Александр Окороков - В боях за Поднебесную. Русский след в Китае

Кроме этого КНР предоставлялся кредит в 300 млн. рублей для закупки оборудования на беспрецедентно льготных условиях — под 1% годовых [114]. Наконец, за три месяца пребывания Мао Цзэдуна в СССР неизменно удовлетворялись его просьбы: о помощи советской авиации при переброске войск НОА в Синьцзян, об экономической помощи приграничным районам Китая и т.д. {185}

Уступки советского лидера очевидны. Тем не менее следует учитывать, что в тот период для СССР было жизненно важным удержать свои позиции, завоеванные в годы Второй мировой войны, и получить максимальную отсрочку назревавшей тогда третьей мировой. Прочный союз с самой многонаселенной страной мира был для СССР в тот момент важнейшим фактором устрашения США — потенциального агрессора, безраздельно владевшего атомным оружием. В этом случае «уступки» советского лидера полностью оправдали себя. На долгие годы Сталин стал для Мао Цзэдуна «учителем революции во всем мире» и «лучшим другом китайского парода».

Соответственно, для укрепления позиций нового союзника Советский Союз вынужден был оказать ему масштабную помощь, в том числе военную. И она была оказана в полной мере. В первую очередь в формировании китайских ВВС и войск ПВО.

Впервые за помощью в создании ВВС (официально образованы 11 ноября 1949 г.) китайские коммунисты обратились к СССР летом 1949 г. 1 августа 1949 г. в Москву в числе делегации КПК, возглавляемой Лю Шаоци, прибыли авиационные специалисты Лю Ялоу, Чжан Сюэши, Ван Пин'ян и др. с просьбой оказать содействие в создании шести авиашкол (двух бомбардировочных и четырех истребительных), а также в поставке боевых самолетов для формирования ВВС и организации парашютно-десантной части в 800 — 1000 человек. Свои потребности они оценили в 1200 летчиков и 2000 техников, 200 истребителей и 80 бомбардировщиков {186} . В это время НОАК обладала лишь 26 боевыми самолетами американского и английского производства (Р-51, «Москито», В-24, В-25, С-46, С-47, АТ-6, РТ-19) и одной авиашколой с 35 — 40 самолетами, где преподавали 19 японцев [115].

19 сентября 1949 г. по просьбе руководителей КПК советское правительство приняло решение послать в Китай военных специалистов, подбор которых проводился заранее. В конце сентября в Пекине уже работал военный советник генерал-лейтенант П.М. Котов-Легоньков со своим аппаратом, куда входили заместитель главного советника и старшие советники по основным родам войск. К 7 октября были подобраны и специалисты для создания шести летно-технических школ. В целом к концу декабря 1949 г. с Народной освободительной армией Китая сотрудничали 1012 военных специалистов из СССР {187} .

Широкомасштабные поставки советской авиатехники в Китай начались уже осенью 1949 г. До конца года для китайских летных и летно-технических школ из СССР доставили 336 учебно-тренировочных, учебно-боевых и боевых самолетов Як-11, Як-12, Як-18, УТБ-2, УТу-2, Ту-2, YJIa-9, Ла-9, Уил-10, Ил-10 и Ли-2. В 1950 г. Китаю передали еще 310 самолетов, в их числе 62 реактивных истребителя МиГ-15. Кроме того, был продлен срок пребывания в КНР советского авиационного полка, который был направлен в распоряжение ЦК КПК для оказания помощи в проведении боевых операций в районах «труднодоступных для коммунистических войск».

Как уже отмечалось выше, по договору от 14 февраля 1950 г. Советский Союз взял на себя обязательство «оказать помощь Китаю» всеми имеющимися у него средствами, включая военные. В тот же день постановлением Совета Министров СССР № 582 — 227 ее для организации ПВО г. Шанхая была создана Группа советских войск противовоздушной обороны. Этому решению предшествовали переговоры в декабре 1949 г. и начале февраля 1950 г. В ходе этих переговоров Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем были поставлены вопросы о создании с помощью Советского Союза национальных частей для захвата Тайваня (Формозы), где сконцентрировались остатки войск Чан Кайши. Китайские руководители попытались склонить советского лидера на проведение секретной диверсионной акции в отношении Тайваня с использованием «своих» добровольцев, а также волонтеров из числа «военнослужащих стран народной демократии». Однако И.В. Сталин отклонил это предложение, но дал согласие обучить «кадры китайского морского флота» в Порт-Артуре с последующей передачей части советских кораблей Китаю [116]; подготовить план десантной операции на Тайвань в советском Генеральном штабе и направить в КНР группировку войск ПВО и необходимое количество советских военных советников и специалистов {188} .

Это решение было связано с активизацией чанкайшистской авиации, базировавшейся на острове Тайвань [117]. Особенно интенсивным налетам подвергался крупнейший промышленный центр и важнейший порт Китая — Шанхай. Бомбардировки наносили серьезный ущерб зданиям и сооружениям, приводили к человеческим жертвам. В связи с этим китайское руководство и обратилось к советскому правительству с просьбой об оказании помощи в улучшении противовоздушной обороны Шанхая.

Командующим группировкой советских войск ПВО в Шанхае был назначен генерал-лейтенант Павел Федорович Батицкий, начальником штаба — гвардии полковник Б. Высоцкий. Заместителями командующего Группой войск стали: по авиации — генерал-лейтенант авиации СВ. Слюсарев, но зенитной артиллерии — гвардии полковник С.Л. Спиридонов. Он же командовал 52-й зенитно-артиллерийской дивизией {189} .

В боевой состав Группы входили: оперативная группа, управление группы войск, управление 106-й истребительной авиационной дивизии (ИАД) (командир дивизии — полковник Якушин, заместитель командира дивизии — полковник Новицкий, начальник штаба — подполковник Комаров); управление 52-й зенитно-артиллерийской дивизией (командир дивизии — гвардии полковник С.Л. Спиридонов, начальник штаба — полковник Антонов); 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк (командир полка — полковник Лысенко, начальник штаба — гвардии майор Бирюков); 64-й отдельный радиотехнический батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) (командир батальона — майор Михайлов, начальник штаба — капитан Поломарчук).

Один из участников тех событий — П.Ф. Лутков, служивший с 1945 г. в 25-м зенитно-прожекторном полку (г. Дмитров, Московской обл.), переименованном в декабре 1949 г. в 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк, так описывает свое прибытие в Китай.

«В декабре 1949 г. полк внезапно получил фронтовое наименование. У нас отобрали солдатские документы и форму, всех переодели в гражданскую одежду, выдали большие красные чемоданы с бельем и другими принадлежностями. К месту погрузки мы следовали по одиночке под видом инженеров. В эшелоне вместе с вооружением и оборудованием нас повезли на Восток, не сообщив, куда и зачем мы передислоцируемся. На одной из приграничных станций нас встретил и приветствовал т. Мао Цзэдун. Теперь стало ясно, что нас везут в Китай.