Михаил Жирохов - Опасное небо Афганистана. Опыт боевого применения советской авиации в локальной войне. 1979-1989

После серии ознакомительных полетов летчики приступили к боевой работе. Особенностью стал тот факт, что, кроме ведения разведки, на эскадрилью возложили и задачи, которые в Союзе не ставили разведывательным полкам. Так, разведчики широко использовались во время ночных ударов — для освещения района штурмовки осветительными бомбами САБ-100 и САБ-250, участвовали в поиске и уничтожении караванов с оружием, также по ночам. Еще одной несвойственной функцией стала «свободная охота» — самостоятельный поиск и уничтожение противника.

При этом стоит отметить, что летчику в кабине «балалайки» приходилось крутиться, что называется, как белке в колесе: карта, курс, время, скорость, высота, маршрут, местность за бортом… А ведь нужно еще обнаружить, распознать, нанести на карту и передать координаты и время обнаружения цели, а затем правильно построить заход на нее и сфотографировать. И при этом не быть сбитым зенитными средствами противника. А в случае необходимости — еще и поразить и наземную цель.

Обычно самолеты 263-й ораэ были вооружены следующим образом: фотоконтейнер под фюзеляжем, а под крыльями — два подвесных топливных бака (ПТБ) по 490 литров топлива каждый и две авиабомбы — по 100 кг (крайне редко), 250 кг (чаще всего) или 500 кг. Еще одним вариантом вооружения были два подвесных бака и две РБК-250-275 или два — четыре НАР С-24.

Вместо бомб иногда (очень редко) подвешивались блоки УБ-16 или УБ-32. Специалистами технической службы эскадрильи четыре самолета были доработаны: вместо топливных баков самолеты могли нести две дополнительные авиабомбы.

Отметим также, что на МиГ-21Р использовались контейнеры двух видов: контейнер «Д» использовался для фотосъемки, для чего там стояли два фотоаппарата — для плановой и перспективной фотосъемки, а контейнеры типа «Р» — для радиотехнической разведки на глубину до 400 км.

Последние использовались для вскрытия системы ПВО Пакистана — в типичном вылете самолет с контейнером «Р» летел вдоль границы, а аппаратура засекала и записывала все радиосигналы с сопредельной стороны. Секретность была такая, что собранная таким способом информация не обрабатывалась специалистами 263-й ораэ на месте, а запечатанные контейнеры отсылались прямо в Москву.

Сначала бомбовые удары совершали только опытные летчики, а менее опытные летали на разведку. Но опыт пришел довольно быстро, так как летали очень много (обычно по три летные смены в день, а иногда и больше). 17 ноября 1983 г. вторая эскадрилья 10-го орап сбросила свою 2000-ю бомбу, а 5 января 1984 г. капитан В. Михно сбросил 3000-ю бомбу.

Каждый вылет летчиков сопровождался большим риском, хотя в тот момент основным зенитным оружием «борцов за веру» были крупнокалиберные пулеметы ДШК, поразить из которого сверхзвуковой «свисток» было проблематично. ПЗРК в тот момент были штучным товаром и применялись крайне редко.

Тем не менее из воспоминаний летчиков того периода удалось выудить два случая поражения МиГов огнем с земли. В ноябре 1983 г. заместитель командира эскадрильи Владимир Киселев на самолете МиГ-21Р (бортовой номер 22) во время проведения фотоконтроля результатов бомбового удара звена был обстрелян из ДШК. Пули пробили форсажную камеру и трубы. Тяга двигателя упала, но летчик смог долететь до аэродрома и безаварийно посадить самолет. После этого командование эскадрильи приняло решение изменить тактику применения самолетов. Фотоконтроль стали проводить одновременно с нанесением бомбовых ударов.

Дату еще одного случая установить не удалось. Из воспоминаний летно-технического состава известно, что во время очередного вылета по маршруту Кабул — Газни из ДШК была обстреляна пара самолетов летчиков Шевченко и Ковтонюка. Пули попали в самолет Юрия Ковтонюка и пробили гидросистему. Из-за этого полностью раскрылась форсажная камера и, соответственно, существенно упала скорость самолета. Но и на этот раз все окончилось удачно — на небольшой скорости в сопровождении ведущего летчик благополучно дотянул до Кабула и посадил самолет.

Смена 263-й ораэ не пробыла в Афганистане запланированного срока — в Союзе было принято решение о смене типа разведывательного самолета на Су-17Р, и летчики покинули Афганистан на три месяца раньше. Таким образом, смена длилась всего 8 месяцев и 12 дней.

29 марта 1984 г. летчики перегнали самолеты МиГ-21Р и МиГ-21УС из Кабула на аэродром Карши. С этого аэродрома на войну отправилась очередная смена на Су-17МЗР, к тому же 263-я ораэ сменила место дислокации и до конца войны базировалась на аэродроме Баграм.

Сразу после достаточно успешных боевых испытаний нового на тот момент штурмовика Су-25 в период с апреля по июнь 1980 г. в ДРА по программе под кодовым наименованием «Ромб» в Союзе началось формирование штурмовых авиаполков. Таким образом, спустя четверть века после упразднения возрождался отдельный род фронтовой авиации — штурмовая авиация.

Первой частью на Су-25 стал сформированный в феврале 1981 г. на аэродроме Ситал-Чай (ЗакВО) 80-й отдельный штурмовой авиационный полк. На основании положительного заключения о боевой эффективности штурмовиков в ходе испытаний в «особых условиях» и крайней заинтересованности сухопутных войск и командования 40-й армии в дальнейшем использовании Су-25 в ДРА руководством Министерства обороны была поставлена задача — на базе полка сформировать отдельную штурмовую эскадрилью для работы в ДРА.

Таким образом, первые двенадцать поставленных в полк штурмовиков в апреле — мае 1981 г. вошли в состав эскадрильи, получившие действительный номер 200. После интенсивной подготовки в июле 1981 г. 200-я ошаэ перебазируется в Афганистан на аэродром Шинданд, где приступает к выполнению операции «Экзамен», ставшей, по существу, неофициальным войсковым испытанием самолета.

Масштабы войны в Афганистане росли буквально на глазах, и к 1984 г. боевые действия против бандформирований развернулись на территории всей страны. Требовалось усиление авиационной группировки, в том числе и ее штурмовой части, и на основании Директивы ГШ ВВС от 5 ноября 1984 г. на аэродроме Баграм был сформирован 378-й отдельный штурмовой авиационный полк под командованием полковника А.В. Бакушева. На укомплектование полка придавался личный состав и техника 200-й ошаэ с дислокацией на Баграм, управление полка и одна эскадрилья 80-го ошап.

В Союзе в это время полным ходом шло формирование штурмовых полков. Второй частью на Су-25 стал 90-й ошап из Арциза (ОдВО), переданный из ПВО в ВВС и переучившийся в 1983 г. с Су-15 на Су-25, практически сразу после освоения нового типа задействованный в выполнении «интернационального долга». В Прикарпатском ВО формируется 368-й ошап (Калинов), в Приморье — 187-й ошап (Черниговка), на западных границах Союза, в Белорусском ВО, — полки в Кобрине и Пружанах.