Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

25-го сентября. Суббота… .Принял обычные три доклада… В 2 1/ 2уехали в Царское Село… После чаю около 6 час. маленькое “сокровище” было отвезено снова на жел. дорогу… Около 10 1/ 2отправились на станцию для поездки в Ревель на прощание с эскадроном З.П. Рожественского. Кроме обычных спутников, с нами поехали: д. Алексей, княгиня Голицына, Авелан и Ломен».

Начат в Ревеле на «Штандарте»

«26-го сентября. Воскресенье. Проснулся солнечным утром. Красиво выглядел Ревель, когда мы подъезжали к нему в 9 час. На станции встретило все начальство и депутации, пересели в маленький поезд и доехали до “Штандарта”, стоявшего в порту… В 10 час. была отслужена обедня…

Отправился в 3 часа на паровом катере на: “Ослябя”, “Орел”, “Бородино”, “Суворов” и “Имп. Александр ПГ. С предпоследнего смотрел на взрывы контрмин. Дул свежий NW и поэтому волна ходила на рейде крупная и приставать было трудно. К вечеру стихло.

В 8 ч. был обед всем адмиралам и командирам судов 2-й эскадры Тихого океана, красиво стоявшей несколькими колоннами на рейде. Разговаривали с ними на палубе, ночь была ясная, но прохладная.

Маленькое “сокровище” было помещено в каютах Мама [137] На «Штандарте». По кораблям эскадры на паровом катере младенца неполных двух месяцев никто, естественно, не таскал. Кроме того, как мы уже видели из дневников, любой показ кому-либо маленького Цесаревича был событием, всегда оговариваемым в дневнике. .

27-го сентября. Понедельник. День настал великолепный, солнце грело по-летнему. В 9 час. отправился прощаться с судами. Посетил девять миноносцев в порту.

На рейде “Сысой Великий” и “Светлану”. К HV 4вернулся на яхту. Завтракали в 12 час, и затем поехал с Алике на “Суворова” и “Имп. Александр III”. Оттуда она вернулась на “Штандарт”, а я продолжал объезд судов. Посетил: “Алмаз”, “Аврору”, “Жемчуг”, “Дмитрий Донской”, “Наварин”, “Адм. Нахимов”. Вернулся к 4 ч. на яхту и сейчас же отправился с Алике в Ревель. Проезд по узким улицам и посещение Александро-Невского собора и “Domkirche” [138] Домский собор. очень напомнило мне пребывание мое там два года тому назад. Вернулись в 5 1/ 2час.

Рядом с яхтой на набережной были выстроены части команд крейсера “Изумруд” и транспортов “Иртыш” и “Анадырь”. После чая принял доклад д. Алексея. В 7 1/ 4час. сошли со “Штандарта” и в маленьком поезде доехали до вокзала. Здесь все эстляндские дамы представлялись Алике. В 8 1/ 4покинули Ревель…»

Прежде чем привести последнюю запись из дневника Императора, в которой он уже окончательно прощается с эскадрой, уходящей из Либавы, и перейти к действительно животрепещущему вопросу о Таинственном Совещании и его дате, отвлечемся немного и приведем читателю несколько пассажей из выпущенной не так давно книги современного отечественного автора.

Краткое отступление. Таланты адмирала Того оценит потомство

Первые посвящены только что описанному Августейшею рукою моменту прощания с эскадрой в славном ганзейском городе Ревель.

«Прощание с Родиной произошло в Ревеле, нынешнем Таллинне, где адмирал Рожественский принял императора Николая с императрицей Александрой. Все внимание было обращено на маленького мальчика — наследника Алексея, одетого в полную морскую униформу с золотыми орлами и золотыми эполетами, уже украшенного несколькими медалями».

Монументальный портрет полуторамесячного младенца в полной морской униформе «с золотыми орлами и с золотыми эполетами, уже украшенного несколькими медалями», производит монументальное впечатление!

«За Рожественским стояли два адмирала: бритый адмирал барон фон Фелькерзам и обладатель просто огромной бороды адмирал Оскар Адольфович Энквист. На пирсе стояли тысячи провожающих. Музыка лилась нескончаемым потоком».

Почтенного Дмитрия Густавовича фон Фелькерзама в приведенном кратком отрывке обидели дважды. Во-первых, не сочли нужным в отличие от контр-адмирала Энквиста уважить именем-отчеством, а во-вторых, обладателя вполне внушительных усов и бородки, делающих Фелькерзама немного похожим на маршала Н.А. Булгарина, наименовали «бритым адмиралом». Что, согласитесь, обидно. Пойдем дальше.

«Царь посетил все корабли — один за другим, произнося речи перед тысячами офицеров и матросов, одетых в черные брюки и синие свитера».

«Черные брюки и синие свитера» — это, конечно, чисто русское описание отечественной морской униформы. Но это ладно. Лучшее впереди. Читайте:

«…после банкета Рожественский попрощался с царем… Вечером царь Николай записал в дневник:

“Благослови это путешествие. Господи. Позволь им прибыть здоровыми и сильными к пункту своего назначения, позволь преуспеть в их ужасной миссии ради безопасности и счастья России”.

И, отвечая своим эмоциям, поставил в дневнике ручкой крест».

Может быть, это, конечно, мелочность и придирка с моей стороны, особенно после младенца в полной морской униформе с орлами и медалями, но позволю себе все-таки привести точную цитату из дневника Государя, причем относящуюся отнюдь не ко дню прощания с эскадрой в Ревеле, а за 2 октября, когда из Либавы пришла весть об окончательном отходе 2-й эскадры из России:

«2-го октября. Суббота… .Сегодня около полудня 2-я эскадра Тихого океана вышла из Либавы в дальнее многотрудное плавание.

Благослови путь ее. Господи, дай ей прийти целою к месту назначения и там выполнить ее тяжелую задачу на благо и пользу России!» [139] Далее в рукописи изображен крест.

Не правда ли, есть разница в приведенных текстах? Я уж не говорю про «ужасную миссию» .

Не будем более томить читателя и назовем цитируемую книгу и ее автора. Во всяком случае того, чья фамилия стоит на обложке, в два раза размером превосходя название. Это некто Анатолий Уткин. А опус именуется стандартно скромно — «Русско-японская война». С многозначительным подзаголовком: «В начале всех бед» {130} 130 Уткин А.И. Русско-японская война. В начале всех бед. М., 2005. . Кто бы спорил.

И вообще, не исторический труд — поэма в прозе! Приведенные выше цитаты имеют место на страницах 276–277. А вот что происходит, скажем, на странице 274: «Рожественскому приходилось решать тысячи дел. Он занимался скотом для создания запаса мяса, хлеба и бисквитов (! — Б.Г.), ботинкамидля матросов, шампанскимдля офицеров, водкидля матросов. И главное, о тоннах горючего, тоннах снарядов, торпед и мин».