Коллектив авторов - Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы, политический кризис

Проект был представлен для обсуждения в Совет министров, посвятившим ему несколько заседаний (26, 29 мая и 2 июня). Принципиальное неприятие министров вызвал пункт о наделении Совещания особыми прерогативами, придававшими ему статус чрезвычайного правительственного органа. Большинство министров рассматривало проектируемое учреждение прежде всего как тактический ход по «умиротворению» буржуазии, начавшей открыто высказывать недовольство правительством. В частности, А.В. Кривошеий по этому поводу неоднократно отпускал пренебрежительные реплики: «Надо все сделать, чтобы Родзянке и всем членам казалось, что это новое и важное дело», «Чем-нибудь надо их помазать, что-нибудь сказать». В этом же духе высказывался государственный контролер П.А. Харитонов: «Какой-нибудь флаг надо выкинуть» {364} 364 Цит. по: Тарновский К.Н. Формирование государственно-монополистического капитализма в России в годы Первой мировой войны (на примере металлургической промышленности). М., 1958. С. 44. . Совет министров разработал собственный контрпроект, который превращал Особое Совещание в обычное межведомственное учреждение. В ответ думцы заявили, что в этом случае они выйдут из его состава. Николай II уполномочил Сухомлинова сообщить министрам, что он «вполне сочувствует» проекту. И большинство министров вынуждено было заявить, что более «не считают себя вправе» настаивать на поправках. Таким образом, они вынуждены были признать создание коллегиального органа нового типа с большими полномочиями, в какой-то мере стоящего вне ведомств и даже как бы над министерствами, с участием Думы и общественности. На заседании Совета министров 2 июня проект был одобрен, и 7 июня 1915 г. император утвердил «Положение об Особом Совещании для объединения мероприятий по обеспечению действующей армии предметами боевого и материального снабжения».

Высочайше утвержденное «Положение» в отношении целей и средств нового учреждения в основном повторяло формулировки «предварительного» проекта. Особый упор был сделан на характеристике правомочности Совещания, которое подчинялось непосредственно верховной власти. «Никакое правительственное место или лицо, — подчеркивалось в ст. 3, — не дает Особому совещанию предписаний и не может требовать от него отчетов. Особое совещание подвергается ответственности не иначе как по усмотрению Государя Императора». В состав Совещания, учреждавшегося под председательством военного министра, входили председатель Государственной думы и, по высочайшему назначению, по 4 члена Государственного совета и Государственной думы. В состав участников, «по соглашению» военного министра с главами ведомств, входили представители министерств — морского, финансов, путей сообщения, торговли и промышленности, а также государственного контроля. Военное ведомство было представлено участниками по назначению военного министра. Кроме того, председатель Совещания мог приглашать на заседания лиц, участие которых ему представлялось полезным. Ему предоставлялось право требовать от всех правительственных учреждений содействия в выполнении задач, возложенных на Совещание, привлекать к работе на оборону частные предприятия и фирмы, требовать первоочередного исполнения военных заказов — вплоть до реквизиции оборудования и секвестра предприятий. Исключение представляли частные заводы, выполнявшие оборонные заказы по нарядам министерств — морского, путей сообщения, торговли и промышленности, а также Главного управления землеустройства и земледелия. Очередность выполнения заказов этими предприятиями устанавливалась соглашением председателя Совещания с главами соответствующих ведомств. Вопреки сопротивлению предпринимателей, было принято положение, что при выдаче авансов, кредитов, ссуд из казенных средств в состав правлений частных обществ назначались представители от Министерства финансов для наблюдения за работой предприятий и правильным расходованием средств. В дальнейшем промышленники неоднократно, но безуспешно пытались оспорить этот пункт «Положения», упирая на то, что он ограничивает их коммерческую самостоятельность. Итоговые решения Совещания принимались его председателем и сообщались «подлежащим военным и гражданским властям для безотлагательного исполнения». В случаях возникновения разногласий с ведомствами по вопросам, входящим в круг их полномочий в отношении заготовки предметов снабжения армии, военному министру предоставлялось право отстаивать свою позицию в ходе всеподданнейших докладов. В случаях разногласий военного и морского ведомств оба министра решали эти вопросы на совместных приемах у императора.

В целом «майское» Особое Совещание еще продолжало нащупывать пути и методы организации снабжения армии. В связи с тем, что союзники сами находились в процессе налаживания военного производства, заграничные заказы, на которые рассчитывало военное ведомство, в ближайшее время не решали проблему. Одной из первоочередных задач оставалось широкое использование внутренних ресурсов. Отметив прогрессирующие поставки вооружения и боеприпасов в Германии, участники Совещания попытались проанализировать причины столь успешного решения проблемы у противника. В докладе Сухомлинова отмечалось, что этот успех объясняется тем, что в Германии с начала войны был образован некий совет, объединивший мелких и крупных промышленников с целью привлечения их к работе на оборону под руководством опытных специалистов [63] Речь шла о Военном комитете германской индустрии (Der Kriegsausschusses der deutschen Industrie), образовавшемся в самом начале войны в результате слияния двух крупнейших организаций промышленной буржуазии Германии — «Союза германских промышленников», объединявшего представителей обрабатывающей промышленности, и «Союза промышленников Германии», объединявшего представителей тяжелой индустрии. Военный комитет занимался распределением заказов, играя роль посредника между военными ведомствами и промышленными предприятиями, а также представлял перед правительственными органами интересы промышленников при решении вопросов об обеспечении предприятий рабочей силой, материалами, топливом, собирал сведения об их производственных возможностях и т. д. [См.: Хмельницкая Е.М. Военная экономика Германии (1914–1918). М.; Л., 1929; Ларин Ю. Государственный капитализм военного времени в Германии. М., 1928]. . Представители банковско-промышленного капитала на это сообщение отреагировали болезненно, указав, что «наша торгово-промышленная политика в свое время препятствовала созданию предпринимательских союзов типа синдикатов и потому следовать примеру Германии сейчас затруднительно» [64]. Выход, по их мнению, может быть найден только в создании промышленных объединений на принципе кооперации во главе с крупными предприятиями и предоставлении им благоприятных условий в обеспечении металлами, топливом, рабочей силой. Участники Совещания при этом проявили и определенную прозорливость, считая, что сроки исполнения военных заказов целесообразно было бы продлить по крайней мере до июня 1916 г. Это не только дало бы возможность развернуться частной промышленности, но и даже в случае завершения войны к этому сроку создать «такое положение, что к моменту или во время ведения мирных переговоров — перед врагами, равно как и перед союзниками, стояла бы грозная, снабженная всем необходимым Русская армия, и вместе с тем этим же было бы достигнуто скорейшее пополнение запасов боевого снабжения, израсходованных за время текущей войны» {365} . В этом отношении были предприняты и практические меры, основанием для которых послужил опыт Англии, Франции и Германии, с самых первых месяцев войны широко использовавших принцип производственной кооперации заводов. Помимо уже упоминавшейся организации генерала Ванкова, были выданы заказ и ссуда обществам Путиловского и Русско-Балтийского заводов на изготовление 3 млн. шрапнельных гранат также в кооперации с рядом других предприятий холдинга Русско-Азиатского банка, под руководством правления Путиловского завода и при техническом содействии французской фирмы Шнейдер-Крезо («Гранатный Комитет»). Русское общество артиллерийских заводов, начавшее при участии известной английской фирмы Виккерс строить орудийный завод в Царицыне, получило заказ на поставку 2,5 тыс. пушек среднего и крупного калибров, использовав производственные мощности ряда предприятий, входивших в объединение Международного банка. Суммы и условия заказов привлекли внимание крупных фирм и банков. В заседаниях «майского» Совещания 23 мая — 20 июня 1915 г. принимали участие кроме четырех постоянно присутствовавших членов от промышленности (Путилова, Вышнеградского, Утина, Литвинова-Фалинского) еще ряд представителей банковско-промышленных кругов [65].