Николай Кирсанов - Кто помогал Гитлеру? Европа в войне против Советского Союза

Так бы и случилось, если бы политика «невмешательства» предотвратила бы итало-германскую интервенцию.

На позиции Блюма, по-видимому, сказалось также его социально-классовое происхождение и общественное положение. Выходец из семьи богатого еврейского банкира, он получил среднее образование в одной из самых аристократических гимназий Парижа. С дипломом о высшем образовании, в 23 года, поступил на государственную службу. Одновременно занимался литературой и театром, стал известным критиком. Перед ним открылись двери салонов высшего общества. Во время Первой мировой войны Блюм стал начальником кабинета одного из министров-социалистов. На этом посту быстро расширил связи в деловом и политическом мире и так приобщился к «социализму». Избранный в 1919 году во французский парламент, сразу же возглавил социалистическую фракцию, хотя «социалист» этот был махровым буржуа, прилипшим к идее социализма, как банный лист к одному мягкому месту.

С победой Народного фронта Блюм возглавил его правительство, поскольку являлся лидером Социалистической партии Франции. Блюм не занял во внешней политике позиции, провозглашенные Народным фронтом. Вместе со своим министром иностранных дел Блюм отменил уже готовую сделку о продаже оружия законному правительству Испанской республики, а затем разорвал торговое соглашение с Испанией, по которому она могла закупать оружие у Франции, своего соседа.

Так вопреки настроениям народа и части членов своего правительства Блюм сделал выбор в пользу Англии, чьи правящие круги на словах выступали против всякого вмешательства в испанские дела, а на деле искали возможности для соглашения с Германией и Италией.

По поручению Блюма французский МИД разработал «Декларацию о невмешательстве в дела Испании». После ее одобрения 27 государствами Европы, в их числе были Германия и Италия, 24 августа 1936 года «Декларация» вступила в силу Ее подписал и СССР как европейская страна, полагая, что это поможет защитить интересы законно избранного правительства Испании. На следующий день по инициативе Франции и при активной поддержке Англии в Лондоне был создан Комитет по невмешательству в испанские дела. В его задачу входила координация политики невмешательства. В Комитет вошли представители всех европейских стран, кроме Испании и Швейцарии, у которой был постоянный нейтралитет. На поставки и продажу оружия в Испанию вводилось эмбарго (запрещение).

Политика «невмешательства» со стороны стран Запада преследовала совершенно иные цели, чем те, которые официально декларировались ими.

Очень скоро выяснилось, что словами о «невмешательстве» западные страны прикрывают самое грубое вмешательство во внутренние дела Испании, что эта политика — всего лишь ширма для их действий и действительных намерений. Английский министр иностранных дел в качестве важнейшей причины политики «невмешательства» со стороны Англии называл «страх перед коммунистическим правительством Испании».

На самом деле в первых составах испанского правительства не имелось ни одного коммуниста. В правительство Испании они вошли в сентябре 1936 года, было их всего два, да и занимали они второстепенные посты. Политику правительства определяли другие партии, входившие в Народный фронт Испании.

Деятельность Комитета по невмешательству свелась к бесплодным дискуссиям между послами и по совместительству главами делегаций. Протоколы дебатов, проходивших в этой эфемерной организации, ее подкомитете и комиссиях, составили 15 толстых томов, многие тысячи страниц. Они запечатлели бесконечные рассуждения представителей западных держав, озабоченных одним — не допустить принятия решений, направленных против Третьего рейха и фашистской Италии, пославших в Испанию многочисленные части вермахта и итальянской королевской армии.

Пока дипломаты вели дискуссии, итало-германская интервенция продолжалась. «Невмешательство» западных стран фактически сводилось к лозунгу «Лучше Гитлер, чем Народный фронт!».

С животной ненавистью к испанской революции и к Народному фронту, утрачивая такие важнейшие качества журналиста, как критический дух и объективность, ведущие обозреватели в Лондоне, Нью-Йорке, Париже пугали мир участием «русских дивизий» в войне на стороне Испанской республики. Хотя число одновременно находившихся в Испании советских офицеров и военных специалистов никогда не превышало 700–800 человек.

Западная печать и радио наперебой кричали, что Испания — это первый этап «большевизации Европы». Их бесчисленные газеты утверждали, что Советский Союз хочет «наложить руку на Испанию». Буржуазные средства информации шумно и громко рассказывали о «непрерывном потоке советского оружия» для республиканцев. Помощь Советского Союза Испанской республике стала объектом беспардонной фальсификации и очернительства.

Все попытки представителей Советского Союза добиться прекращения помощи мятежникам наталкивались на глухую стену. Их не хотели слышать и понимать. Нарком иностранных дел М.М. Литвинов 29 декабря 1936 года в ноте Советского правительства правительствам Англии и Франции писал:

«Советское правительство считает справедливым и желательным, чтобы судьба войны в Испании решалась исключительно самими испанцами».

Однако англо-французские «миротворцы» и фашистские агрессоры использовали лондонский Комитет по невмешательству с другой целью — максимально деформировать реакцию стран Западной Европы на испанские события и задушить Испанскую республику. Когда правительство Испанской республики обратилось в Лигу Наций с просьбой дать оценку многочисленным фактам нарушения принципа «невмешательства» и отменить эмбарго на продажу оружия, Совет Лиги Наций отказался рассматривать испанский вопрос по существу и передал его в Комитет по невмешательству, где хозяевами положения были англо-французские «миротворцы» и сторонники «невмешательства».

Если итало-германская агрессия преследовала цель укрепить позиции фашизма на Пиренеях и в Средиземноморье, то англичане и французы надеялись найти общий язык с мятежниками, оттеснить от Франко Германию и Италию и самим занять их место. В этом состоял скрытый смысл попыток Англии и Франции добиться «мирного урегулирования» испанского конфликта. Агрессоров и их «умиротворителей» привлекало стратегическое положение Испании, большую ценность имели ее богатые природные ресурсы, особенно запасы железной руды, горнорудные предприятия, минеральные месторождения страны.

Практика всех предшествующих и последующих лет доказала, что «невмешательство» оказалось разновидностью политики «умиротворения» агрессора, в которой западные страны обрели изрядный опыт, особенно Англия и Франция. Правящие круги Германии и Италии послали свои войска в Испанию, лишь убедившись, что ни Англия, ни Франция не собираются поддерживать Испанскую республику.