Николай Бодихин - Кожедуб

В память о посещении школы Иван Никитович подарил своим друзьям свое любимое охотничье ружье, офицерский кортик, некоторые другие вещи.

Характерно, что Кожедуб ничем и никогда себя не обременял лишним. И не запасался. Честный воин, офицер Красной армии, он никогда не "обарахлялся", хотя в Германии такие возможности были. Когда Иван Никитович что-либо доставал из чемодана или из кармана, то делал это быстро и никогда не задумывался, находя нужную вещь немедленно. В нем был порядок во всем и строгая последовательность. Этот порядок, четкость и память необходимы каждому летчику-истребителю как воздух.

Представьте себе, что летчик забыл, где какой кран или рычаг находится в кабине самолета в полете, да еще в сложной обстановке, и начинает "шарить" по всей кабине. Эта забывчивость может стать для него роковой.

23 сентября Кожедуб с майором Юсиным прилетели в Чугуев, где ждал их член Военного совета с приглашениями от командующего и от обкома партии посетить город и заводы. В 11.30 юркий "виллис" и голубая "эмка" помчались по шоссе в Харьков. Мне была предоставлена возможность по дороге в Харьков прикрывать героя до самого центра города.

Оставались последние дни пребывания нашего дорогого друга. После посещения Харькова трижды Героя ждали еще на двух отдаленных аэродромах. Туда пришлось ехать автомашинами. Иван Никитович пригласил меня ехать с ним на недавно вышедшем из ремонта "ЗиС-101". У руля — начальник училища. Все спешим. Но приходится останавливаться через каждый километр и доливать верхний бачок. При каждой остановке Иван Кожедуб предлагал вылезти и размяться, проветриться. День был очень жаркий.

Наш вездесущий майор Юсин развлекал нас по дороге всевозможными фигурами в воздухе на прославленном "лавоч-кине-7". Но, не выдержав нашей рваной поездки, ушел.

Вот знакомый Малиновский аэродром. Иван Никитович рассказывает об эпизоде своей инструкторской деятельности. Здесь он из-за ошибки курсанта, давшего из-за малого опыта высотный газ на взлете, "вмазал" в руливший самолет. Это была наука.

Всю дорогу Кожедуб напевал веселые песенки времен курсантской жизни.

Так, толкая и заливая свой "ЗиС", мы наконец-то приехали в Граково. Личный состав части давно нас ждал. Короткий митинг, горячие слова приветствия. После короткой беседы в кругу офицеров и курсантов мы несмотря на то, что нас ждал обед, выехали в хозяйство "Благодатный".

Наш "ЗиС" шел уже не останавливаясь, без заливки, ибо неисправность была устранена.

Приехали мы с большим опозданием, и майор Шаблий только собирал людей во второй раз — "не вгадал". Встречать трижды Героя здесь не особенно собирались. Не было ни портрета, ни знамен. Дети местной школы преподнесли букеты цветов, и каждый пообещал учиться "на отлично". По инициативе летчиков был приготовлен богатый украинский обед. Столы были плотно заставлены: и сметана, и вареники, и мед, и пироги, и арбузы, и свинина — в общем, все богатство подсобного хозяйства Павла Михайловича Савина из нашей школы было представлено на обеде. Старый друг Кожедуба, "списанный летчик" Юра Минацевич, примчался на мотоцикле с бидончиком "Московской". Иван Никитович расцеловал его и пошутил: "Зачем, Юрка, баки таскаешь — лишняя нагрузка на мотоцикл". Все хотели побеседовать, посидеть рядом с прославленным летчиком.

Иван Никитович благодарил нашу часть за то, что воспитала его, пожелал, чтобы еще лучше учили и воспитывали советских офицеров.

Вернулись мы в Чугуев поздно вечером. Богатый обед и дальняя дорога по ухабам дали о себе знать, и все себя чувствовали очень усталыми. Тем не менее Иван Никитович сумел прочесть лекцию в ДКА (в Доме Красной армии), и 24 сентября мы собрались на прощальный ужин.

Некоторые присутствовавшие, из числа любителей красивых слов, обещали поставить памятник Кожедубу. Иван Никитович со смехом отвечал, что умирать пока не собирается. От командования училища он получил несколько подарков — теоретические и методические разработки майора Юсина и подполковника Ергунова. Командование поблагодарило трижды Героя за большую честь — посещение нашей школы и пожелало ему отлично овладевать знаниями в Военно-воздушной академии. Здесь же было решено, что будет установлена мемориальная доска с именами всех героев-чугуевцев, и первым среди них будет Кожедуб. Было решено просить правительство о присвоении Чугуевскому авиаучилищу имени Ивана Кожедуба.

Иван Никитович пообещал держать тесную связь с родным училищем и со своими друзьями, а также пополнить свой накопленный опыт глубокими знаниями.

В 2 часа ночи Кожедуб предложил закончить вечер, так как завтра ему предстояло лететь на родину, в г. Шостка. Утром он попросил меня зайти к нему — поговорить.

Когда я пришел к нему, он занимался физзарядкой и обмывал тело холодной водой. На свежую память записал в свой блокнот свои замечания и что надо сделать в ближайшем будущем. Он показал мне свой альбом, где набросал вчерне картину "Русский Иван и разбитая в прах гитлеровская авиация".

Много работы провел в годы войны Иван Никитович. Ведь 62 немецких самолета не собьешь одним взмахом кулака, это целая эпопея, целая наука побеждать.

Он внимательно выслушал мой рассказ о работе инструкторов в школе. Спросил, сколько я обучил летчиков. Когда я ответил, что обучил 49 летчиков, а некоторые еще больше, то трижды Герой сказал:

— Обучить искусного летчика, тем более на самолете Лавочкина, — сложная и трудная задача, требующая исключительных терпеливости, настойчивости. По своему опыту работы я знаю, что, пожалуй, легче сбить несколько вражеских самолетов. Ваш благородный труд в сложных условиях войны должен быть достойно оценен, а я со своей стороны позабочусь об этом у "Главного". Недаром от него не раз слыхал — из инструкторского состава вышли выдающиеся летчики.

Иван Кожедуб отличается своей простотой и скромностью, необычной энергией. Это человек Сталинской эпохи, Чкаловской настойчивости, который достиг вершин авиационной культуры.

Кожедуб выехал на аэродром. Нач. штаба училища докладывает трижды Герою: "Личный состав выстроен для ваших проводов". С ним находится командующий ВВС Харьковского ВО генерал-лейтенант Пятыхин. Кожедуб прощается со всеми, горячо благодарит за теплый прием, обещает держать тесную связь и приезжать к нам. Моторы гудят, мы заходим в "дуглас". Еще раз пожимаем ему руку, он обнимает нас и отпускает только тогда, когда самолет трогается с места. Прощальный круг, и самолет ложится на курс.

…Таких людей выковала наша Родина под руководством вождя народов товарища Сталина. Наше училище гордится тобой, родной Кожедуб! Слава тебе, сталинский сокол! Пусть солнце Победы всегда золотит твои могучие крылья!