Вадим Гольцев - Сибирская Вандея. Судьба атамана Анненкова

В результате боя в Черном Доле возникли пожары, и значительная часть домов сгорела. Но советская историография немедленно заявила, что никакого боя под Черным Долом не было, а оставленное жителями село было беззащитным и сожжено анненковцами после того, как они ворвались в него. Этот вымысел звучал на суде, и государственный обвинитель Павловский, который, вопреки реальным фактам, тоже заявил, что бой под Черным Долом — легенда, которая нужна была белым для оправдания сожжения села и массовых убийств в нем крестьян. Свое заявление Павловский обосновал ссылкой на показания об отсутствии боя за село свидетеля Теребило, который Черный Дол не оборонял, а скрывался в Волчихинском бору. Но это не помешало ему дать суду смехотворные, рассчитанные на наивных, показания, которые тот счел убедительными, а прокурор положил в основу своей речи. Теребило показал:

— Отряд Анненкова около 8 часов остановился около нашего села. В селе никакой охраны не было. Была одна детвора, которая нашла несколько бердан и засела на окраине в ожидании анненковцев. Я их разогнал.

Интересно получается: жители из села ушли, но почему-то оставили своих детей; враг — под селом и с минуты на минуту может войти в него, а один из главных руководителей мятежа бродит по селу и гоняет ребятишек; и кто из крестьян в это критическое и опасное время мог расстаться с такой ценностью вообще, а в данных условиях особенно, как бердана? Вот если бы был бой, то уход из села Теребило последним и случайная встреча с мужественными ребятишками, вооруженными берданами, взятыми у погибших защитников села, были бы вполне объяснимыми! Но боя-то, по показаниям самого Теребило, не было! Значит, все, рассказанное им на суде, — вымысел!

Но другие свидетели подтвердили, что бой за село был. Так, свидетель Вордугин, бывший артиллерист-анненковец, прямо подтвердил это, а свидетель Орлов рассказал, что в Черном Доле была стрельба.

О подробностях боя, ставших ему известными от полковника Зеленцова, сообщил Анненков: бой длился четыре часа, его следы Анненков видел через два дня после взятия Черного Дола. Оборона села была хорошо подготовленной; село было обнесено глинобитными стенами, а улицы — забаррикадированы.

— Два раза, — говорит Анненков, считая, как и все командиры, подчиненные войска своими, — мои части не могли его взять, боясь быть отрезанными.

Значит, повстанцы обладали значительными силами, если две роты пехоты и три кавалерийских эскадрона дважды ходили на село в атаку, а на третий — не пошли, боясь быть окруженными. Не взяв село с двукратной попытки, зеленцовцы решили больше не рисковать, а войти в село миром. Для этого они затеяли с повстанцами переговоры и договорились, что тем будет дана возможность беспрепятственно уйти из села, а зеленцовцы не будут подвергать его разорению. Обе стороны сдержали свое слово, что подтверждается оглашенными на суде материалами Алтайского ЧК, в котором говорится, что благодаря перемирию Черный Дол не подвергался разграблению.

Я пытался получить копию документа Алтайского ЧК о перемирии зеленцовцев и чернодольцев в ФСБ России по Алтайскому краю и в Центре хранения документов новой истории Восточно-Казахстанской области, как называется ныне бывший Архив Семипалатинской области. Из Центра хранения ответа я не дождался, а ФСБ России по Алтайскому краю не только сообщило, что перемирие между жителями Черного Дола и наступающими было, но и пригласила меня ознакомиться с делом при нахождении в Барнауле. Летом 2008 года я поехал в Барнаул. В ФСБ меня встретили приветливо и показали все документы по интересующему меня эпизоду. Оказалось, что зеленцовцы выполнили соглашение о сохранении Черного Дола, но с приходом Анненкова начались грабежи, и чернодольцы заключили мирное соглашение и с Анненковым. Вот выписка из дела Алтайской ГЧК 146: «От оставшихся граждан было подано Анненкову ходатайство о прекращении грабежей. Соглашение было достигнуто под ультиматумом сдачи всего оружия. Анненков со своим штабом на автомобиле приезжал в с. Архангельское (Черный Дол), где был отслужен молебен и сказано слово на тему „О напрасном и вредном выступлении“, после чего был устроен обед для всего штаба атамана Анненкова. Этим и были прекращены грабежи, творимые в то время» {67} .

Таким образом, легенда, придуманная советскими летописцами, о том, что боя под Черным Долом не было, а анненковцы сожгли без боя оставленное жителями село, на суде рухнула. Бой был, но закончился примирением. Но это не мешало советским историкам Белого движения эксплуатировать свою версию до самого последнего времени: отбросив первую половину события, они усиленно разрабатывали вторую, выдавая свободный уход из села его защитников и жителей по договоренности за оставление села без боя.

О том, что отряд Анненкова не принимал участия во взятии Черного Дола и, следовательно, не имеет никакого отношения к пожару в селе, грабежам и насилиям, если они были, свидетельствуют и другие факты. В частности, тот же анненковский вахмистр Вордугин, как артиллерист, должен был играть одну из основных ролей во взятии села. Однако о бомбардировках села он ничего не говорит, обстоятельства его занятия излагает только по слухам и рассказывает суду легенду, услышанную им от есаула Кузнецова о том, что атаман Анненков при штурме Черного Дола был одет в гражданское платье. К чести суда, он правильно оценил это сообщение и не придал ему значения, но один из присутствовавших на суде журналистов уцепился за эту «сенсацию» и в своей публикации радостно воскликнул: «Так вот почему Анненкова никто не видел среди наступавших на Черный Дол!» Догадка корреспондента абсурдна, хотя бы потому, что Анненков никогда не пошел бы в бой в цивильном платье! А не видели его под Черным Долом потому, что его и его отряда там не-бы-ло!

То, что Анненков Черного Дола не брал, подтверждает и его диалог с председателем суда на дневном заседании суда 28 июля:

— Вы сами, Анненков, были в Черном Доле? — спрашивает он.

— Да! — подтверждает Анненков, — был! — и уточняет: — Через два дня после его взятия!

— Ну и что же, — иронизирует председатель, — в прекрасном состоянии его нашли?

— Нет, — четко отвечает Анненков, — деревня была сожжена! {68} .

Этот диалог убедительно подтверждает, что Анненков село не брал, и позволяет сделать вывод, что, если бы Черный Дол брали его партизаны, он вошел бы в него сразу после взятия, одним из первых, а не через два дня после боя!

И еще одно доказательство неучастия отряда Анненкова во взятии Черного Дола. На суде Анненков, не называя своих сил, говорит, что он взял с собой на Черный Дол часть своих отрядов, а к этому времени в Татарск подоспели еще два сибирских полка. Говоря же о силах полковника Зеленцова, находившихся под Черным Долом, Анненков сообщает, что они составляли две роты пехоты и три кавалерийских эскадрона. Эти же цифры называет и Мирзоев, который, правда, по обычаю, именует их анненковскими {69} . Однако, зная уже кое-что из описываемых событий, мы легко догадаемся, что не только анненковского отряда, но и никаких сибирских полков под Черным Долом не было, потому что об этом сказали бы и Терибило, и другие свидетели, и Мирзоев в своем труде. И вообще следует усомниться в том, что для подавления столь незначительного, плохо организованного бунта были двинуты эти полки: трудно представить, что Омск в условиях неудач на Восточном фронте мог себе позволить отвлечь такое значительное количество сил и средств.