Егор Щекотихин - Крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной. Битва за Орел

Напряжение на фронте нарастало с каждым днем и достигло своего накала на северо-западном участке плацдарма — у Хотынца. В дневнике военных действий штаба Верховного главнокомандования вермахта 20 июля появилась короткая запись: «В районе Белгорода сокращение нашего фронта позволило высвободить резервы. В полосе 2-й танковой армии мощные танковые соединения противника прорвались до железной дороги Брянск— Орел».

В результате провала наступления ударной группировки войск Манштейна через Прохоровку на Курск немцы, вернувшись к этому времени на свою прежнюю линию обороны — под Белгород, начали отсюда перебрасывать дивизии ударного бронированного клина в районы, где в это время назревал кризис. Критическая обстановка (и это точно было отмечено в дневнике) сложилась на участке железной дороги Брянск — Орел. В этом месте (у Хотынца) по замыслу советского командования должны были сомкнуться стальные клещи русских танковых клиньев, которые пробивались сюда с севера и с юга. Крупнейшая орловская группировка немцев должна была оказаться в «котле». Но «второй Сталинград» не состоялся. И вот почему.

На войне важно не допускать недооценки сил противника. Не менее важно понимать его намерения и вовремя разгадывать его замыслы. Такое понимание является необходимой предпосылкой для своевременного предвидения и предупреждения действий противника.

Немецкое командование, в первую очередь командующий объединенной орловской группировкой генерал-полковник Вальтер Модель, разгадал намерения нашего командования — «окружить и уничтожить» — и потребовал, чтобы Гитлер срочно выделил ему дополнительные дивизии. Больше того, Модель настоял на том, чтобы сюда были срочно направлены три элитные дивизии: 253-я, 26-я пехотные имоторизованная «Великая Германия» со средствами усиления. Первая до поры до времени удерживала Болхов, а «Великая Германия» на десять дней наглухо закрыла «хотынецкие ворота» (см. карту № 1 и 2 в блоке цветных карт и схем).

Тот критический момент отразил в своих мемуарах командир 26-й пехотной дивизии генерал Визе: «17 июля стало известно, что оперативной целью противника был взлом Орловской дуги. В тот же день операция «Цитадель» была остановлена.В час высочайшего напряжения командование силами, находившимися на Орловской дуге, включая и 2-ю танковую армию, было передано генерал-полковнику Моделю.

18.07 обстановка в районе действия 2-й танковой армии накалилась до предела. План прорыва русских на юг был сорван практически в последнее мгновение. В критический момент в бой успела вступить 26-я пехотная дивизия, хотя противник и вклинился на направлении Болхов — Орел и прорвал фронт обороны. Дорога под Болховом должна была остаться в наших руках, поскольку в районе боевых действий севернее Орла она была единственной, которой в случае отхода могли воспользоваться объединенные войска и фронтовой транспорт.

26-я пехотная дивизия получила приказ подготовиться к отражению атаки противника на промежуточном рубеже юго-восточнее Болхова. Для выполнения задания были также подключены 112-я пехотная и 12-я танковая дивизии, в их распоряжение были предоставлены зенитные пушки калибра 8,8 см и САУ «фердинацд» {77} 77 Wiese D.F. Die Schlacht in Orelbogen in Juli und August 1943 (BA-MA RH 26-26/85). .

В нашем Генштабе тоже внимательно наблюдали за ситуацией на Орловском плацдарме. Именно здесь в это время сошлись интересы противоборствующих сторон. Как уже было отмечено выше, операция «Кутузов» зашла в тупик. Чтобы найти выход, советскому командованию необходимо было срочно проанализировать ход сражений, проходивших сразу на четырех участках Орловского выступа, и внести коррективы. Понять ход событий тех дней помогут воспоминания начальника Оперативного отдела Генштаба Красной Армии генерала Штеменко:«Наступление Брянского фронта развивалось относительно медленно, а через пять дней, 17 июля, на глубине в 22 километра у тылового рубежа по реке Олешня совсем затормозилось. Здесь сидели войска так называемой мценской группировки противника, составлявшей как бы клин между главными силами Западного и Брянского фронтов. Этот клин серьезно осложнял межфронтовое взаимодействие. Особенно трудно приходилось Брянскому фронту, который являлся своего рода связующим звеном в системе трех фронтов. Наступая на Орел с востока, он должен был своим правым флангом совместно с войсками Западного фронта громить врага под Болховом. В то же время главными силами ему надлежало содействовать Центральному фронту, который с 15 июля приступил к уничтожению противника в районе Кромы. Силы раздваивались и постепенно иссякали. Создалась угроза нарушения плана разгрома противника под Орлом. Чтобы преодолеть кризисное положение, Брянскому фронту нужна была помощь» {78} 78 Штемеико С.М. Генеральный штаб в годы войны. Кн. 1. — М.: Воениздат. 1985. Стр. 171. .

Известно, что в это время был отправлен на доукомплектование (не выходя из состава Брянского фронта) и 1-й гвардейский танковый корпус генерала Панова, действовавший на Орловском направлении. А почему? Ответ на этот вопрос дают данные нижеследующей таблицы.

Если рассчитывать потери от первоначального состава корпуса (около 200 танков), то они составили 65 процентов.

18 июля из резерва Ставки ВГК в распоряжение командующего Брянским фронтом генерал-полковника М.М. Попова передается 3-я танковая армия генерала Рыбалко, которая должна нарушить устойчивость обороны врага в полосе наступления войск 3-й и 63-й армий и прорваться к Орлу.

Генштаб и Сталин рассчитывали на то, что с вводом 3-й танковой армии ситуация на Орловском направлении коренным образом изменится — быстро и в нашу пользу. Не получилось. Немцы вовремя парировали удар и уже к 23 июля в боях на берегах рек Олешня и Оптушка наполовину уменьшили число танков армии Рыбалко.

Примечания.