Томас Лоуренс - Восстание в пустыне

Шейх Талал эль-Гарейдин усердно поддерживал меня. Нури Шаалан кивнул в знак согласия, а вслед за ним согласились Насир и Нури Сайд. Правда, броневики с нами отправиться не могли. Было лучше, чтобы они остались в Азраке до падения Дераа, когда нам понадобится помощь при походе на Дамаск. Истребители «бристоль» также уже выполнили свою роль, очистив воздух от турецких аэропланов. Они могли вернуться в Палестину с известием о нашем походе к Шейх-Сааду.

Самолеты один за другим поднялись в воздух. Наблюдая за их полетом, мы заметили, что рядом с дымом, лениво подымающимся от развалин Мафрака, появилось огромное облако пыли. Один из самолетов вернулся и сбросил нацарапанную каракулями записку, что большой отряд вражеской кавалерии движется по направлению к нам от железной дороги.

Это была неприятная новость, так как мы не были в состоянии боевой готовности. Автомобили успели уехать, аэропланы улететь, одна рота посаженной в седло пехоты отсутствовала, мулы Пизани не были разгружены и выстроены в колонну. Я подошел к Нури Сайду, стоявшему с Насиром на вершине холма, и мы решали, обратиться ли нам в бегство или остаться. Наконец мы решили, что благоразумнее бежать, и поспешно двинули прочь регулярные войска.

Однако мы не могли оставить дело в таком положении. Поэтому Нури Шаалан и Талал повели всадников племен руалла и хауран обратно, чтобы задержать преследование. У них неожиданно оказался союзник, так как наши автомобили, направляясь в Азрак, также заметили неприятеля.

Турки оказались не отрядом кавалерии, направлявшейся в атаку против нас, а сбродом беглецов, искавших кратчайший путь домой. Мы захватили несколько сот пленных и много транспорта, вызвав такую панику и ужас среди неприятеля, что войска, находившиеся на много миль от арабов, начали бросать все свое снаряжение, включая даже винтовки, и сломя голову ринулись в Дераа, где надеялись найти безопасное убежище.

Однако эта помеха задержала нас. Мы не могли двигаться ночью с одетыми в хаки солдатами регулярного верблюжьего корпуса без сопровождения туземной кавалерии, необходимой, чтобы служить порукой подозрительным крестьянам в том, что мы не являемся турками. Поэтому поздно днем мы сделали привал, чтобы дать возможность Талалу, Насиру и Нури Шаалану нагнать нас.

Они подошли после наступления темноты. Наши объединенные силы двигались на север, пересекая пашни и минуя богатые деревни.

К нам подбежали арабские женщины, ведя на поводу осликов, нагруженных горшками с водой, крича, что недавно поблизости опустился какой-то аэроплан. Они заметили на его фюзеляже знаки шерифа. Пик поскакал к указанному месту и нашел двух австралийцев. Радиатор их самолета «бристоль» был поврежден во время полета над Дераа. Они удивились и обрадовались, встретив друзей. Починив пробоину, они благополучно улетели дальше.

Каждую минуту люди подъезжали и присоединялись к нам. Отважные юноши бежали пешком, чтобы примкнуть к рядам наших людей.

К полудню мы вступили на засаженные арбузами поля. Солдаты разбежались по ним, пока мы осматривали железнодорожное полотно, покинутое и безлюдное, дрожащее в лучах знойного солнца. Когда мы наблюдали за ним, прошел поезд. Лишь прошлой ночью полотно было восстановлено, и это был только третий поезд. Дикой ордой, растянувшейся на две мили, мы двинулись, не встретив сопротивления, к железнодорожной линии и начали поспешно взрывать рельсы. Все, у кого имелось взрывчатое вещество, использовали его каждый по своему усмотрению. Сотни наших новичков были полны рвения, и, хотя работой никто не руководил, разрушения достигли больших размеров.

Очевидно, наше возвращение привело в изумление и сбило неприятеля с толку. Мы должны были полностью использовать этот случай. Я подошел к Нури Шаалану, Ауде и Талалу и спросил, что предпринимает каждый из них. Энергичный Талал решил атаковать Эзраа, крупное хлебное депо на севере; Ауда — Хирбет-эль-Газале, ближайшую станцию на юге; Нури же хотел устремиться со своими людьми по главной дороге к Дераа.

Все три предложения были хороши. Шейхи разошлись, чтобы заняться их осуществлением. Я же со своей охраной поскакал с такой быстротой, что на заре мы вступили в деревню Шейх-Саад.

Ночные отряды вернулись с богатой добычей. Эзраа находилась в слабых руках алжирского эмира Абд эль-Кадера, в распоряжении которого были лишь его наймиты, несколько добровольцев и немного войск.

Когда Талал приблизился, добровольцы перешли на его сторону, войска обратились в бегство, а число наймитов являлось настолько незначительным, что Абд эль-Кадеру пришлось уступить местность без боя. Наши люди слишком отяжелели от огромной добычи, чтобы заняться его преследованием.

Прибыл Ауда и начал хвастаться. Он занял Эль-Газале штурмом, захватив оставленный поезд, орудия и двести человек, в том числе немцев.

Нури Шаалан доложил о четырехстах пленных с мулами и пулеметами.

Над нами упорно кружился английский аэроплан, разведывая, являемся ли мы арабским отрядом. Юнг разостлал на земле сигналы, и летчики сбросили ему записку о том, что Болгария капитулировала [101] Капитуляция Болгарии произошла 28 сентября 1918 г. в результате успешного наступления войск союзников на Салоникском фронте Перемирие с ней было заключено 2 октября. .

Мы даже не знали, что на Балканах ведутся наступательные действия, и, таким образом, известие показалось немаловажным. Несомненно, конец не только великой войне, но и нашей, был близок. Последнее напряженное усилие — и наши испытания закончатся и каждый сможет вернуться к своим делам, забыв о безумиях войны.

Прибыла армия Фейсала. Рощи кишели людьми. Каждый отряд выбирал себе свободное место получше и развьючивал своих верблюдов. Наши люди повели животных к потоку, извивавшемуся между зелеными кустарниками, оливковыми деревьями и пальмами, цветами и возделанными фруктовыми садами, казавшимися нам странными после наших двухлетних скитаний по каменистой пустыне.

Обитатели Шейх-Саада боязливо подходили, чтобы поглядеть на армию, давно снискавшую легендарную славу. В их деревне сейчас находились ее вожди, носившие знаменитые и грозные имена, — Талал, Насир, Нури, Ауда. В свою очередь, мы смотрели на поселян, втайне завидуя их мирной крестьянской жизни.

Впятером или вшестером мы поднялись на развалины, откуда через южную равнину можно было определить, насколько безопасно наше положение. К нашему изумлению, мы заметили сверху малочисленную роту регулярных войск в мундирах — турок, австрийцев и немцев — с восемью пулеметами на вьючных животных. Изнемогая, они шли из Галилеи к Дамаску, потерпев поражение от Алленби.