Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

«Милостивый Государь Борис Яковлевич!

Вашу статью под заглавием “К разъяснению загадок в Цусимском бою” я прочитал с живейшим интересом. Насколько могу судить, Вы в этой статье устанавливаете совершенно новую, до сих пор еще ни разу не появлявшуюся в специальной литературе, точку зрения. Мне кажется, что наши специалисты — моряки должны бы были отнестись с полным вниманием к тем выводам, которые сами собою вытекают из сопоставления фактов, указываемых Вами в Вашей интересной работе.

Прошу Вас, Милостивый Государь, принять уверение в моем к Вам глубоком уважении и искренней преданности».

Профессору Боклевскому зря казалось: ни один представитель официального ВМФ ни в царской, ни в советской, ни в демократической России на работу Гинцбурга, совершенно по-новому освещающую действия русского командования в последние часы перед Цусимским боем и в начале его, никак не отреагировал.

Только в конце 1980-х годов на незаурядную интуицию адмирала Р. обратил внимание опять же инженер — Вячеслав Чистяков, похоже, вполне независимо от Бориса Гинцбурга. В начале четвертой части уже описан знаменитый «маневр Того» в завязке боя, в результате которого японский адмирал на четверть часа подставил свои корабли под расстрел всего левого борта русской эскадры. Но был оставлен до лучших времен вопрос: как Того Хейхатиро дошел до жизни такой? Ведь по гроб жизни мужику было обидно. Пора раскрыть последние тайны, которые читателю, в общем-то, и так сейчас очевидны [380].

Адмирал Того все время сближения эскадр послушно выполнял навязанный ему «сценарий», автором которого был… адмирал Рожественский!

Радио вступает на тропу войны

Сходившиеся противники располагали новым, невиданным доселе средством связи — радио! С начала суток 13 мая наши станции хранили молчание, работая только «на прием» [382]. Японцы же, напротив, использовали радиосвязь без малейшей опаски. Мы слушали. Японцы говорили. Оценивая интенсивность искрового сигнала, опытные радиотелеграфисты могли с хорошей точностью определить расстояние до передающей станции, а четкий «коридор» Восточного Корейского пролива давал вторую необходимую координату — направление! Адмирал Р. отнюдь не был «слеп». Он знал, что японцы держатся на створе северных «ворот», а здравый смысл подсказывал, что Того расположит свою «палочку» оптимально, то есть справа от русского курса. Он действительно считал число невидимых соседей и объявлял его флоту.

Читайте Клаузевица

Что мог противопоставить Рожественский нависшей над ним «палочке»? Последнее оставшееся в его распоряжении средство — военную хитрость!

«Хитрец, — писал Карл Филипп Клаузевиц, — вызывает в суждении противника такие ошибки, которые представляют последнему дело не в настоящем свете и толкают на ложный путь» {352} .

И вот… В 12 часов 20 минут Рожественский перестроил эскадру в две колонны, подставив под удар слабейший «музей образцов» . Однако разнокалиберный «музей» оказался расположен по левому борту четырех новейших броненосцев, то есть с противоположной от предполагаемого появления неприятеля стороны…

Адмирал выставил свою приманку. Впрочем, толку в ней было бы немного, если бы тот, кому она предназначалась, не видел ее… Но здесь Командующий 2-й эскадрой мог быть спокоен. Его «забота» о неприятельских разведчиках оправдала себя: Того, мы помним, видел русскую эскадру «будто бы собственными глазами»…

Как отреагировал Командующий Соединенным флотом на предложенную ему «жертву», о которой немедленно должны были донести ему его разведчики — «глаза» японской эскадры?

Никак!Ибо в отличие от многих позднейших историков опытный и осторожный адмирал Того сразу же заподозрил в «нецелесообразном» строе Рожественского скрытый замысел,а в умышленно подставленном «музее образцов» распознал приманку-живца, призывавшего его отказаться от почти готовой «палочки над Т». Оставя приманку без внимания, Того продолжал неторопливо сближаться, лишь изменив примерно в 1 час дня курс с чистого веста на зюйд-вест…

Около 1 часа 20 минут пополудни по часам русской эскадры, через 10–15 минут после перехода Того с вестана зюйд-вест,противники вышли на видимость друг друга. И по всем очевидным нормам здравого смысла русский адмирал был обязан перестроиться обратно в боевой порядок, и как можно скорее!..

Действительно, как только визуальный контакт из предположения превратился в уверенность и головные суда русской эскадры стали видимы с «Микаса»: «Адмирал Того приказал начать бой и первым делом атаковать правую колонну неприятеля, начиная с его головного корабля, для чего в 1 час 40 минут (по меридиану Киото, то есть в 1 час 21 минуту по часам русской эскадры. — Б.Г.) приказал своим главным силам — 1-му и 2-му боевым отрядам — лечь на Kypc NW34°» {353} .

Если русская эскадра и теперь останется в двух колоннах, атакованные «Суворовы» будут лишены огневой поддержки левой колонны, закрывая ее своими корпусами от японской эскадры. А левая музейная колонна при нападении на нее будет беззащитна.

Но прошла минута — строй русских остался неизменным. Другая минута, третья… Еще через десять минут [383]Того опустил бинокль — нужды в нем более не было, ибо Рожественский только что сам решил свою судьбу: время, отпущенное ему на обратное перестроение, истекло. Приманка действительно стала жертвой.

Недаром японские разведчики с пути следования эскадры и доверенные люди из русской столицы сообщали, что русского командующего сломали наконец трудности и тот совсем выжил из ума. Теперь Того мог наблюдать это собственными глазами.

Надо отдать должное решимости японского адмирала. Из драгоценных секунд он не упустил ни одной. Того отказался от уже готовой «палочки» без сожаления!

Он скомандовал немедленную перемену курса — снова на вест!

«Было 1 час 55 минут (1час 36 минут — по нашим часам. — Б.Г.) дня» {354} . Вот «Микаса», бывший только что в двух румбах справа, стал виден точно по носу «Князя Суворова»!.. Вот он, увлекая за собой эскадру, перевалил невидимую линию русского курса и вышел на его левую сторону. Затем в 2 часа 02 минуты (1 час 43 минуты —по-нашему) японский флагман «лег на курс SW 56°, чтобы разойтись встречным курсом с неприятелем» {355} .

И вот уже противники сближаются почти «лоб в лоб», имея друг друга в левых носовых четвертях и стремительно сокращая дистанцию…