Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

Рихтхофен тоже внес большой вклад в это «дело». VIII авиакорпус Фибига получил приказ сосредоточить основную массу авиации непосредственно против Сталинграда и оборонявших его советских войск. Кроме того, IV авиакорпус Пфлюгбейля должен был также отправить большую часть своих бомбардировщиков и штурмовых авиагрупп с Кавказа, «где они были не нужны». При этом 4-й флот должен был применить своего рода «инновацию», которую сам Рихтхофен назвал «смешением всех единиц». Дабы добиться невиданной концентрации авиации на направлении главного удара с учетом крымского опыта, он решил сконцентрировать на авиабазах в радиусе 300 км все имевшиеся штурмовики, бомбардировщики, истребители и разведчики. Создав невероятную плотность базирования, Рихтхофен образовал так называемый Сталинградский транспортный регион, где ежедневно должно было обрабатываться 3000 тонн предметов снабжения! Включая бомбы, боеприпасы, запасные части и продовольствие для экипажей.

Для выполнения этой масштабной задачи Рихтхофен лишил Пфлюгбейля большей части его транспортных самолетов. Заодно используя все свои связи и рычаги влияния, он привлек для своих целей еще и огромное количество автомобильных подразделений. 15 августа в Ростове состоялось совещание, на котором командующий 4-м воздушным флотом еще раз потребовал от всех подчиненных любой ценой обеспечить снабжение Сталинградского транспортного региона. Кроме того, полагая, что Кавказ скоро окажется в руках немцев, 9 августа Рихтхофен приказал расформировать Авиационное командование «Зюд» с передачей всех подразделений и зоны ответственности IV авиакорпусу.

Надо отметить, что командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал Вильгельм Лист был не согласен с воцарившимся в штабах разных уровней победным настроением и возражал против переброски почти всей авиации к Волге. Но Рихтхофен обещал ему, что уже через 6, «максимум 10 дней» он сможет вернуть туда часть подразделений.

Кроме всего прочего, в августе командование вермахта под влиянием Гитлера искренне уверило в то, что захват Сталинграда имеет важное стратегическое значение. «…Когда город падает, Сталину придется искать мира, – писал в дневнике Франц Гальдер. – Ну и хорошо!» Тремя днями ранее Йодль также объявил, что «судьба Кавказа решится под Сталинградом». Верил в это и Рихтхофен. Вскоре он издаст приказ, больше напоминающий воззвание: «Борьба за Сталинград, красную твердыню, разгорается. Люфтваффе должны с помощью уничтожающих ударов привести эту битву к решению.

Я жду от командиров частей и соединений 4-го воздушного флота в воздухе и на земле, на фронте и в тыловых районах последней самоотдачи и твердой воли к победе».

В тот факт, что именно в районе Сталинграда (а не, скажем, Ржева, Ленинграда, Воронежа или Новороссийска) «решатся судьбы мира», верило и советское командование. «Товарищи! Нам выпала честь защищать город Сталина, – говорилось в воззвании командующего только что образованного Юго-Восточного фронта генерал-полковника Еременко 7 августа. – Ненавистные и озверелые орды фашизма залили кровью оккупированные области. Реки пролито крови и слез: столько пролито невинной крови и слез, что в них можно утопить всех гитлеровских кровожадных бандитов. Гитлеровские бандиты опозорили и обесчестили наших девушек и жен… В сражении под Сталинградом положим начало конца истреблению гитлеризма». «Оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и с юга на Сталинград, имеет решающее значение для всего нашего Советского фронта, – говорилось в директиве, подписанной Сталиным вечером 9 августа. – Не щадить сил и не останавливаться ни перед какими жертвами для того, чтобы отстоять Сталинград и разбить врага». В этот же день Еременко получил чрезвычайные полномочия, возглавив сразу два фронта – Сталинградский и Юго-Восточный. Ему же была оперативно подчинена и Волжская военная флотилия, которая получила приказ не допустить выхода немцев на берег Волги к юго-востоку от Сталинграда – на участке Райгородок – Черный Яр.

Сталинград (бывший Царицын) был основан в XVI в. как промежуточный пункт волжского торгового пути, город первоначально выстроился около устья впадающей в Волгу реки Царицы. Местность здесь была довольно специфической и определила особенности развития города на века. Высокий волжский берег был изрезан многочисленными глубокими оврагами и балками, идущими перпендикулярно Волге и фактически разделяющими местность на несколько отдельных плато. Помимо них, на берегу, на некотором удалении от реки, вздыбились несколько огромных пологих холмов, возвышающихся над окружающими полями на десятки метров. В последующие века город испытал на себе многие важные исторические события, в том числе крестьянские войны Степана Разина и Емельяна Пугачева.

Территория застройки постепенно расширялась вдоль берега Волги. В годы Первой мировой войны в рамках программы по резкому увеличению производства пушек английская фирма «Виккерс» построила на северной окраине Царицына крупный артиллерийский завод, предназначенный для выпуска гаубиц. Так было положено начало большой северной промзоне, впоследствии сыгравшей важную историческую роль. Во время Гражданской войны в районе Царицына происходили крупные сражения между Белой и Красной армиями. Одним из руководителей обороны тогда был Сталин, в честь которого он потом получил почетное для той эпохи наименование Сталинград. И именно под ним господствовавший над приволжскими степями город стал известен всему миру. В годы индустриализации на крутом волжском берегу были возведены корпуса еще двух крупных предприятий: Сталинградского тракторного завода (СТЗ) и металлургического завода «Красный Октябрь». Вскоре заводы обросли типовыми рабочими поселками, состоявшими как из частных одноэтажных домов, многоквартирных кирпичных зданий, так и из «засыпушек», «щитков» и бараков. В южном пригороде, в поселке Бекетовка, в 1930 г. была построена крупная электростанция СталГРЭС.

К 1940 г. Сталинград фактически состоял из четырех отдельных частей, что было обусловлено историческим развитием и своеобразным ландшафтом. От реки Царица до Мамаева кургана раскинулась центральная часть города, застроенная высокими кирпичными домами, в том числе многоэтажками, видимыми за десятки километров. Далее к северу, по всему высокому берегу Волги, тянулась промышленная зона, где большие корпуса цехов перемежались с погрузочными пристанями, нефтехранилищами и складами. От них в западном направлении уходили бесконечные однообразные кварталы рабочих поселков. К югу от центра, за Царицей, находилась древняя историческая часть Сталинграда, состоящая из домов постройки XVIII XIX вв. Самой высокой постройкой здесь был элеватор, словно колосс возвышающийся над одно-двухэтажными домишками. Здание было возведено прямо перед войной по типовому проекту. Далее к югу на нескольких холмах были разбросаны поселки, входившие в Кировский район города: Бекетовка, Сарепта, Красноармейск. Их венчали корпуса Сталинградской ГРЭС, которые также было видно за десятки километров.