Александр Широкорад - Российские военные базы за рубежом. XVIII—XXI вв.

2. Противоборствующие флоты должны были оставаться на тех же позициях, где они находились в момент заключения перемирия. То есть российский флот — «от острова Тассо близ Романии к югу, юго-западу и юго-востоку у архипелагских всех островов и на островах, где турецких крепостей и гарнизонов и жителей ныне нет, до островов Станчо и Кандии. А флот и войска турецкие в Дарданеллах и подле Анатолического берега в заливах, в Будруме и у островах Лемнос, Тенедос, Метелини, Шио, Станчио, Родос, Кандия, где турецкие города и крепости и жители и поныне состоят. Также подле берегов, заливов и портов европейских и острова Нагропонта».

3. Акватория греческого Архипелага объявлялась зоной, свободной от боевых действий. Турецким военным судам запрещалось выходить на соединение с дарданелльскими, а дарданелльским — на соединение с теми судами, которые находились в Будруме и на Родосе. Дружественным Турции алжирским, тунисским и египетским судам также запрещалось «ходить по архипелажскому морю».

22 августа 1772 г. адмирал Г.П. Спиридов убыл в Ливорно «на лечение», а оттуда — в Петербург. Вместо себя он оставил контр-адмирала А.В. Елманова.

20 октября 1772 г. перемирие между русскими и турками закончилось. А еще 20 октября 1772 г. Орлов получил сведения, что перемирие с турками закончилось, но в Египте об этом не знали, так как с Константинополем не было связи по морю. И Алексиано на своем «Св. Павле» и с корсарской гребной фелукой, которой командовал грек Паламида, отправляется «за зипунами» к устью Нила. Замечу, что оба судна на походе шли без флагов, спасибо хоть «веселый роджер» не подняли.

Фрегат «Св. Павел» — это торговое судно длиной 28,7 м и шириной 7,6 м. Орудийные порты были замаскированы. И фелука тоже ничем не отличалась от сотен таких же фелук, плававших в Восточном Средиземноморье. Таким образом, суда Алексиано, не вызвавшие никаких подозрений у египтян, спокойно вошли в гавань Дамиетты [44] Современное название Думъят, в 45 км северо-западнее современного Порт-Саида. . И уже в порту корсары открыли огонь. Остальное читатель может представить себе сам, вспомнив эпизоды из англо-американских фильмов, где пираты врываются в порты Карибского моря.

После приключений в Дамиетте Алексиано вместе с полакой капитана Паламидо до конца октября корсарствовал у сирийских берегов.

Любопытно, что уже в советское время академик Е.В. Тарле поверил, а скорее сделал вид, что поверил басням Орлова. Он писал о Дамиетте: «Полная победа настоящего героя Алексиано и его матросов», «огромно было значение Патрасской победы эскадры Коняева и Дамиеттской победы Алексиано» [45] Тарле Е.В. Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг. М. —Л.: Издательство Академии наук СССР, 1945. С. 93. . Позднее наши историки с завидным упорством переписывали перлы академика.

Забавная история, хорошо характеризующая нравы как корсаров, так и местных турецких гарнизонов, произошла у берегов острова Кипр. У восточной оконечности Кипра находится маленький безлюдный остров Клидес, где в свое время крестоносцы построили замок Кастро Россо (Красный замок). Замок находился на высоких утесах, и его защищал приличный турецкий гарнизон численностью 130 человек.

В 1772 г. славонец (увы, его имя история утаила), командир шебеки «Забияка», решил захватить Кастро Россо. Естественно, одна шебека сделать этого не могла. Тогда командир пошел на хитрость: захватил греческих рыбаков с Кипра и подробно допросил их о замке. Спросил и о глубинах, могут ли близко подойти к крепости бомбардирские и 66-пушечные корабли, и т.д. А в заключение пообещал повесить рыбаков, если они хоть слово скажут о своем пребывании на шебеке. Мол, шебека послана на разведку, а через три дня здесь будет весь флот с самим Орловым.

Как и следовало ожидать, греки, вернувшись, раззвонили по всей округе, что, мол, идет русский флот. В ту же ночь турецкий гарнизон на малых судах бежал, и не на Кипр, отделенный узким проливом в несколько километров, а аж в малоазиатский порт Караманию в 130 км. Причем все пушки и припасы были оставлены турками в целости и сохранности.

Так команда «Забияки» без боя овладела Кастро Россо, и до конца войны остров Клидес был базой греческих корсаров.

В июне 1774 г. отряд Марка Войновича подошел к острову Эмброу, где получил «контрибуцию» скотом, а сверх того, хлеба на 4000 пиастров. Затем Войнович взял на острова Самодраки (Самотраки) 50 быков и 200 баранов.

Одновременно отряд капитан-лейтенанта Псасора на островах Шкат-Скапель и Полидром собрали «контрибуцию» хлебом и дровами для флота.

6 июля к острову Тассо за корабельным лесом прибыли корабль «Саратов», фрегат «Улисс», пинки «Венера» и «Сатурн», полака «Св. Екатерина» и ландра «Донец». Понятно, что столь внушительная эскадра нужна была не для борьбы с противником, благо, на острове не было турок и выход турецкого флота из Дарданелл не ожидался. Просто заготовка леса шла «хозяйственным способом», и нужны были матросы для использования в качестве рабочей силы.

В 1771—1773 гг. команды русских кораблей насчитывали большой некомплект. И дело не столько в боевых потерях, сколько в болезнях и истощении, после чего матросов приходилось списывать.

Посему на корабли стали зазывать греков. Те охотно служили на корсарских судах с греческими капитанами, а на русские суда идти не желали. Многие греки брали жалованье, а потом «со службы отлучались». В итоге с 1773 г. было разрешено зачислять «на корабли в комплектное число из малолетних греков в качестве юнг». Этим юнгам полагалось обмундирование и еда. «Содержать» их следовало «по закону», а корабельным священникам вменялось в обязанность «обучать их российской грамоте, читать и писать». Возрастная ведомость набранных во флот юнг впечатляет. Из 46 малолетних греков от 14 до 15 лет, приписанных на корабли «Иоанн Креститель», «Чесму», «Граф Орлов», «Всеволод», «Ростислав» и «Три Иерарха» было: двое пятилетних, двое семилетних, четверо восьмилетних, пятеро девятилетних и 13 десятилетних. Насколько добровольно происходил набор юнг, документы умалчивают.

25 июля к русской эскадре Елманова, стоявшей у острова Тассо, подошла турецкая полугалера с белым флагом. На ней прибыли майор Белич (серб на русской службе) с письмом от фельдмаршала Румянцева, в котором говорилось, что 10 июля был заключен мир с турками. Кампания в Архипелаге закончилась.

Заключение Кючук-Кайнарджийского мира принесло не облегчение, а тревогу и беспокойство русскому флоту в Архипелаге — всем, от вице-адмирала Елманова до простых матросов.

Подписавший договор фельдмаршал Румянцев хотя и считался великим полководцем, ни уха, ни рыла не смыслил в морских делах и согласился с турецким требованием, чтобы русский флот ушел из Архипелага в течение трех месяцев, что было абсолютно нереально.