Олег Романько - Коричневые тени в Полесье. Белоруссия 1941-1945

В результате такой деятельности Акинчица на территории генерального округа «Белоруссия» оформилась оппозиционная к официальному руководству БНС группа. Эти в основном молодые люди руководствовались идеями Акинчица, которые он в целом сформулировал в своей программной статье «Своевременные мысли». Статья эта была довольно объемная. Однако ее основная мысль заключалась в следующем: «Есть у нас “политики”, — писал Акинчиц, которые призывают “ни в коем случае не отвлекать наше внимание от своих белорусских проблем”, и напоминают, что “значимость” современных событий не должна закрывать “незначительность” нашего дела и мешать в строительстве завтра, в собирании и укреплении наших белорусских сил». Таким «политикам» следует напомнить, что судьба белорусского дела зависит исключительно от судьбы антибольшевистского фронта. Было бы большим несчастьем для белорусов, если бы в этот момент, когда страна выбита из колеи нормальной жизни, к власти над ней дорвалась бы некая группа лиц, которые ничего за собой не имеют, кроме болезненных амбиций и жажды власти». Не секрет, что под вышеуказанными «политиками» подразумевались все, кто был не согласен с линией Акинчица {133} 133 Беларуская газэта (Минск). 1943. 28 марта — 11 апреля. .

Однако Кубе, который по-своему разыгрывал карту белорусского национализма, игнорировал требования лидера белорусских нацистов и не позволял газетам размешать его критику БНС и Ермаченко. Зато к этой критике более внимательно стало относиться центральное полицейское руководство Третьего рейха и его минские органы. Гиммлер уже давно крайне негативно относился к политике Кубе. На его взгляд, генеральный комиссар «Белоруссии» являлся проводником идей, полностью противоречащих интересам Германии. Вскоре немецкая служба безопасности повела активное наступление на Кубе, фактическим подспорьем чего стали рапорты Акинчица и его группы. Таким образом, они оказали существенное влияние на сфабрикованное в декабре 1941 — январе 1943 года дело Ермаченко, который был обвинен в государственной измене. Как известно, руководитель БНС смог избежать смерти. Однако в атмосфере развернувшегося затем немецкого террора были репрессированы многие белорусские активисты в Минске и на местах. В том числе был арестован и убит ксендз Винцент Годлевский. Если верить послевоенным белорусским мемуаристам, его смерть — также на совести Акинчица {134} 134 Туронак Ю. Фабіян Акінчыц — правадыр беларускіх нацыянал-сацыялістаў… .

В начале 1943 года позиции Кубе и БНС были значительно ослаблены, и Акинчиц уже праздновал скорую победу. А в том, что он, наконец, достигнет своей цели, сомневаться не приходилось: все немецкие карательные органы в Германии и Белоруссии были на его стороне. Однако довести задуманное до конца ему так и не удалось. 5 марта 1943 года Акинчиц был застрелен на минской квартире своего давнего соратника Владислава Козловского. Это убийство приписывают якобы советскому агенту Александру Матусевичу. Тем не менее в этом деле до сих пор много неясного. Все донесения советских агентов, которые находились на тот момент в Минске и его окрестностях, свидетельствуют о том, что это покушение стало для них неожиданностью. Поэтому большинство современных белорусских историков склонны считать, что устранение Акинчица было местью сторонников Годлевского. А Матусевич был использован, что называется, «втемную». Наконец, не исключено и участие Кубе в этой акции. Так, отдел прессы генерального комиссариата запретил газетам публиковать известие о покушении и смерти Акинчица. Скорее всего, оккупационным властям было просто невыгодно даже обычное упоминание об этом деле, не говоря уже о его причинах {135} 135 Ёрш С. Забойства Фабіяна Акінчыца // Беларускі Рэзыстанс. 2004. № 1. .

Естественно, что вся эта грызня и конфликты националистических группировок не создавали здоровой обстановки. Нередко это давало повод некоторым немецким представителям утверждать, что с белорусскими националистами вообще нельзя сотрудничать, так как они не могут договориться даже между собой. Конфликт между группой Акинчица и БНС в лице Ермаченко был наиболее острым за весь период оккупации. Однако он интересен не столько сам по себе. В нем, как в капле воды, отразился другой, более масштабный конфликт, исход которого очень сильно повлиял на всю историю взаимоотношений нацистского военно-политического руководства и белорусских националистов. Речь идет о конфликте «Кубе — СС», остановиться на котором следует поподробнее.

Конфликт между генеральным комиссаром и руководством СС делится в целом на два этапа. Первый из них имел место весной 1943 года и был связан с деятельностью БНС и созданием Корпуса белорусской самообороны (КБС), подробнее о котором будет рассказано в соответствующем разделе. Эта часть конфликта протекала в острой форме и закончилась поражением генерального комиссара: роль БНС была низведена до уровня обычной благотворительной организации, ее президент Ермаченко, как мы уже убедились, только чудом избежал отправки в концлагерь, а КБС был расформирован.

Второй этап (лето 1943 года) проходил более мирно и был связан с созданием БРД, Союза белорусской молодежи и прочих мероприятий. В принципе, если бы не смерть Кубе, он мог бы закончиться полной победой его линии: генеральный комиссар стал действовать более осторожно, и к тому же общая военная обстановка была таковой, что уже многие представители немецкого военно-политического руководства начали склоняться к мысли о более тесном сотрудничестве с «восточными» народами. Убийство Кубе советскими агентами только несколько затормозило этот процесс, однако, не смогло его остановить {136} 136 A.B. Юры Туронак пра забойства Кубэ // Наша ніва. 1999. № 4(125). .

Справедливости ради надо сказать, что преемник Кубе на посту генерального комиссара Курт фон Готтберг не был сторонником сотрудничества с белорусскими националистами. Более того, долгое время он был одним из оппонентов Кубе в упомянутом конфликте, так как не верил белорусам вообще и в возможности белорусского национализма в частности. Став генеральным комиссаром, он поначалу придерживался своей старой точки зрения: например, он убежденно ее отстаивал на конференции, которая проходила в Министерстве по делам оккупированных восточных областей 22–23 ноября 1943 года. Однако, войдя в курс дел генерального комиссариата, он был вынужден сменить свою точку зрения, результатом чего и стало создание БЦР. Здесь необходимо подчеркнуть, фон Готтберг не стал в одночасье другом белорусского народа. Просто он пришел к тем же выводам, что и Кубе, когда оказался на его месте: если белорусские националисты работают под присмотром в одной организации, то их очень легко использовать {137} 137 Turonek J. Ор. cit. S. 209–210. .