Евгений Кринко - Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения

В 1960—1970-х гг. в зарубежной историографии сформировалось ревизионистское направление, подвергшее критике прежние подходы к советской истории. К его сторонникам относились: в США – Дж. Хаф, А. Даллин, М. Левин, С. Коэн, Ш. Фитцпатрик, А. Рабинович; в Англии – группа историков из Бирмингема во главе с Р. Дэвисом; в Германии – специалисты по социальной и экономической истории Р. Лоренц, X. Хауман, Г. Мейер, Д. Гайер и другие авторы. Признавая диктаторский характер сталинского режима, они переносили главный упор в изучении на советское общество, стремясь объяснить происходившие в СССР процессы «снизу», как результат общественных отношений, а не «сверху», как привнесенные государством 51. Данный подход позволил переосмыслить поведение и сознание советских граждан в годы Великой Отечественной войны, механизмы их адаптации к чрезвычайным условиям жизни, коллаборационизм и движение Сопротивления на оккупированной территории СССР.

«Бои за историю» стали еще одной формой холодной войны, и в советской историографии оценки западных историков, как правило, вызывали резкое неприятие. Оно выразилось в появлении особого жанра историографических исследований – «критики буржуазных фальсификаторов» 52. В содержательном отношении критика располагалась в широком диапазоне: от упреков в методологической несостоятельности и творческом «бессилии» до прямых обвинений в «преднамеренном искажении» исторической правды с целью «реабилитации фашизма как социально-политического и идеологического явления» 53. При этом главные разногласия с западными авторами касались трактовок советского общественного и политического строя, роли коммунистической партии, характера национальных отношений в стране и в регионе. Например, советские авторы упрекали западных историков в стремлении «принизить» роль всенародной борьбы в тылу врага, искажении ее характера, преувеличении масштаба поддержки оккупантов советскими гражданами.

Соответствующие разделы в обязательном порядке содержали историографические введения к диссертационным и, несколько реже, монографическим исследованиям советских историков. Несмотря на очевидную идеологическую ангажированность дискуссий, даже в такой форме изложение работ зарубежных историков имело определенное положительное значение, позволяя познакомиться с их содержанием, пусть и подвергаемым критике.

Только в условиях перехода к новому этапу в отечественной историографии появились работы, лишенные «критического» запала по отношению к положениям и выводам западных историков 54. Более того, многие российские авторы, особенно на рубеже 1980—1990-х гг., отказавшись от прежних положений советской историографии, стали фактически повторять оценки зарубежных исследователей. Постепенно в историографии утвердились представления о необходимости тесного сотрудничества исследователей разных стран в изучении различных дискуссионных вопросов истории Второй мировой войны. В то же время события 1941–1945 гг. нередко становятся предметом новых «войн памяти», особенно острых на постсоветском пространстве, что во многом обусловлено процессами формирования новых национальных идентичностей.

В целом в отечественной и зарубежной историографии накоплен значительный опыт изучения истории горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. Данная проблема рассматривалась как в общих, так и в региональных исследованиях, включая десятки монографий, диссертаций и коллективных трудов, сотни статей и отдельных очерков. Развитие историографии сопровождалось постепенным расширением знаний о судьбе горцев Северного Кавказа в годы войны, увеличением числа исследователей и работ на данную тему, развитием источниковой базы и самого круга рассматриваемых вопросов.

В то же время в изучении истории автономий Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны остается много малоизученных аспектов. В историографии отсутствуют крупные обобщающие исследования по истории региональной системы управления в рассматриваемый период, социальных процессов и формированию этнического сознания горских народов Северного Кавказа. Остаются нераскрытыми отдельные направления в деятельности властных структур и общественных организаций, развитие ряда отраслей народного хозяйства, положение представителей отдельных социальных групп. В результате создание цельной обобщающей картины этнополитического, социально-экономического и культурного развития автономий Северного Кавказа, повседневной жизни населения в годы войны остается перспективной задачей, решение которой требует совместных усилий многих исследователей центра и региона.

Возможности советских историков в изучении данной проблемы были в значительной степени ограничены как внешними условиями развития исторической науки, так и ее внутренними обстоятельствами, связанными с господством догматизированной методологии, а также состоянием источниковой базы. Идеологические пристрастия оказывали свое воздействие и на оценки зарубежных историков, к тому же лишенных возможности работать в советских архивах.

Нынешняя методологическая ситуация предоставляет современным исследователям гораздо больше возможностей для изучения истории горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. Это связано и с расширением источниковой базы, и с общими изменениями в развитии науки, обновлением теоретико-методологических принципов и методов исследования, наконец, приходом нового поколения историков. Несмотря на сохраняющееся воздействие конъюнктуры, в науке сложилась более свободная атмосфера, позволяющая сосуществовать различным взглядам и дающая исследователю возможность чувствовать себя более самостоятельным в выборе авторской позиции. В данной связи обращает на себя внимание сближение позиций российских и зарубежных историков, как в области применяемых подходов, так в конкретных оценках рассматриваемой проблемы.

В то же время новые возможности реализованы пока еще далеко не в полном объеме. Нередко научная новизна выражается только во введении в научный оборот новых архивных источников. Между тем дальнейшая разработка проблемы тесно связана не только с увеличением общего количества исторической информации, но и с углублением ее анализа, совершенствованием научной методологии и используемой терминологии, а также решением других исследовательских задач.

Участию горцев Северного Кавказа в боевых действиях в период Великой Отечественной войны в составе частей Красной армии посвящено большое количество работ различного жанра. Наибольшее внимание исследователей привлекали такие вопросы, как масштаб и формы мобилизации и добровольного ухода жителей на фронт, их подвиги, численность награжденных и погибших, история вооруженных формирований, созданных в данном регионе. Часть указанных вопросов разрабатывалась в профессиональной историографии, изучение других длительное время оставалось уделом публицистики, научно-популярных и краеведческих работ.