Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том I

В общем, вышло неловко, мы сидели, а все остальные стояли, но король не выказал никакого неудовольствия и при прощании выразил сожаление, что не может дать нам ордена, так как не имеет русского ордена, взамен пожаловал по большой медной медали, выбитой по случаю предстоявшей выставки. Кроме того, Его Величество сказал:

— Когда у нас будут дипломатические сношения с Россией, я всегда готов поправить дело и пожаловать вам ордена.

Перед уходом из дворца, нас просили записать фамилии в книге знатных посетителей.

Прием кончился посещением священных слонов — три почти белые, один светло-рыжий, причем один из слонов стоял на возвышении из-за своих слишком длинных клыков».

Королевское слово твердо

Впоследствии один из офицеров использовал обещание короля.

Будучи уже командиром канонерской лодки в Тихом океане, капитан 2-го ранга Р., прочитав в газете о назначении А.Э. Оларовского — вспомните консула в Сан-Франциско — посланником в Сиаме, написал ему по старой дружбе поздравительное письмо и в виде шутки рассказал о своем представлении королю и его обещании. Письмо было получено посланником в момент отправления на бал во дворец. Александр Эпиктетович взял письмо с собой, и, когда Его Величество, обходя гостей, подошел к посланнику, он сказал:

— Ваше Величество, я получил сейчас письмо от моего хорошего знакомого капитана 2 ранга Р., который пишет, что Вы изволите состоять должником ему.

— Это как же? Я готов сейчас же уплатить долг.

Посланник рассказал, как было дело. Король рассмеялся и, подтвердив достоверность своего обещания, приказал немедленно послать орден Сиамской короны 3-й степени капитану 2-го ранга Р.

«До ухода с рейда мы проводили крейсер “Азия”, уходивший в Россию, его адмирал потребовал в Бангкок, чтобы проститься; наша эскадра все уменьшается в числе, только мы держимся, но ведь нельзя нам уходить, не выполнив программы».

В Сайгон

«15 апреля подошли к мысу Св. Якова, левой оконечности реки Меконг, на которой расположен город Сайгон, столица Кохинхины… Мыс Св. Якова украшен маяком, стоящим среди зелени».

«Около маяка останавливают все суда для опроса и принятия лоцмана ввиду затруднительности самостоятельного плавания по извилистой реке».

«Крейсер пошел по левому руслу, очень широкому сначала, его правый берег низменный, покрыт кустарниками и пальмами с бесчисленным количеством обезьян. Вода мутно-желтая во всем течении реки».

«Наконец, показались верхушки корабельных мачт и красные кровли зданий — это Сайгон, открывающийся все более и более то с правой, то с левой стороны сообразно изгибам реки.

На рейде мы застали, кроме военных судов, еще “Тильзит” судно старинной постройки, обращенное в военную тюрьму. При входе на якорное место установлен маяк и семафор, с которого отдаются распоряжения стоящим судам».

Воспоминание о будущем

«Автор этих записок никак не мог предположить, что этот семафор впоследствии известит французскую эскадру о награждении автора званием Флигель-Адъютанта и орденом Св. Георгия 4 степени».

«В городе улицы широкие, дома утопают в зелени и расположены как дачи; главная улица “Catinat”, параллельно ей “Национальная” и бульвар “Нородом”. Сайгон построен на почве из красной глины, очень красивы красные дороги среди зелени, но для платья некрасиво, т.к. белые кителя быстро покрываются красной пылью. В конце главной улицы стоит на площади Католический собор довольно больших размеров и рядом с ним прекрасное здание почты».

«В Сайгоне жара круглый год, почему офицеры и команда сменяются через два года, транспорты доставляют офицерам все необходимое из Франции по дешевой цене.

Вечером мы обедали на французском судне; в прекрасное меню обеда входили павлины и рисовые птички, которые подаются в бумажных корзиночках.

На другой день ездили в Cholon, городок, лежащий около Сайгона; дорога туда идет непрерывными аллеями. Город населен исключительно аннамитами и управляется старшиной под титулом “фу”.

Из Шолона мы торопились к завтраку домой, чтобы принять французских офицеров».

Гонгконг — Фу-чау — Чифу

«18 апреля снялись с якоря…

По выходе из мутного Меконга крейсер пошел по чистой изумрудной воде океана, а ветерок доставлял некоторую прохладу, но сырость не прекратилась.

Через несколько дней путешествия мы с удовольствием стали рассматривать острова, лежащие около Гонгконга».

«В Гонконге мы проводили домой еще одного товарища — клипер “Стрелок” поднял длинный вымпел и полным ходом ушел с рейда на свободу.

1 мая адмирал с эскадрой (“Африка”, фрегат “Герцог Эдинбургский”, клипера “Вестник” и “Пластун”) вышел в море; проделав несколько маневров, адмирал отпустил суда по своим назначениям, а сам на “Африке” пошел в Фу-чау».

В Фу-чау оказались очень гостеприимные русские купцы-чаеторговцы. И стоянка крейсера вылилась в череду взаимных угощений.

«На следующий день к нам приехали с визитом купцы, мы старались отплатить за оказанное гостеприимство. После завтрака часть офицеров поехала провожать гостей, после обеда они провожали наших, а после ужина на крейсере наши не могли не проводить — после второго ужина в городе купцы опять повезли наших; такое бесконечное путешествие не могло продолжаться долго.

Чтобы прекратить его, 6-го мая ушли из Фу-чау в Чифу, откуда адмирал уехал в Пекин, а мы задыхались от учений».

Прощание с адмиралом Асланбеговым

Адмирал гневается

«22 мая неожиданно является адмирал, командир не получил телеграммы, и потому адмирала никто не встретил.

— Снимайтесь с якоря, — приказывает сердитый адмирал.

— Ваше Превосходительство, у нас пары не разведены, расчеты с берегом не кончены, все офицерское белье в стирке, и часть офицеров уволена в город.

— Ничего не знаю, все кончить и немедленно сниматься с якоря.

Вот пошла горячка! Закипела работа на крейсере, и полетели гонцы на берег, но, увы! прачек не разыскали, и большая часть нашего белья пропала. Нам не удалось отдавать [его] в стирку больше месяца, и потому отдали много; эта потеря понесла значительный урон нашему бюджету.

25 мая пришли в Нагасаки, погрузив уголь, ушли в Кобе сделать маленькую передышку. Скоро мы должны расстаться с милым адмиралом; жаль его; он так много показал нам интересных стран. Командир сделал прощальный обед в соседнем городе Осака, пригласив старших лейтенантов и старших специалистов. Обед в отеле Джиуте был, конечно, японский с пением и танцами гейш».

Понятие о воинских подвигах по-японски

Перед прощанием было время продолжить знакомство с Японией. В частности побывать в древней столице Киото. Всех впечатлений не опишешь, но нельзя не отметить курган Мимидзука недалеко от храма 33 333 святых.