

– Ну же, леди Ди! Успокойся!

Только один человек называл меня тут так. Винтер. Я выдохнула и посмотрела на удерживающего меня парня. Потом медленно обвела взглядом комнату и заметила, что лорд Рэмол и еще один какой-то преподаватель – широкоплечий и сильный – пытаются вытолкать из комнаты студентов, которые старались прорваться в комнату к кровати моей соседки.

– Что с Бэтти? – орала блондинка из коридора. – Это она виновата! Во всем виновата новенькая!

Эти слова задели, и я зарыдала еще сильнее. За что они так? Я представления не имела, что произошло, и сама перепугалась. Можно подумать, всю жизнь мечтала проснуться в одной комнате с трупом. Моя жизнь в академии и без этого события началась не лучшим образом.

– Бэтт убили! – вопил кто-то в коридоре, и другие голоса вторили.

– Новенькая убила Бэтт!!!

– Это не я! – Рыдания вырвались из груди, и я рванулась из рук удерживающего меня Винтера. – Это не я!

Сейчас казалось важным донести эту мысль до всех. Я не виновата и не хотела ничего плохого.

– Тихо! – шептал Винтер мне на ухо, сжимая объятия сильнее, прижимая к себе крепче, и я была ему благодарна. Только так я могла почувствовать себя живой.

– Уведи ее отсюда, – приказал лорд Рэмол, который захлопнул дверь за последним студентом. – И сам тоже убирайся, или нужно особое распоряжение? Не до вас сейчас. Диану мы допросим потом, когда закончим здесь.

– Вы думаете, это хорошая идея? – хмыкнул Винтер. – Хотя… сейчас ее там раздерут на кусочки, и проблема будет снята…

– Не надо! – Я вцепилась в рукав рубашки Винтера и задрожала. Было нереально страшно, что меня действительно выкинут в коридор на расправу таким, как зареванная светленькая подружка Бэтт, которая только с виду казалась ангелом.

– Пожалуй, ты прав… – признал лорд. Посмотрел на нас неприязненно и приказал сидеть как мыши, указав на половину комнаты, принадлежавшую мне.

Винтер утянул меня на кровать и, прежде чем лорд Рэмол отделил нас от остальной комнаты тонким сияющим ледяным щитом, успел ухватить со столика чайник с заваркой и пачку печенья.

– Не уверена, что смогу есть… – призналась я и сглотнула. Перед глазами по-прежнему стояло мертвое лицо Бэтти, и мысль о том, что девушка все еще лежит здесь, не прибавляла хорошего настроения. Мне было жутко неприятно и страшно.

А меж тем в нашу комнату прибывали новые люди. Среди них я узнала вчерашних преподавателей, которых видела на улице, и ректора.

На нас с Винтером не обращали никакого внимания. Они столпились у кровати мертвой девушки. Меня трясло, и я натянула на плечи плед, подумала и забралась на кровать с ногами. Винтер в это время колдовал над чайником, который нагревался как-то очень странно, от раскаленной подставки. Я не понимала технологию, да и не пыталась вникнуть. Сейчас я вообще находилась в странном состоянии прострации. Казалось, окружающий мир уплывал от меня, и я прилагала немыслимые усилия, чтобы не провалиться в беспамятство. Хотя зачем я это делала? Проще было бы отключиться. Только немыслимое упрямство заставляло меня держаться.

Я была благодарна Винтеру за молчание и попытки напоить меня чаем.

– Не нервничай, леди Ди, – уговаривал он, лениво развалившись на моей кровати, как вчера рыжий. А я была в таком состоянии, что даже это не раздражало. – Все наладится.

– Ты сам веришь в то, что говоришь? – Я усмехнулась и в очередной раз бросила взгляд в сторону стопившихся у соседней кровати людей. Похоже, там собрался целый консилиум. – Лично я думаю, сейчас все станет гораздо сложнее. В разы.

– Возможно. Но сейчас мы с тобой заперты в углу комнаты, и мне совсем не хочется, чтобы с тобой случилась очередная истерика. Мне же успокаивать придется. Вот я и стараюсь предотвратить.

– Не случится со мной истерики, – обиженно заявила я.

Мужественно отхлебнула некрепкий поганый чай и зажевала печеньем, стараясь отогнать от себя образ мертвой соседки, который не хотел уходить. О том, как я сегодня буду спать, старалась не думать. Подозревала, не очень хорошо, а еще интуиция говорила о том, что, вероятнее всего, случится это поздно. Такое ЧП поставит на уши всю академию. А я оказалась в центре кошмара. Рано или поздно придется выйти из укрытия. А этого я панически боялась.

– Ты держишься молодцом, – согласился парень и произнес: – Что все же произошло? Говорят, ты устроила вчера знатный скандал. Даже Рэмола позвала.

– Они заняли всю комнату и даже кровать мою отказывались освобождать. – Вчерашняя обида вспыхнула с новой силой. – Что мне было делать? Спать на диванчике в коридоре?

– Честно? Не знаю… – Винтер помрачнел. – Я сам тут недавно, и нравы в этом месте… – он замешкался, – странные. Бэтт была местной заводилой. Ее любили и побаивались. Ты еще вчера настроила всех против себя, а сегодня Бэтт кто-то заморозил. Нехорошо это все. Опасно.