Ричард Португальский - 1945. Блицкриг Красной Армии

Стремясь любой ценой избежать капитуляции, руководители Третьего рейха большие надежды возлагали на обострение противоречий между странами антигитлеровской коалиции и на ее раскол. «Я верю, — говорил министр внутренних дел, главнокомандующий армией резерва Г. Гиммлер, — что в конце концов противоречия между Англией, Америкой и Россией, а именно между Англией и Америкой, с одной стороны, и Россией — с другой, или между Россией и Америкой, с одной стороны, и Англией — с другой… приведут к тому, что эта коалиция рано или поздно развалится, как и все прочие коалиции. Когда это случится, Германии не будет угрожать никакая опасность», С расколом антигитлеровской коалиции фашистское руководство связывало надежду на то, что оно сможет заключить сепаратный мир с кем-либо из ее членов.

Понимая, что СССР олицетворяет главную угрозу фашизму, некоторые из приближенных Гитлера строили иллюзии о прекращении ставшей безнадежной вооруженной борьбы на востоке, Министр пропаганды И.П. Геббельс в начале 1944 года предложил Гитлеру начать «мирные переговоры со Сталиным». В июле 1944 года министр иностранных дел Германии И. Риббентроп, действуя через посланного в Швецию под видом «частного лица» штандартенфюрера СС (звание соответствовало чину «полковник» в германской армии) П. Клейста, безуспешно пытался тайно прозондировать возможность установления контактов с советскими дипломатическими работниками. Такая же попытка была предпринята в октябре. Однако и она не дала никаких результатов. Советский Союз всегда исключал возможность сепаратных переговоров с гитлеровской Германией, последовательно держал курс на полный и окончательный разгром фашистского блока. Он оставался верным своим союзническим обязательствам перед другими странами антигитлеровской коалиции, вносил решающий вклад в справедливую освободительную борьбу народов против фашистских поработителей.

План заключения сепаратного мира с СССР был не более чем плодом разгоряченной фантазии обезумевших от страха гитлеровцев. Он представляет интерес лишь с той точки зрения, что указывает на расчеты немецко-фашистского руководства использовать антисоветские тенденции в политике США и Англии.

Наибольшее хождение в Германии получили планы достижения сепаратного мира с США и Англией с целью избежать тотального разгрома. К лету 1944 года, когда западные союзники открыли второй фронт в Европе, многие немецкие военачальники стали осознавать, что война проиграна. Фельдмаршал К. Рундштедт и Э. Ром-мель, командовавшие немецкими войсками на западе, 29 июня советовали Гитлеру «сделать политические выводы» из военного положения и, заключив мир с США и Англией, бросить все силы на «удержание обороны на востоке». Гитлер же считал, что для успеха переговоров с американцами и англичанами пока нет необходимых предпосылок. Он все еще надеялся запугать США и Англию мощью Германии и на этой основе вступить с ними в переговоры. Фашистское командование возлагало большие надежды на использование только что созданного нового оружия — реактивных беспилотных самолетов-снарядов Фау-1 и ракет Фау-2, Прежде всего применением этого оружия Гитлер стремился достичь той же цели, которой ему не удалось добиться осенью 1940 года, — устрашающими ударами с воздуха склонить Англию к заключению мира. Обстрел английских городов начался в ночь на 13 июня 1944 года. В августе 1944 года в гитлеровской ставке обсуждался вопрос о нанесении бомбовых ударов по Нью-Йорку. Однако это намерение оказалось невозможным из-за отсутствия сверхдальних бомбардировщиков, Не оправдались надежды и на «чудо-оружие». Против Фау-1 (имевших ограниченную скорость (650 км в час), успешно боролась английская противовоздушная оборона. Практически неуязвимы были Фау-2, но их производилось мало.

Однако Гитлер продолжал верить в возможность заключения сепаратного мира с западными союзниками. «Мне нет необходимости доказывать, что такой возможности я не упущу, — заявлял он, — Но надеяться на благоприятный политический момент в период тяжелых поражений наивно. Такие моменты могут возникнуть в случае успеха… Настанет момент, когда напряженные отношения между союзниками настолько усилятся, что наступит разрыв. В мировой истории коалиции всегда гибли. Нужно даже при существующих обстоятельствах еще немножко выждать». Фашистский диктатор видел выход в использовании антисоветских тенденций в политике западных держав в интересах фашизма, Он полагал, что в последний момент они не допустят, чтобы СССР разгромил оплот антикоммунизма в Европе.

Повод для подобной надежды Гитлеру могли дать участившиеся известия о росте антисоветских настроений среди английских правящих кругов, в частности сообщение германского посла в Турции Ф. Папена о том, что английский консул в г. Адана Мерсин в публичной речи по поводу утверждений о «возросшей большевистской угрозе» заявил: «К концу войны Англия и Америка будут достаточно сильны, чтобы приказать русским остановиться там, где они посчитают нужным». Гитлеровская клика своей основной политической целью в этот период считала достижение «почетного мира для Германии». Добиваясь ее, военно-политическое руководство рейха во второй половине 1944 года взяло курс на затягивание войны. При этом главная ставка делалась на противоречия между империалистическими странами, с одной стороны, и СССР — с другой. Для того чтобы склонить западных союзников к переговорам, гитлеровцы всемерно стремились добиться улучшения стратегического положения Германии и прежде всего стабилизации Восточного фронта.

Спустя неделю после начала операции в Арденнах Гитлер выступил в «Орлином гнезде» перед командирами дивизий и отдельных частей. В своем выступлении он подвел первые итоги операции «Вахта на Рейне» в Арденнах и определил задачи в новой наступательной операции «Нордвин» в районе Страсбурга. Читатель может ознакомиться с выдержками из речи Верховного главнокомандующего вооруженными силами Германии.

«…Какова ныне ситуация с военной точки зрения? Всякий, кто проследит за всемирно-историческими конфликтами в известном нам мире, найдет очень много ситуаций аналогичного характера, быть может, даже гораздо более трудных ситуаций, чем та, которую мы переживаем сегодня. Нельзя ведь забывать, что мы в данный момент защищаем территорию империи и прилегающих к ней областей, что эти пространства значительно обширнее тех, которыми когда-либо владела Германия, и, во-вторых, что наши вооруженные силы, взятые сами по себе, еще и сегодня мощнее любой другой армии, существующей на земле. Всякий, кто пожелает получить правильное представление в целом, должен понять следующее: если оценивать военную мощь любой из противостоящих нам держав изолированно, будь то Россия, Англия или Америка, то сомнений быть не может: с каждым из этих государств мы бы разделались один на один в мгновение ока.