Семен Мельников - Маршал Рыбалко

Боевые действия в колтовском коридоре требовали большого расхода горючего и боеприпасов, а их доставка с армейских складов затруднялась тем, что вслед за нашей вармией в прорыв вводились 4-я танковая армия Д. Д. Лелюшенко и артиллерийские части фронта. Вся узкая полоса была забита войсками. В Военный совет из частей и соединений начали поступать просьбы пополнить их горючим и боеприпасами. Удовлетворить эти просьбы в сложившейся обстановке оказалось весьма трудно, о чем командарм и доложил Военному совету фронта. Было решено организовать доставку по воздуху.

Я вызвал начтыла И. К. Николаева и предложил ему подготовить колонну грузовых машин с горючим, боеприпасами и продовольствием.

— Их нужно выдвинуть на шоссе Киев — Львов до наступления темноты,— сказал я Ивану Карповичу. —• Колонну поведем вместе, в полосе наступления кавкор-пуса и 13-й армии. К утру мы должны быть в войсках.

Однако и этот маршрут был небезопасен. Беспорядочно отступавшие группы гитлеровцев сначала пропу-

стили нашу колонну, а при повороте с шоссейной дороги в район действий частей армии открыли по нас огонь.

К чести наших тыловиков должен сказать, что они вели бой ничуть не хуже, чем если бы на их месте оказались воины строевых частей: успешно отбили все атаки гитлеровцев и взяли нескольких вояк в плен.

Зато как обрадовались танкисты, когда им доставили все необходимое для боя! Их благодарность была лучшей наградой за все наши испытания.

— Вот это маневр, так маневр! — воскликнул Павел Семенович, пожимая мне руку.

— Уточняю: маневр тыловыми средствами, — и мы оба рассмеялись.

К исходу 17 июля 3-я гвардейская танковая армия вышла на глубину до шестидесяти километров и перерезала коммуникации бродской группировки противника с юга. Конно-механизированная группа генерала В. К* Баранова отрезала ей пути отхода на северо-запад. 18 июля войска нашей армии форсировали реку Пельтев, а 71-я мехбригада полковника А. Д. Кочетова из 9-го мехкорпуса в районе Деревляны соединилась с частями генерала Баранова, замкнув кольцо окружения бродской группировки.

Создалась благоприятная обстановка для развития наступления на Львов.

Утром 19 июля командармы 3-й гвардейской танковой П. С. Рыбалко и 4-й танковой Д. Д. Лелюшенко получили приказ командующего фронтом, согласно которому мы должны были обходным маневром с севера и северо-запада, а 4-я танковая — ударом в обход Львова с юга не позднее утра следующего дня овладеть городом.

Одновременно наша разведка установила, что на подходе к Львову с запада движение частей противника не обнаружено.

Рыбалко принимает решение: силами 9-го мехкорпуса овладеть западной окраиной Львова, 7-го гвардейского танкового — северной, 6-го гвардейского танкового — восточной.

Выполнение этой задачи проходило в исключительно тяжелых условиях. Весь день 19 июля шел проливной дождь, и дороги сделались почти непроходимыми. Тылы отстали. Две пушечные бригады, приданные нам для усиления из состава 60-й армии, не прибыли. Корпуса,

выйдя на исходный рубеж, вынуждены были остановиться и ожидать подвоза боеприпасов, горючего, подхода артиллерии и средств связи. Кроме того, командование армией допустило просчет: без надлежащей оценки местности двинуло войска прямо по дороге Красное — Львов, и они увязли в торфяниках в районе западнее Красного.

Темп наступления замедлился, и момент внезапности был утерян. В течение 19 и 20 июля противник успел подтянуть части, способные оказать упорное сопротивление. Войска армии завязали бои, но успеха не достигли.

К утру 21-го стало ясно, что с этого направления городом не овладеть. У Рыбалко созрело решение: вывести из боя 7-й гвардейский танковый корпус и поставить ему задачу обойти Львов с севера. Как выяснилось в тот же день, аналогичное решение принял командующий фронтом, но связи с нами не было.

Около полудня к Рыбалко прибыл начальник оперативного управления фронта генерал В. И. Костылев и передал командарму приказ маршала И. С. Конева:

«Прикрыться против Львова... Главными силами армии обходить Львов глубже, имея задачей стремительно выйти в район Яворов, Мостиска, Судовая Вишня, отрезать пути отхода Львовской группировке противника на запад» 18.

Рыбалко немедленно приступил к перегруппировке войск. Оставив на Львовском направлении 52-ю и 56-ю гвардейские танковые бригады, усиленные двумя мотострелковыми батальонами, он 22 июля с наступлением темноты главными силами начал совершать марш-маневр с тем, чтобы выйти в указанный командующим фронтом район.

И тут нас снова настигла непогода. Танки ушли вперед. Автомашины, застревая в грязи, двигались со скоростью до полутора километров в час. Мотопехота совершала марш в пешем порядке и прибыла в свои районы на 7—10 часов позже танков. Все же это был высокий темп. Рыбалко по этому поводу заметил:

— Если бы не многократные форсированные марши в период боевой подготовки, наши пехотинцы не выдержали бы сегодняшнего темпа. А ведь кое-кто говорил, что не стоило бы их так нагружать. Стоило!

Искусно совершенный 120-километровый марш-маневр в обход Яновского лесного массива обеспечил нам

полную свободу действий в глубине вражеской обороны. Вот как оценил его маршал И. С. Конев:

«Этот блестящий марш-маневр имел для фронта важное оперативное значение» 19.

По данным разведки командарму стало известно, что противник в предгорьях Карпат произвел рокировку с целью занять оборону по реке Сан. Одновременно разведчики доносили, что в Перемышле противник располагает сравнительно небольшими силами, но к городу следуют эшелоны с резервами: 24-й танковой и 208-й пехотной дивизиями.

Рыбалко запросил у Конева разрешения развернуть наступление в двух расходящихся направлениях: на Львов — с запада и на Перемышль — с востока. Командующий фронтом решение командарма утвердил.

Вечером 24 июля Рыбалко отдает приказ: 7-му гвардейскому танковому и 9-му механизированному корпусам наступать на Львов, а 6-му гвардейскому танковому корпусу с приданными ему 91-й отдельной танковой бригадой и 50-м отдельным мотоциклетным полком — на Перемышль.

Наступление на Перемышль началось в ночь на 25 июля. Ставя- командиру корпуса генералу В. В. Новикову задачу, командарм подчеркнул:

— Передовой отряд обходит Перемышль с юга. Передовые части должны с ходу овладеть железнодорожным узлом, чтобы не допустить выгрузки подходящих к городу резервов противника.

Город-крепость Перемышль имел 15 фортов и 25 укрепленных опорных пунктов. Гарнизон, состоявший, как установлено в процессе боя, из 3000 солдат и офицеров, располагал тремя бронепоездами и 48 орудиями. Гитлеровцы были уверены, что смогут с такими силами отразить наш натиск, но, как и не раз до этого, просчитались.