Владислав Гончаров - Возвышение Сталина. Оборона Царицына

Член Военно-революционного совета республики, народный комиссар СТАЛИН» [209].

С новой огромной энергией все боевые полки Царицынского фронта приняли призыв товарища Сталина о беспощадной мести классовым врагам, пули которых продолжали вырывать лучших товарищей из боевой когорты трудящихся. Как львы, бросились в решительный бой красные полки, бригады и дивизии. Яростные атаки и штыковые схватки с новой силой разгорелись по всему Центральному 60-му участку фронта (Россошинский, Воропоново, Ивановка, Чапурники).

В тот момент, когда умирал тяжело раненный Коля Руднев, в районе Воропоново тов. Ворошилов приготовил врагу страшный удар.

15 октября генерал Мамонтов получает категорический приказ Краснова и Денисова во что бы то ни стало добиться успеха в направлении Воропоново, Царицын. Генерал Мамонтов решает сосредоточить не менее 25 конных и пеших полков из 3-й и 4-й оперативных групп на направлении Воропоново, Червленоразное. Весь день 15 октября шли ожесточенные, кровопролитные бои в районе Басаргино. Генерал Мамонтов решает захватить Воропоново ударом с юга; ведя упорный бой пехотой и спешенной конницей вдоль железной дороги Басаргино, Воропоново, он держит наготове конный кулак на правом фланге. Мамонтов решает пустить его в ход во фланг, как только удастся сбить красные полки с фронта. Красные бойцы отходят к Воропонову, отдавая каждую пядь земли с ожесточенными боями.

Тов. Ворошилов в это время находился в районе станции Воропоново. У него уже сложился твердый план дать генеральное сражение в районе Воропоново; он приказал тов. Кулику собрать в этот район артиллерию, имевшуюся на Центральном боевом участке, а также подбросить ряд батарей из резерва, с тем чтобы составить мощную артиллерийскую группу. В основном, план заключался в нанесении сокрушительного удара объединенными усилиями пехоты, артиллерии и бронепоездов по врагу, наступающему на Воропоново, Садовая, Царицын.

И вот тогда, когда в районе несколько восточнее станции Басаргино шли упорные бои, когда заканчивались приготовления к решающей схватке, на станции Воропоново произошел следующий характерный эпизод, ярко рисующий бесстрашие и находчивость тов. Ворошилова, умеющего быстро разбираться в любой боевой обстановке.

Очевидцы и участники царицынских боев рассказывают, что в момент подхода белоказачьих полков к Воропонову тов. Ворошилов, по своему обыкновению, выехал к боевой линии фронта. На станции Воропоново в штабном вагоне вместе с тов. Ворошиловым находились начальник артиллерии 10-й армии тов. Кулик, начальник бронепоездов тов. Алябьев и ряд командиров 1-й Коммунистической дивизии. На станции скопилось множество вагонов, наполненных беженцами с правого берега Дона, а также раненными в последних боях. Основной причиной перегруженности станции Воропоново было отсутствие достаточного количества паровозов. Тов. Ворошилов, тщательно взвешивая сведения, поступавшие с боевых участков, склонился над картой вместе со своими боевыми соратниками и весь ушел в глубокое, сосредоточенное раздумье, анализируя сложную и большую операцию концентрического удара Краснова на Царицын. Вдруг за окном железнодорожного штабного вагона послышались душераздирающие крики: «Казаки, казаки!»

Обитатели теплушек, старики, женщины, подростки, а также раненые, способные передвигаться, бросились в панике в разные стороны, куда глаза глядят, подальше от железнодорожных эшелонов, с одной мыслью — скрыться от зверской расправы врага. Тов. Ворошилов, Алябьев, Кулик и остальные, находившиеся в штабном вагоне командиры выскочили из него; вдали на юго-западе пылила атакующая белоказачья лава. Опытный взгляд Ворошилова и его боевых соратников сразу определил, что к станции Воропоново на карьере несется не менее конного полка белоказаков. Паника кругом была настолько сильной, что поток убегающих беженцев увлек за собою часть караульных красноармейцев, бросивших винтовки и пулемет.

Тов. Ворошилов бросился к оставленному пулемету, и через миг в опытных, ловких руках командующего армией пулемет с бешеной силой обрушился огненным шквалом свинца на подъехавших близко белоказаков. Вскоре другие командиры, сопровождавшие тов. Ворошилова, вместе с тов. Куликом и вернувшимися, сконфуженными от мимолетной паники красноармейцами притащили другой пулемет. Непрерывный ружейный и пулеметный огонь смял конные части врага. Полагая, очевидно, что станцию Воропоново охраняет значительный красный гарнизон, враг, понеся большой урон, повернул назад и без оглядки, карьером бросился в сторону к балкам, к западу от ст. Воропоново.

«Надо теперь проследить за ними, — удовлетворенно сказал товарищ Ворошилов красноармейцам, — они могут оправиться и вновь наскочить… Ну, а мы давайте доканчивать…» Озабоченный командующий армией вновь взял из рук тов. Кулика карту, и все отправились к вагону полевого штаба 10-й армии для продолжения так неожиданно прерванной оперативной работы.

Описанный эпизод являлся внезапным прорывом отдельного кавалерийского полка из 4-й оперативной группы генерала Мамонтова, когда фронт рваной линией тянулся в 3–4 километрах восточнее станции Басаргино. Весь рассказанный эпизод продолжался лишь несколько минут. Такова природа внезапной конной атаки: она протекает мгновенно и в отражении ее дорога каждая секунда. Если бы в данном случае была проявлена хоть бы на мгновение малейшая растерянность, белоказаки ворвались бы на полном карьере в Воропоново и учинили бы здесь такую же зверскую расправу, какую они учинили в конце мая 1918 года на станции Суровикино во время знаменитого похода армии тов. Ворошилова из Донбасса к Царицыну. К счастью, этого не случилось благодаря геройскому поведению командующего Царицынской армией, обычному для Климента Ефремовича и для тех, кто его окружал.

Беззаветно любившие его бойцы и командиры стремились подражать ему во всем, так как, помимо умения руководить крупными массами, помимо изумительной личной храбрости, тов. Ворошилов обладал теми качествами, которые чрезвычайно поучительны для рядового бойца — он великолепно стрелял из личного оружия, из пулемета, если нужно, из пушки, прекрасно владел клинком и конем, водил машину, отлично знал все «мелочи» боевой жизни.

За два дня боев, 15 и 16 октября на Центральном боевом участке Царицынского фронта обстановка резко изменилась не в нашу пользу. Мамонтовские полки, несмотря на огромные потери, настолько обнаглели, что при наступлении перестали даже применяться к местности: шли в атаку прямо в открытую, с офицерским составом впереди. У генерала Мамонтова была телеграмма Краснова и Денисова, требовавшая 16 октября захватить Садовую, а 17-го — Царицын. Действительно, оперативная сводка за 16 октября коротко, но с тревогой сообщала: «…на Центральном участке к вечеру 16 октября после ожесточенного боя нами оставлено Воропоново » [210].