А. Акрам - Рыцарь пустыни. Халид ибн ал-Валйд. Крушение империй

Около трех часов дня 10 передних рядов римской армии, то есть треть пехоты каждой из четырех армий, пошли в бой. Эта людская волна медленно продвигалась вперед и, войдя в зону досягаемости для мусульманских стрел, была подвергнута интенсивному обстрелу лучников, понеся некоторые потери. Волна продолжала накатывать и вскоре накатила на первый ряд мусульман. Мусульмане отбросили свои окровавленные копья, схватились за мечи, и оба войска схлестнулись в битве.

Однако атака римлян была нерешительной, и солдаты, многие из которых еще не привыкли к сражениям, действовали не слишком напористо, а ярость, с которой их били мусульманские ветераны, заставляла их быть еще более осторожными. На некоторых участках фронта бои были более жестокими, чем на других, но в целом события этого дня можно было бы описать как умеренно жаркое сражение на равных. Мусульмане удерживали свои позиции. Римляне не посылали подкрепления своему пехотному авангарду. К закату бой стих и армии разбрелись по своим лагерям. В тот день потери были невелики, хотя у римлян они были значительнее, чем у мусульман.

Ночь прошла спокойно. Мусульманские женщины с гордостью приветствовали своих мужчин, отирая пот и кровь с их лиц и рук своими головными платками. Жены говорили мужьям: «Радуйся вести о рае, о друг Аллаха!»

Теперь мусульмане чувствовали себя увереннее, так как они потрепали врага намного сильнее, чем он — их, и в течение большей части ночи они продолжали молиться и читать Коран. Впрочем, ночью несколько групп римлян выбрались на нейтральную полосу, чтобы подобрать своих убитых, и это привело к ряду стычек с патрулями, но в остальном ничто не нарушило ночной покой.

Махан оказался в тупике. Он созвал военный совет, на котором обсуждались планы на следующий день. Если он хотел добиться успеха, то действовать следовало как-то иначе, и Махан решил начать следующую атаку с первыми проблесками зари, построив войска в темное время суток, в надежде, что застанет мусульман врасплох еще до того, как они приготовятся к бою. Более того, он собирался бросить в атаку большие силы. Две центральные армии должны были осуществлять сдерживающие атаки, чтобы связать мусульманский центр, а две фланговые армии должны были нанести главные удары и либо вытеснить фланговые корпуса с поля боя, либо заставить их отступить к центру. Для того чтобы иметь общее представление о ходе сражения, Махан велел поставить большой шатер на пригорке в тылу у римского правого фланга, откуда можно было видеть всю равнину. Здесь-то и обосновался Махан со своей свитой и двумя тысячами армян-телохранителей, а остальная армия приготовилась к внезапной атаке на заре.

Когда занялась заря, совершавшие молитву мусульмане услышали барабанный бой. С аванпостов галопом неслись гонцы, чтобы донести командирам весть о том, что римляне идут в наступление. Мусульмане и в самом деле были захвачены врасплох, но Халид распорядился на ночь выставить перед войском мощную линию аванпостов, и эти аванпосты существенно задержали наступление римлян, дав мусульманам возможность надеть латы, схватить оружие и занять боевые позиции до того, как их накрыла волна наступающих. Более того, скорость, с которой мусульмане занимали боевые позиции, была больше, чем рассчитывали римляне. Солнце второго дня сражения еще не взошло, когда между двумя армиями завязался бой.

Битва между центральными корпусами неослабно продолжалась в течение большей части дня, но прорвать мусульманскую линию не удавалось. В любом случае здесь римляне не оказывали слишком сильного нажима, поскольку данное наступление носило ограниченный характер и имело задачу заставить мусульман удерживать свои позиции. Однако самые сильные удары римской армии обрушились на фланговые корпуса, и эти корпуса выдерживали всю тяжесть сражения.

Правый фланг мусульман, где стоял корпус 'Амра ибн ал-'Аса, атаковала армия Канатира, состоявшая в основном из славян. Мусульмане отважно удерживали позиции, и атака была отбита. Канатир атаковал их вторично со свежими силами, и вновь мусульмане отбили эту атаку. Однако когда Канатир ударил в третий раз, вновь бросив в бой свежие полки, сопротивление уставших к этому времени мусульман было сломлено, и основная часть корпуса была отброшена к лагерю, тогда как остальная часть отступила к центру, то есть в сторону корпуса Шурахбйла.

Видя, что его корпус отступает, 'Амр приказал своему кавалерийскому полку из 2000 всадников идти в контратаку, и это на некоторое время сдержало продвижение римлян, но не смогло остановить его надолго. Римляне отбили контратаку и заставили конницу покинуть поле боя и отступить в сторону мусульманского лагеря. Когда конные и пешие воины добрались до лагеря, они обнаружили, что их встречают женщины, выстроившиеся в линию и держащие в руках шесты от шатров и камни. Женщины вопили: «Да проклянет Аллах тех, кто бежал от врага!» А своим мужьям они кричали: «Вы — не наши мужья, если не можете защитить нас от этих неверных». [275 Вакиди: с. 140.]

Другие женщины принялись бить в барабаны и

исполнять импровизированную песню:

О ты, кто бежишь от преданной женщины,

Обладательницы красоты, и добродетели,

И оставляешь ее неверным,

Ненавистным и злым неверным,

На поругание, позор и погибель![276 Там же.]

И женщины обрушили на проявивших слабодушие мусульман не только язвительные упреки, но и настоящие удары! Сначала в них полетел град камней, затем женщины набросились на мужчин, колотя и лошадей, и всадников шестами от шатров, и этого уже гордым воинам было не снести. Рассерженные тем, что произошло, они развернулись и, ослепленные яростью, налетели на армию Канатира. И тут 'Амр начал вторую контратаку основными силами своего корпуса.

Положение мусульман на левом фланге было немногим лучше. Здесь также отбили первую атаку римлян, но во время второй атаки римляне прорвались через корпус Йазйда. Это сделала армия Григория, скованная цепями, передвигавшаяся медленнее, чем остальные, но зато более сплоченная. Йазйд тоже послал конницу в контратаку, которая также была отбита, в течение некоторого времени воины Йазйда стойко сопротивлялись врагу, но потом отступили к своему лагерю, где их уже поджидали женщины, предводительствуемые Хинд и Хаулой. Первым мусульманским всадником с левого фланга, добравшимся до лагеря, был Абу Суфйан, и первой встретившей его женщиной была не кто иная, как Хинд! Она ударила шестом от шатра по голове коня и рявкнула: «Куда это то направился, о сын Харба? Возвращайся на поле брани и покажи свое мужество, чтобы тебе простились твои грехи против Посланника Аллаха».

Абу Суфйан, и прежде сталкивавшийся с крутым нравом своей жены, поспешно вернулся назад. Другие воины встретили такой же прием со стороны этих женщин, что и солдаты 'Амра со стороны своих, и вскоре корпус Йазйда вернулся на поле боя. Несколько женщин бежали рядом с их лошадьми, а одна даже убила своим мечом римлянина. Когда воины Йазйда вновь начали сражаться с армией Григория, Хинд запела ту песню, которую пела при Ухуде: