Рафаил Мельников - Броненосный крейсер Баян(1897-1904)

Ужасающе запущенное состояние котельной установки “Осляби”, в особенности непостижимое в сравнении с “Баяном”, нельзя было, однако, отнести к вине старшего механика. Назначенный на корабль только осенью минувшего года и не имея опыта плавания на новом корабле, он не успел оценить, до какой степени аварийности была доведена котельная установка корабля. Лишив корабль квалифицированной машинной команды (старослужащие ушли в запас, не успев “поплавать”, всех знающих специалистов забрали для укомплектования уходивших в плавание миноносцев, “Цесаревича” и других кораблей), предоставив его на императорский смотр фактически в аварийном состоянии и не проведя испытаний перед выходом в плавание, бюрократия по существу погубила его котлы.

По счастью для “Баяна”, механизмы с первых плаваний попали в опытные и заботливые руки. Старший механик Михаил Адольфович Галль смог сполна реализовать свой богатый опыт службы. Преодолев все поставленные перед ним препятствия, М.А. Галль сумел уберечь “Баян” от скандальных аварий. И потому командир Р.Н. Вирен в продолжение всего похода и последующей службы в Порт-Артуре мог чувствовать себя за своим механиком как за каменной стеной и принимать в бою самые рискованные решения. Истый строевик, он проявил достаточно трезвое понимание роли на корабле его судового механика.

На якорной стоянке

Во всяком случае, он как должное, не высказав в рапорте никаких замечаний, воспринял названный механиком срок подъема паров для экстренного увеличения скорости корабля. 25 октября, исполняя сигнал “Цесаревича”, “Баян” в продолжение 1 ч 40 мин поднял пары во всех котлах. В получасовом пробеге полным ходом он обогнал продолжавший идти прежней экономической скоростью “Цесаревич” и, выполняя роль разведчика, ушел вперед. Потом вернулся обратно, заняв свое место в походном строю в кильватер броненосцу. 27 октября также по сигналу “Цесаревича” в течение 1 ч 10 мин пары были еще раз подняты во всех котлах, а затем прекращены.

Случалось и другое. С утра 24 октября до 2 ч ночи 25 октября “Баяну” пришлось держаться около “Цесаревича”, который должен был остановиться для исправления повреждения в машине. На броненосце в третий раз со времени приемных испытаний начал нагреваться и лопнул бугель эксцентрика одной из машин. О характере случившегося на “Цесаревиче” повреждения Р.Н. Вирен, видимо, уведомлен не был. “Цесаревичу” же оставалось успешно молить о божьей милости: чтобы не сломался последний из оставшихся в запасе эксцентриков.

В строевом рапорте № 1737 на имя генерал- адмирала о приходе 28 октября 1903 г. в Сабонг отмечалось углубление крейсера ахтерштевнем 22 фт 3 дм, форштевнем 21 фт 1 дм. Полная численность экипажа 569 человек. Приводились сведения об имевшемся запасе угля (230 т), которого должно было еще хватить на 2,5 суток 14-уз ходом (840 миль). Из боеприпасов по артиллерийской части имелось зарядов боевых 8-дм 197, 6-дм 1176 (это число осталось неизменным против сведений запрашиваемых в Суэце), бомб снаряженных соответственно 140 и 1144 (в пути израсходовали 6 снарядов — P.M.). Число 75-мм гранат уменьшилось с 5000 до 4924; 47 и 37 патронов осталось прежнем — 1700 и 6200. Не изменилось и число картечных снарядов — 8-дм — 10, 6-дм — 64.

С наибольшим запасом топлива — 1046 т — “Баян” выходил их Джибути. Углем до отказа заполняли все штатные хранилища, включая и очень неудобные узкие носовые ямы. Каждый раз на палубу принимали 60–65 т угля в мешках, и до 40 т — в кочегарки, чем общий запас доводили до 1040–1046 т. Незаполненными оставались лишь две запасные угольные ямы (емкостью по 40 т), занятые машинными запасами. В следующий порт приходили с остатками 200–300 т.

* Отчества и даты жизни добавлены автором

Все это время, подгоняемые неуклонно нараставшим градусом тревоги, исходившей из телеграмм З.П. Рожественского, корабли занимались разнообразной и напряженной боевой подготовкой. Кроме вызывавшей особое внимание Начглавморштаба стрельбы из стволов Бердана по поплавкам, буксировавшимся каждым кораблем, проводили проверку всех видов боевых действий и организации службы. Обучали подаче снарядов и зарядов по плутонгам, занимались грамотностью, семафором и собственно по специальностям.

В 5 ч вечера 8 августа крейсер пришел в Алжир. Оставив здесь пришедший 10 августа “Ослябя” (ГМШ предписывал не ждать его отправки). “Баян” 12 августа продолжил путь, чтобы 14-уз ходом (под парами 19 котлов) прибыть, как того требовал адмирал А.А. Вирениус, в Порос к 15 августа. Здесь, придя 16 августа, никого из своих кораблей еще не застал. “Ослябя” пришел 21 августа, “Цесаревич” — 3 сентября. Пришли также канонерская лодка “Храбрый” и пароход из Севастополя с боеприпасами для “Цесаревича” (в документах он именовался то “Морской штурман”, то “Вольный штурман”, то просто “Штурман”). Из Пороса “Баян” вместе с “Цесаревичем” вышел 25 сентября. В Порт-Саид пришли 27-го, в Суэц — 30-го, в Джибути — 8 октября.