Ярослав Бутаков - Брестский мир. Ловушка Ленина для кайзеровской Германии

23 октября (5 ноября) 1916 г. оба кайзера — германский Вильгельм II и австрийский Франц-Иосиф I — выступили с совместной декларацией, в которой провозгласили создание независимого Королевства Польского в российской части Польши. Ничего не было сказано о включении в его состав польских земель, находившихся под властью Германии и Австрии. Как бы ответом на эту декларацию в приказе Николая II по армии и флоту от 12 (25) декабря 1916 г. прозвучало «создание свободной Польши из всех ее ныне разрозненных областей». Однако эпитет «свободной» допускал разные трактовки.

Временное правительство России 16 (29) марта 1917 г. провозгласило, что его целью является создание «независимого Польского государства, образованного из всех земель, населенных в большинстве польским народом». Формирование польских национальных частей в Русской армии ускорилось. В конце лета 1917 г. был развернут 1-й польский корпус. К концу 1917 г. он включал три полнокровные дивизии. Тогда же был сформирован 2-й корпус.

Формирование войсковых частей марионеточного Королевства Польского, временно управляемого «регенцийной радой», назначенной оккупантами, происходило значительно более медленными темпами. До конца 1918 г. в этой армии под командованием Владислава Сикорского насчитывалось всего 5 тысяч человек!

Наиболее успешно шло создание польской национальной армии под знаменами союзников на Западном фронте. К окончанию военных действий на нем (в конце 1918 г.) т.н. «голубая армия» (названная так по цвету формы), составленная из поляков, живших в разных странах мира (главным образом в США), под командованием Юзефа Галлера, насчитывала более 80 тысяч солдат. С 1919 г. она приняла активное участие в событиях польско-русской войны.

Русская элита привычно воспринимала украинцев как малорусов, в том числе и живших в австрийской Галиции и Угорской (Закарпатской) Руси, т.е. в Западной Украине. Последних обычно называли русинами. Большинство русин в начале XX века действительно продолжали отождествлять себя с русскими. Однако в это время, при поддержке австрийских властей, среди них усиленно формировалось новое, украинское самосознание.

С началом Первой мировой войны австрийские власти развернули бешеную травлю русин, не желавших признавать себя украинцами. Их называли «москвофилами» и заведомо скопом записали в русские шпионы. В Червонной Руси развернулся настоящий террор против русинской интеллигенции. За донос на русина-учителя или русина-священника платили больше, чем за донос на простого крестьянина-русина. В выявлении «москвофилов» самое активное участие приняли украинские националисты. В отношении заподозренных применялось «ускоренное судопроизводство». Местечки Западной Украины перед приходом туда русских войск осенью 1914 г. не раз «украшались» трупами расстрелянных и повешенных «москвофилов».

Местечко Талергоф в Штирии приобрело печальную известность благодаря концентрационному лагерю, созданному там осенью 1914 г. австрийскими властями для арестованных и свезенных туда русинов. Через лагерь прошло не менее 30 тысяч человек обоего пола и разного возраста — от грудных младенцев до глубоких стариков. От жестокого обращения и нечеловеческих условий содержания около трех тысяч узников лагеря умерли до конца 1914 г. {21} 21 Пашаева Н.М. Очерки истории русского движения в Галичине XIX—XX вв. М., 2007. С. 105—110. В начале 1917 г. вступивший на австрийский престол новый кайзер Карл I освободил всех заключенных лагеря без рассмотрения вины, косвенно признав, таким образом, необоснованность репрессий против них.

В ходе военных действий до конца 1914 г. русские войска заняли всю Червонную Русь. Она стала управляться на общих основаниях с Российской империей с поправкой на условия театра военных действий. Были образованы четыре губернии — Львовская, Терпопольская, Черновицкая и Перемышльская. Вероятно, планировалась и пятая губерния — Ужгородская (Закарпатская), но туда русские войска не дошли. Униатские приходы переводились под юрисдикцию Русской православной церкви.

В апреле 1915 г., после взятия Перемышля, новые русские губернии посетили Николай II с Верховным главнокомандующим. Вопреки старому международному праву, по которому окончательное государственное устроение завоеванной территории начиналось только после заключения мира, Российская империя своими мероприятиями заранее объявляла о включении этих коронных австрийских земель в свой состав. Правда, уже летом 1915 г. Русская армия была вынуждена уйти с большинства из них. Вместе с отступающей Русской армией уходили уцелевшие от австрийского террора русины, оставляя родную землю для носителей «украинской национальной идеи».

Власти Габсбургов пытались использовать «украинскую идею» для разжигания сепаратистских настроений в России. В Галиции с первых дней войны создавался легион «сiчових стрiльцiв», название которого должно было пробудить в украинцах какие-то ностальгические воспоминания о временах Запорожской Руси. Но из этой затеи ровно ничего не вышло.

Сами «сечевики» оказались париями в австрийской армии. Командование реально оценивало их боевые качества. Значительно лучше «сечевикам» удавалась жандармская служба против своих соотечественников-«москвофилов». Из «сечевиков», сдавшихся Русской армии, в 1917 г. пытались создать карпато-русские части. Но это дело тоже не заладилось.

В целом же «славянскую карту» не удалось разыграть ни той, ни другой стороне. Но если для Центральных держав ее использование могло быть лишь ограниченным (в Польше и Украине), то для России иначе как разочарованием не обернулось то, что славянские подданные Габсбургов и Гогенцоллернов вовсе не спешили перейти под знамена Романовых (до 1917 г.) или «свободной России» (в 1917 г.). Еще более сильным разочарованием стало поведение Болгарии.

Когда осенью 1915 г. Болгария объявила войну Сербии и помогла австрийской и германской армиям оккупировать эту страну, в России это было расценено как предательство в «семье славян». Но в Болгарии привыкли смотреть на Сербию как на страну, более всего мешавшую национальным чаяниям болгар. Македония, включенная Сербией в свой состав по итогам двух Балканских войн 1912—1913 гг., в Болгарии всегда воспринималась как колыбель болгарской государственности (Охридская архиепископия). И неудивительно, что в Первой мировой войне Болгария встала на сторону врагов Сербии.

Поначалу казалось, что русские и болгарские войска не столкнутся между собой на поле боя. Однако летом 1916 г., когда в войну на стороне Антанты вступила Румыния (тоже обидчица Болгарии в 1913 г.), русские войска вошли в Румынию, чтобы спасти ее от разгрома. И встретились там с болгарами. Надежды на то, что болгары не станут стрелять в русских «братушек», улетучились в один миг. Болгары, как и русские, до поры оставались верны своему царю.