Владимир Шигин - Семь футов под килем

На парусных судах российского флота вся жизнь была подчинена букве Морского устава, разработанного и утвержденного Петром I в 1720 году. Любая мелочь была строго регламентирована, иначе, впрочем, в море было и нельзя.

Поэтому для упорядочения деятельности команды уставом вменялось в обязанности командирам кораблей «главнейшим делом» расписать «всю команду на три равные части по вахтам, а вахты по парусам, орудиям и т.п.».

Надо отметить, что с петровских времен почти до конца XVIII века русские моряки применяли так называемое морское счисление времени, в котором сутки начинались с полудня предшествующего дня по гражданскому календарю. Морское счисление опережало гражданский календарь на 12 часов, но для моряков было более удобным

На линейных кораблях и фрегатах имелась реальная возможность делить людей на три вахты. При этом каждый член команды обязан был знать свои обязанности и место на вахте. Для этого у каюты командира и около бизань-мачты на шканцах вывешивалась бумага с поименным расписанием каждого офицера и матроса. Это же расписание зачитывалось перед командой. Аналогичное расписание составлялось и для сражения. Так как на маленьких судах с небольшими командами возможности иметь трехсменку просто не было, вахту там стояли в две смены. Немудрено, что трехсменные вахты по сравнению с двухсменными были настоящим счастьем для моряков, так как позволяли больше отдыхать и восстанавливать силы. Недаром в русском парусном флоте тяжелейшую двухсменку именовали «с носков на пятки, с пяток на носки».

Заметим, что само слово «вахта» голландское, а потому отечественные мореходы, поморы, издревле называли свои вахты «переменами», а подвахты — «подпеременами». Первая вахта стояла с 8.00 до 12.00 и ночью с 20.00 до 24.00. Ее считали легкой, так как команда в эти часы, в основном, бодрствовала.

Отсюда у русских моряков бытовало ее название — «детская вахта» или «сама стоит» (т.е. без особых усилий). Офицеры же именовали ее «прощай молодость», так как вахта занимала самое приятное для общения в кают-компании время.

Вторая вахта — с 12.00 до 16.00 и с 00.00 до 4.00. Эта вахта считалась более трудной, так как в это время все свободные от несения вахты отдыхали. Офицер Максимов с клипера «Стрелок» в своем дневнике однажды заметил: «Ночная вахта с 12 ночи до 4 утра считается самой скучной и несносной, потому, что все судно вкушает самый сладкий сон, а вахтенные принуждены проводить это время без сна, может быть, под дождем, подвергаясь то сильному холоду на Севере, то удушливому зною в тропиках». Именно поэтому ее традиционно называли «собачьей вахтой», или попросту «собакой». Это наименование сохранилось в нашем флоте до сегодняшних дней. Но эта вахта имела еще весьма благозвучное название — «Диана». Так в честь утренней звезды Дианы именовали эту вахту итальянские моряки. Третья вахта, с 4.00 до 8.00 и с 16.00 до 20.00, была самой почитаемой вахтенными, так как, сменившись утром, матрос имел полдня свободного времени, которого хватало и на сон и на личные дела. Когда судно не было под парусами, а стояло на якоре, то ночную вахту устанавливали с ноля до восьми утра, т.е. на всю ночь, почему ее и звали «всенощной».

Порой, чтобы одна и та же вахта постоянно не стояла в одно и то же время, что очень выматывало людей, начальники переходили на скользящий график У русских моряков дневная вахта длилась с 12.00 до 18.00, т.е. 6 часов. После обеда, если не было учений, лавировок и аврала, следовал законный «адмиральский час», когда на судне все вымирало, кроме бодрствующей вахты. Затем игрался подъем, и снова начинались нескончаемые корабельные дела.

Затем с 18.00 до 20.00 шла короткая двухчасовая вахта, благодаря чему матросы каждой вахты не находились в одно и то же время на палубе. Эту двухчасовую полувахту матросы именовали «хитрой вахтой». В то же время ею обычно командовал сам командир, поэтому ее еще порой именовали «адмиральской». С 20.00 опять шли своим чередом обычные четырехчасовые вахты. Иногда в зависимости от обстановки, климатических условий продолжительность вахты решением командира могла меняться от 2 до 5 часов. Кстати, скользящий или сдвигающийся график вахт был принят только у военных моряков. В торговом парусном флоте смены были, в основном, постоянными и назывались «стоячими». Для удобства каждая из них имела свой цвет, соответственно, первая — красный, вторая — синий, третья — желтый.

При хорошем ветре и относительно спокойном море дежурная вахта находилась на верхней палубе в готовности, в то время как свободная занималась корабельными делами или отдыхала. При общих авральных работах наверх вызывались все вахты. В холодную погоду вахту могли сократить до двух часов. Если ветер был попутный, то вахтенные матросы могли и отдохнуть. Намного хуже было, если ветер был противный, тогда идти вперед парусное судно могло только с помощью лавировки для захвата касательного ветра в паруса. Занятие это было не только чрезвычайно утомительным, но и физически трудным, так как приходилось за вахту подниматься на мачты до десятка раз. Если же погода была холодна, а ветер был свежий, это выматывало матросов до полного изнеможения.

Из воспоминаний А. де Ливрона, совершившего в начале 60-х годов XIX века кругосветное плавание на корвете «Калевала»:

«Время наше в море распределялось на службу и занятия так же, как и на всех военных судах настоящего времени. К 8 часам утра все обязательно выходили наверх, чтобы присутствовать при церемонии подъема флага. Для тех, которые стояли ночью на вахте, исключений не делалось. За опоздание "к флагу" всегда нагорало. До 8 часов уже почти все успевают напиться чаю. Тут обыкновенно рассказываются разные приключения на ночных вахтах и всякие новости из судовой жизни. Для постороннего лица все это могло бы показаться крайне неинтересным, а нас это занимало: сообщалось, какие паруса несли ночью, кого встретили, что происходило на вахте того или другого вахтенного начальника... В тропиках учений не было, но офицеры, стоявшие с 4 до 8 часов утра на вахте, в 9-м часу выходили наверх, вооруженные собственными секстанами, и вместе со штурманами брали высоты солнца для определения по ним долготы места корвета. Другие занимались английским языком или же читали книги из судовой библиотеки, а те, у которых были какие-нибудь служебные дела по судну, уходили в палубу или наверх. Перед полуднем опять многие выходили с секстанами для поимки близполуденных высот солнца для определения широты места. В момент прохождения солнца через меридиан старший штурман громко выкрикивал слово "полдень", и на баке тогда вызванивали в судовой колокол так называемую "рынду" — двенадцать раз по три звонка. При этом часовой у денежного сундука поворачивал висевшие у него над головой под бимсами песочные склянки — одну получасовую и одну четырехчасовую.