Владислав Гончаров - Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941

Только в 14 часов парашютистам удалось потеснить 19-й новозеландский батальон на полтораста метров, но к 17 часам утраченные позиции были взяты обратно. 21-й батальон тоже смог вернуть оставленные позиции. И лишь на стыке 28-го батальона со 2-м греческим полком немцам около 11 утра удалось продвинуться вперед. В результате 7-й и 8-й австралийские батальоны оставили Периволию и отошли к деревне Муринес. В 17 часов бригадный генерал Вэзи сообщил, что положение его 19-й бригады критическое.

Примерно тогда же Фрейберг приказал Уэстону и Паттику создать объединенный штаб для общего руководства силами 2-й дивизии и войсками группы «Суда». Инглису было предписано принять командование вновь сформированной «Сводной бригадой», куда вошли основные силы Уэстона — Уэльский батальон, батальон коммандос и нортумберлендские гусары. Это были совершенно правильные, но крайне запоздавшие меры.

Вечером того же дня под воздействием панических сообщений своих командиров бригад Фрейберг принял решение оставить Канию и отвести войска на новый рубеж по «42-й улице» — дороге вдоль западного склона холмистой гряды в 1500 метрах западнее гавани Суда, на линии монастырь — Кристос — Цикалария — Ай-Марина. Фактически это был рубеж прикрытия эвакуации. 4-я бригада отводилась еще южнее, к Стилосу, для прикрытия непосредственно дороги на Хора-Сфакион.

Очевидно, что у британских войск еще оставались силы для сопротивления, а по численности они вряд ли уступали противнику. Войска Фрейбурга устали — но точно так же устали и немцы. Увы, в какой-то момент британское командование просто сломалось, потеряв веру в себя и в своих солдат. Как еще в 1953 году отмечал Кэвин Лонг:

« Возможно, новозеландцы были способны к более длительному сопротивлению, чем считали Паттик и Харгест. Но, как часто происходит в критической ситуации, тревога росла пропорционально расстоянию от линии фронта. Старшие командиры обладают меньшей гибкостью, чем молодые офицеры на линии огня; они не видят стойкости передовых батальонов, зато им и их штабам хорошо видны толпы раненых и паника в тыловых войсках. Есть большой соблазн судить о состоянии фронта по охваченным паникой людям, появившимся в тыловых районах » [179].

Отвод войск был организован плохо, в результате Сводная бригада не получила приказа на отход и после отступления 5-й и 19-я бригады, а также бригады «Суда» полковника Хили [180], осталась на своих позициях в 1,5 км западнее Кании. Вдобавок Инглис был неожиданно отозван Уэстоном в Суду — и вновь созданная бригада осталась вообще без управления. Лишь около часу ночи Уэстон, спохватившись, с курьером послал командиру Уэльского батальона Дункану приказ на отход — но, судя по последующим событиям, до уэльсцев приказ так и не добрался...

Днем 26 мая штаб Фрейбурга в Суде уже готовил перебазирование на южный берег и жег ненужные бумаги. Однако в течение дня разрешения на эвакуацию Фрейберг не получил — вопрос об оставлении Крита решался между Александрией и Лондоном. В Хора-Сфакион на южном берегу на автомобиле была послана запасная рация — но по дороге машина попала под атаку с воздуха, и по прибытии на место 27 мая рация оказалась повреждена.

В Гераклионедень 25 мая начался с безуспешной атаки немцев западнее города, но больше активных действий здесь не было до вечера. Зато на рассвете 26 мая около 300 немцев атаковали холм Семетри-Ридж к востоку от города, ворвались на него и взяли нескольких пленных. Контратакой частей Лестерского батальона подполковника Кокса холм удалось отбить, но при этом австралийцы и хайлендеры некоторое время обстреливали друг друга.

Около 7 утра немцы численностью до 700 человек с нескольких направлений атаковали выдвинутый дальше всего на юг пост войск Чеппела — гору Апекс-Хилл (высота 296), которую защищал взвод 4-го австралийского батальона [181]. После прибытия подкреплений эта атака также была отбита. Единственным существенным успехом немцев в этот день было занятие Кносса. Здесь ими был захвачен полевой госпиталь, неосторожно размещенный в Вилла-Ариадне, вне оборонительного периметра британского гарнизона.

Положение на «42-й улице» 27 мая. Указаны номера батальонов

Больше нападений не последовало, но в ночь на 27 мая Чеппел через Каир сообщил Фрейбергу, что дорога на Тимбакион находится под угрозой, аэродром подвергается обстрелу немцами с окружающих холмов, а боеприпасы у войск подходят к концу. Он запрашивал командующего о плане дальнейших действий—стоит ли ему расчищать дорогу на юг, или сосредоточить все усилия в западном направлении? В ответ из Каира запросили, прибыл ли батальон хайлендеров, попросили уточнить ситуацию с дорогой на Тимбакион и сообщить, в каком состоянии находится гавань Гераклиона. Никаких конкретных указаний Чеппелу дано не было.

Эскадра Придхэм-Уиппела покинула Александрию накануне ровно в полдень и на рассвете 26 мая уже находилась в 100 милях южнее восточной оконечности Крита. Между 5 и 6 часами утра 4 «Альбакора» и 4 «Фульмара» атаковали аэродром (еще 4 самолета не смогли взлететь, либо вернулись из-за неисправности). Удар оказался неожиданным, на земле было уничтожено 2 самолета и еще несколько оказалось повреждено, повреждены были и наземные сооружения. На отходе немцы несколько раз безуспешно атаковали «Формидебл», при этом англичане потеряли один «Фульмар» и заявили о двух сбитых бомбардировщиках.

Однако около часу дня (по Лондону) на британское соединение совершено случайно наткнулись 20 «штук», вылетевших для поиска войсковых транспортов у североафриканского берега. Авианосец был тяжело поврежден двумя попаданиями, он уцелел, но потом два месяца ремонтировался в Александрии и три месяца — в США. Кроме того, бомбой оторвало нос эсминцу «Нубиен», однако он тоже остался на плаву и даже сохранил ход.

Тем временем Придхем-Уиппел с линкорами маневрировал к югу от Крита, готовясь следующей ночью опять двинуться на север. Неожиданно он получил приказ Каннингема срочно отделить от эскадры и послать на север 14-ю флотилию эсминцев («Нубиен», «Кандагар» и «Янус») для ночного поиска конвоев противника меду Милосом и Критом. На поддержку эсминцев предписывалось направить из Александрии крейсера «Аякс» и «Дидо». По счастью, этот безумный план так и не был исполнен — Придхэм-Уиппелу удалось отговориться недостатком времени.

Вечером немцы обнаружили у южного берега Крита идущий в Тимбакион «Гленгайл» с эсминцами. Примерно с 18.20 (по Лондону) корабли несколько раз атаковались пикировщиками, а в 19.50 — торпедоносцами. Прямых попаданий не было, но «Гленгайл» получил серьезные повреждения от близких разрывов, осколков и пулеметного огня. На борту погибло 11 человек, были разбиты 3 баржи, загорелась цистерна с бензином. На море опускалась спасительная темнота, до Тимбакиона оставалось всего 50 миль, меньше трех часов ходу — но у командира транспорта кэптена Паджета явно сдали нервы и он приказал поворачивать назад, мотивируя это решение плохой погодой и опасением минных полей (которых здесь не было и быть не могло).