Борис Тельпуховский - Северная война 1700-1721 [Полководческая деятельность Петра I]

В западноевропейских армиях строго придерживались шаблонного линейного строя, который позволял командиру постоянно наблюдать за каждым шагом подчиненных ему наемных солдат, обычно старавшихся уклониться от боя. В русской армии такой необходимости не было. Это обстоятельство дало возможность Петру внести в линейную тактику существенные поправки, а в нужных случаях видоизменять боевой порядок настолько, что он приближался к глубокому построению. Еще в 1706 г. Петр предписывал Брюсу: «Становить бой по ордеру баталии: будеже кому места не будет с левой руки, становились с правой, позади один другого во столько линий, сколько ширина позволит».

Если в Западной Европе считали, что применение линейной тактики требовало специальных «плацей» и «полей» сражения, то Петр нарушил этот принцип и первый оценил выгоды проведения боя на пересеченной местности. Учитывая этот опыт, он писал в своем приказе Апраксину (октябрь 1708 г.), действовавшему против Либекера на Карельском перешейке: «Только зело прошу, чтобы не гораздо на чистом поле, но при лесах, в чем привеликая есть польза, как я сам испытал на сей (Лесной) баталии».

В инструкции, данной армии в 1713 г. перед Фридрихштадтским боем, Петр указывал: «Накрепко смотреть, чтобы друг другу секундовать… когда неприятель пойдет на одно крыло, то другому крылу неприятеля с тыла во фланг атаковать». Наряду с этим он большое значение придавал использованию огня пехоты.

Укомплектованная надежным солдатским составом, заинтересованная в защите Родины, русская армия могла применять не только залповый огонь из линейного построения, но и вести прицельную индивидуальную и групповую стрельбу, которой солдаты обучались. В западноевропейских армиях, где наемные солдаты были пригодны только к механическому действию в сомкнутом строю, применялся лишь залповый бесприцельный огонь. Петр I усиливал огневую мощь своих войск и тем, что он обязывал первую шеренгу стрелять лежа, вторую с колена, а третью стоя. Введение ружья со штыком придало русской пехоте большую наступательную мощь.

Являясь противником шаблона в военном деле, Петр указывал, что расположение войск в бою «зависит от осторожности, искусства и храбрости генерала, которому положение земли, силу неприятеля и обыкновение оного знать и потому свое дело управлять надлежит».

Обращает также внимание решение им вопроса о месте начальника в бою. Петр требовал от начальников занимать такое место во время боя, чтобы иметь возможность управлять войсками, но «когда необходимая нужда того требует», служить примером доблести, ведя за собой солдат.

Огромное значение в истории военного искусства имели новаторства Петра в области полевой фортификации. Подготавливая поле Полтавской битвы, Петр I совершил переворот в применении полевых укреплений, а вместе с тем нанес сокрушительный удар линейной тактике, применявшейся тогда всеми передовыми европейскими армиями. Созданная им система редутов была могучим средством для расстройства линейного порядка войск, идущих на обороняющуюся русскую армию. Она давала возможность обороняющимся расстроить ряды противника, выбить инициативу из его рук и перейти на него в решительное наступление. Петровские редуты имели не только оборонительное значение, как это думают некоторые историки, но и наступательное. После Полтавской битвы они применялись во всех европейских армиях.

Петр I обращал большое внимание на организацию четкого управления войсками. В учреждении им должности «генерал-квартирмейстера» с определенным штатом офицеров можно видеть зачатки современного генерального штаба.

Устав гласил: «Генерал-квартирмейстера требует мудрого, разумного и искусного человека в географии и фортификации, понеже ему надлежит учреждать походы, лагери и, по случаю, фортификации и ретраншементы и над оными надзирание иметь, а особливо при небольших войсках, в которых инженеры обыкновенно под его надзиранием и командою обретаются. А ежели таковой и артиллерию при том же разумеет, то может и оною командовать, а особливо надлежит ему генерально оную землю знать, в которой свое и неприятельское войско обретается. Такожде какие реки, проходы, дифилеи и горы, леса и болота находятся». Причем «когда определится, что войску маршировать и в ином месте стать, которое место ему не весьма знакомо и от неприятеля опасное, тогда осматривает он за день с добрым экскортом кавалерии таковое место, какое положение имеет и какими надежными путями войско туда маршировать может. Еже все оное через своих подчиненных офицеров ландкартой нарисовать и изобразить должен, а при возвращении своем доносить, что при том внимать надлежит, дабы генералитеты наперед не только положение места знать, но и меры свои по тому восприять могли».

В полках, бригадах и дивизиях были введены должности «квартирмейстера». Петр I требовал от командиров частей и соединений документации всех оперативных планов, изучения и описания театра войны, путей сообщений, географического и экономического описания районов предполагаемого театра военных действий. Причем Петр I обращал особенное внимание на изучение опыта войны. Всеми этими вопросами занимались квартирмейстеры, которые должны были иметь «Записную книгу или протокол» и «все походы и бывшие лагери записывать и чертежи оным рисовать». Они должны были поддерживать теснейшую организационную связь с начальниками частей и соединений, быть их ближайшими помощниками. Однако не всем квартирмейстерам удавалось осуществить такую связь вследствие их слабой подготовки.

В практику управления войсками после Нарвского поражения Петр ввел русский язык и для иностранцев, находившихся на русской службе. Он создал командные кадры из русских людей, так как иностранцы не всегда добросовестно служили и не пользовались доверием у солдат. Некоторые из них, как это было при Нарве, изменяли воинскому долгу. Офицеры-иноземцы зачастую не знали ‘русского языка и, будучи очень далекими от нужд солдат, мало заботились об их обучении. Солдаты в свою очередь ненавидели иноземных офицеров.

На основании Устава 1716 г. офицерами могли быть выходцы из различных слоев населения, «ежели таковые люди не только в экзерциции при кавалерии или инфантерии, но и в протчих военных науках, особливо в артиллерии или фортификации обученные, то толь лучше еще могут при некоторых акциях себя оказать и от других, которые в таковых науках неискусны, отличиться и скорее чин получить».

Учрежденный Петром I в 1722 г.«Табель о рангах» являлся венцом петровских реформ не только гражданских учреждений, но и армии. Согласно «Табеля о рангах» все должности разделялись на 14 рангов или классов. В армии это были чины от фендрика (прапорщика) до генерал-фельдмаршала, во флоте — от корабельного комиссара до генерал-адмирала, на гражданской службе — от коллежского секретаря до канцлера. Все чины первых восьми рангов причислялись (с потомством) к дворянству «во всяких достоинствах и авантажах, хотя бы они и никакой породы не были». «Табель о рангах» давал возможность отдельным наиболее способным выходцам из других слоев населения, защищавшим интересы господствующего класса, тоже продвигаться в чинах. Воспользоваться этим, разумеется, могли только единицы. «Табель о рангах» заставил помещиков учиться. Тем самым обеспечивалась подготовка командных кадров для русской армии.