Евгений Кринко - Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения

Впервые вопрос об организации борьбы в тылу противника на Северном Кавказе, в случае его возможного вторжения в регион, встал еще осенью 1941 г., когда войска вермахта впервые захватили Ростов-на-Дону. В автономных республиках и областях подбирался личный состав партизанских отрядов, утверждались места их базирования и районы боевых действий, закладывались продовольственные базы и склады. Но когда угроза оккупации Северного Кавказа миновала, эта работа была свернута. В результате летом 1942 г. подготовку партизанских отрядов и подпольных групп вести пришлось практически заново. К тому же на развитие событий наложило свой отпечаток стремительное продвижение войск вермахта, «сломавшее» планомерный выход отрядов на заранее запланированные места дислокации.

Для общего руководства партизанскими отрядами Северного Кавказа 3 августа 1942 г. Государственный Комитет Обороны СССР принял постановление о создании при Военном совете Северо-Кавказского фронта Южного штаба партизанского движения (далее – ЮШПД). Первым начальником штаба был утвержден полковник Х.-У.Д. Мамсуров, обладавший большим опытом организации диверсионно-разведывательной деятельности 844. 12 августа 1942 г. он прибыл в Махачкалу во главе комиссии Центрального штаба партизанского движения (далее – ЦШПД) из 8 чел. На следующий день комиссия провела специальное совещание с руководителями автономных республик в г. Орджоникидзе по вопросу организации партизанских отрядов 845. Но в конце месяца Х.-У.Д. Мамсурова отозвали в Москву, и создание ЮШПД затянулось.

Главные усилия по организации партизанских отрядов на Северном Кавказе предпринимали партийные инстанции и органы НКВД Краснодарского и Ставропольского краев, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Чечено-Ингушетии, Адыгеи, Карачая и Черкесии, а также военное командование, в полосу ответственности которого входила территория данных автономных республик и областей. При военных советах армий Север о-Кавказского и Закавказского фронтов были созданы оперативные группы, руководившие действиями отрядов на занимаемых ими участках в тылу противника и внесшие немалый вклад в их становление 846. С другой стороны, армейское командование порой использовало партизанские отряды без учета их возможностей, как боевые части. Нередко партизанские отряды прикрывали эвакуацию населения и отступление частей Красной армии, затем удерживали вместе с ними перевалы через Кавказский хребет. Выполняя несвойственные им функции, партизаны, вооруженные лишь стрелковым оружием, несли большие потери.

Отсутствие единого руководства у партизан Северного Кавказа привело к тому, что возникшие с самого начала очаги сопротивления не имели между собой связи. Начальник 4-го отделения политотдела Северной группы войск Закавказского фронта отмечал: «Основным недостатком в организации и руководстве партизанскими отрядами является отсутствие единого централизованного руководства. Отрядами занимаются обкомы ВКП(б), наркоматы НКВД АССР, Военный совет армии, то есть все понемногу, а постоянного хозяина, который бы руководил всей оперативной, организационной и боевой деятельностью, нет» 847.

С 1 сентября 1942 г. начальником ЮШПД стал член Военного совета Северо-Кавказского фронта первый секретарь Краснодарского крайкома ВКП(б) П.И. Селезнев. С целью дальнейшей централизации руководства партизанской борьбой оперативные группы при военных советах армий были упразднены. 30 сентября Военный совет Черноморской группы войск Закавказского фронта принял специальное постановление, которым упорядочил систему взаимоотношений между армейским командованием и партизанскими отрядами. Командирам всех воинских подразделений запрещалось использовать партизан в обороне 848.

Однако ЮШПД, находясь в тылу советских войск, в городе Сочи, не имел прямой связи с партизанскими отрядами, особенно теми, кто действовал в центральной и северо-восточной части Кавказа – на территории Ставрополья, Северо-Осетинской, Кабардино-Балкарской и Чечено-Ингушской АССР. Связь вообще оставалась самым слабым участком в работе ЮШПД ввиду отсутствия радиоаппаратуры в необходимом количестве 849. Ценные сведения, добытые с риском партизанской разведкой, порой с большим опозданием попадали к советскому командованию.

Периодически ЮШПД направлял через линию фронта в партизанские отряды оперативные группы и связных с директивами и инструкциями, но они не справились с поставленными задачами. Так, в сентябре 1942 г. ЮШПД направил в Кабардино-Балкарию, Северную Осетию, Чечено-Ингушетию и в Карачай для руководства партизанскими отрядами четыре оперативные группы, снабженные переносными радиостанциями. Ни одна из них до места назначения так и не добралась 850. В результате оставшиеся без контроля местные руководители формально относились к организации борьбы в тылу противника. В итоговом отчете ЮШПД отмечалось: «В Чечено-Ингушетии партизанские отряды существовали только на бумаге, в Северной Осетии прикрывались формированием так называемой партизанской бригады и бездействовали» 851.

Лишь в начале декабря 1942 г. из работников ЮШПД была создана специальная группа во главе с майором В.Г. Самохиным при штабе Северной группы войск Закавказского фронта. Во взаимодействии с командованием фронта она осуществляла руководство партизанскими отрядами, действовавшими на территории Ставрополья и республик Северного Кавказа. В конце декабря 1942 г., за несколько дней до начала советского контрнаступления, ЮШПД принял решение создать четыре штаба – оперативные группы по руководству деятельностью партизанских формирований на Северном Кавказе: в Ставропольском крае – в г. Кизляре (руководитель – первый секретарь Ставропольского крайкома ВКП(б) М. Суслов); в Чечено-Ингушской, Северо-Осетинской и Кабардино-Балкарской АССР – в г. Грозном (секретарь Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) В. Иванов); в Краснодарском крае – в г. Сочи (начальник Управления НКВД Краснодарского края К. Тимошенков); в Крымской АССР – в г. Геленджике (секретарь Крымского обкома ВКП(б) С. Булатов) 852. Это решение явно запоздало: буквально через несколько дней немецкие войска оставили территорию автономий Северного Кавказа.

Большинство партизанских отрядов в автономных республиках и областях Северного Кавказа возникло на основе истребительных батальонов районов и городов. Для того чтобы контролировать процесс создания отрядов и руководить их действиями, на Кубани было создано 7 кустов (партизанских объединений). В составе Майкопского и Краснодарского кустов действовали и 8 партизанских отрядов Адыгейской автономной области: Майкопский № 1 «Народные мстители» (157 чел.), Майкопский № 2 (129 чел.), Гиагинский (135 чел.), Кошехабльский (34 чел.), Красногвардейский (57 чел.), Шовгеновский «Советская Адыгея» (75 чел.), Теучежский «Ворошиловец» (45 чел.) и Тахтамукайский «За Родину!» (45 чел.) 853. Майкопские, Кошехабльский, Гиагинский и Шовгеновский отряды базировались в Махошевских лесах юго-восточнее Майкопа, Красногвардейский – в Курго-Терновском лесу, Теучежский и Тахтамукайский – в Горячеключевском лесном массиве. Согласно данным, приведенным первым исследователем проблемы В.М. Глуховым, из общей численности отрядов Адыгеи почти в 700 чел. русские составляли 522 чел. (74,6 %), адыгейцы – 148 чел. (21,1 %), украинцы – 25 чел. (3,6 %) 854. Эти цифры соответствуют национальному составу населения области. Однако в итоговом отчете о боевой и разведывательной деятельности Краснодарского штаба партизанского движения, содержащем сведения о национальном составе отрядов Кубани в целом, приводится другая цифра – 46 адыгейцев 855.