Андрей Сульдин - Оборона Севаcтополя [Полная хроника – 250 дней и ночей]

* 22–26 июня в Севастополь на боевых кораблях прибыло последнее пополнение — 142-я стрелковая бригада. После боеприпасы, продовольствие, медикаменты стали доставляться только подводными лодками и в небольшом количестве. Полевая и береговая артиллерия расстреливала уже последние снаряды; зенитная артиллерия молчала.

Севастополь был обречен. Спасти город могла только Ставка, экстренно доставив большое количество войск, боеприпасов, техники. Но для этого надо было использовать все силы флота и ВВС, в том числе и из своего резерва. Или эвакуировать войска оборонительного района.

* Подводная лодка М-32 под командованием капитан-лейтенанта Н. А. Колтыпина доставила в Севастополь бензин, боеприпасы. Уже после того, как их выгрузили, а на борт доставили раненых, на лодке взорвались бензиновые пары. Опасаясь ударов немецкой авиации, лодка легла на грунт на глубине 36 м, чтобы дождаться наступления темноты. От дурманящих паров бензина к концу дня потеряли сознание все, кроме главного старшины Н. К. Пустовойтенко, который в итоге один поднял лодку на поверхность и спас жизнь экипажу и пассажирам.

* Немецкая авиация совершила до 1200 самолето-вылетов, сбросив до 5500 бомб. Авиация главной базы ответила 96 самолето-вылетами.

Защитники города за день боев потеряли убитыми 324 и ранеными 1028 человек.

* Из дневника Франца Гальдера:

«У Севастополя в наших руках северный угол укрепленного района у Северной бухты. Начата перегруппировка с целью переноса направления главного удара на южный участок».

* В годовщину нападения Германии на СССР в Киеве состоялся «матч смерти» — между командой «Люфтваффе» (некоторых игроков привезли даже из Берлина) и не успевшими покинуть город футболистами киевского «Динамо». Фашисты первый тайм проиграли и в перерыве предупредили киевлян, что в случае победы советской команды их ждет смерть. Но динамовцы победили 5:3.

* Бои под Севастополем разгорелись с новой силой. Стремясь отрезать от города части второго и третьего секторов, противник одновременно нанес удары с юго-востока на Новые Шули и с северо-востока на Инкерман. Ожесточенные бои за Инкерманские высоты и на подступах к долине реки Черной продолжались до конца июня.

* Критическое положение создалось на Константиновской батарее. Немецкие танки вели по опорному пункту огонь прямой наводкой. Часть бойцов и командиров погибла, но оставшиеся стояли насмерть. Командир гарнизона капитан 3-го ранга М. Е. Евсевьев был ранен, но остался в строю. Он приказал все подорвать вечером и в полночь отходить на южный берег. Так как противник не допустил подхода катеров и шлюпок к батарее, отходили вплавь. Хотя враг вел по бухте огонь, около 40 бойцов и командиров достигли южного берега в районе батареи № 13.

* Вражеская авиация произвела до 400 самолето-вылетов и сбросила свыше четырех тысяч бомб. Авиация главной базы произвела полсотни самолето-вылетов на бомбардировку и штурмовку войск противника.

* Из дневника Франца Гальдера:

«Обнадеживающие успехи у Севастополя на центральном и южном участках фронта. Северный участок окончательно очищен от противника».

* В гитлеровском концлагере Освенцим (немецкое название — Аушвиц) в 60 км западнее Кракова началось массовое и последовательное уничтожение заключенных — почти исключительно евреев — в газовых камерах. По разным данным, в лагере было уничтожено от 1 до 4 миллионов человек.

* Гитлеровцы не только стремились прорвать оборону на различных участках, но и продолжали наносить удары артиллерией и авиацией по главной базе, аэродромам, городу. Немецкая авиация произвела более пятисот самолето-вылетов, сбросив свыше 2500 бомб.

* Из дневника Франца Гальдера:

У Севастополя небольшие местные успехи. Это подготовка к возобновлению наступления.

* Газета «Новое слово», Берлин, публикует:

«Все форты северной стороны находятся в германских руках, в том числе „Сталин“, „Максим Горький“, бастион „Молотов“. Закончено очищение от красных пространств к Северу от Северной бухты. На южном оборонительном участке — германскими и румынскими частями отбиты все атаки красных и ведутся успешные контратаки на укрепления противника. Германская авиация бомбардирует крепость и гавань».

* Совинформбюро: «В течение ночи на 24 июня на Севастопольском участке фронта продолжались бои с превосходящими силами противника… Наши войска отбили несколько атак превосходящих сил противника».

* Противник, решив уничтожить последний опорный пункт на Северной стороне — гарнизон Сухарной балки, рано утром обрушил на защитников ураганный огонь. Советским воинам пришлось оставить здание управления и отойти непосредственно к штольням. В руках арсенальцев осталось 11 штолен и прилегающая к ним маленькая площадка до уреза воды. Одна из попыток врага увенчалась успехом — многочисленная группа гитлеровцев ворвалась на площадку в районе штольни № 1. Чтобы враг не захватил штольню, краснофлотец Александр Чикаренко успел вбежать в штольню и подорвать ее. Взрывом огромной силы уничтожило более двухсот фашистов.

Это послужило сигналом: главный старшина И. Н. Руденко с группой краснофлотцев подорвали штольни другой части блокированного гарнизона в Маячной балке. Ошеломленный противник отступил, чем воспользовались арсенальцы. Переправившись вплавь на противоположный берег бухты, они оттуда взорвали все штольни, в которых находился боезапас. После взрыва оборону пустых штолен заняли оставшиеся в живых арсенальцы, поклявшиеся бить врага до последнего вздоха. Когда они почти все погибли, гитлеровцы все же овладели штольнями. Но потеряли при этом много пехоты.

* В результате налета авиации, в Троицком туннеле частично засыпан бронепоезд «Железняков». Подвижность бронепоезда удалось восстановить, и он продолжал действовать оставшимся подвижным составом.

* Авиация противника произвела до 500 самолето-вылетов, сбросив до 2800 бомб. От бомб частично разрушилось и загорелось здание панорамы Севастопольской обороны 1854–1855 годов. Языки пламени охватили полотно панорамы. Жители города и воины бросились спасать ее. Полотно рубили топорами на отдельные куски. Все, что не было уничтожено огнем, перенесли в ходы и пороховые погреба, сохранившиеся еще с первой (1854–1855) обороны города. Все это затем было бережно упаковано в одеяла. Получилось 36 объемистых тюков.