Елена Лесовикова - Невидимые герои. Краткая история шпионажа

В быту Верещагин был человеком тяжелым — все в доме подстраивались под его расписание. В 5–6 часов утра художник уже был в мастерской. Заходить туда было запрещено, даже поднос с завтраком просовывали в приоткрытую дверь. Если тарелки звякали, он тут же выходил из себя.

В его биографии до сих пор много чистых страниц — большая часть дневников и зарисовок исчезли. Никому не был дан доступ к его архиву. Собственно, это и неудивительно, ведь архив Василия Васильевича принадлежит русскому военному ведомству.

Но вернемся на более-менее известные страницы его биографии. Весной 1863 года Василия Верещагина, отставного военного, неожиданно вызвали в военное министерство. Высокий начальник сразу приступил к делу, правда, предварил серьезный разговор легкой лестью. Он сказал, что Василию, начинающему художнику, прочат блестящее будущее. И будущее это он, скорее всего, проведет в мастерской. Высокий чин спросил, не желает ли молодой художник отправиться в путешествие — посмотреть мир и рисовать только то, что сам захочет. При этом все расходы министерство берет на себя. Условие было лишь одно: путешествовать по маршрутам, разработанным министерством. Рисуя, надо будет тщательно изучать все вокруг и обо всем сообщать военному ведомству. Начальник добавил также, что деятельность такого рода может быть очень опасна. Верещагину тогда исполнился только 21 год, и поэтому он думал недолго.

Вот так весной 1863 года Верещагин отправился на Кавказ. Он путешествует по Военно-Грузинской дороге, беседует с людьми, изучает нравы и обычаи народов, рисует то, что считает нужным рисовать. Довольно долго живет в Тифлисе, заводит знакомства с местными жителями, дарит подарки знакомым и расспрашивает их об отношении к новой власти. Все услышанное записывает в путевой дневник. Василию Васильевичу понравилась такая самостоятельная жизнь: путешествия, новые впечатления, риск, даже опасность и полная свобода выбора сюжетов для картин (военное ведомство тоже было довольно кавказским дебютом молодого дарования).

В 1867-м Верещагин оказывается в самом центре войны за присоединение Туркестана к России: он не только защищал Самаркандскую крепость, но и ходил в разведку, даже дрался врукопашную. После перебрался в Ташкент, много ходил по городу, восточным базарам, сиживал в чайхане, участвовал в рейдах по завоеванным территориям и никогда не расставался с путевым дневником. Вот запись, датированная 1868 годом: «В Самарканде люди жутко бедны и невежественны, об утверждении православия и русских обычаев речи идти не должно: ислам здесь навсегда».

За путешествие по Востоку Верещагина отблагодарили щедро: собственная мастерская в Париже, две персональные выставки картин в Петербурге. Несколько картин для галереи купил П. М. Третьяков, а вот государство не купило ни одной. Верещагина это так обидело, что он сжег несколько картин и отказался от звания профессора, которое Императорская Академия художеств присвоила ему в 1874 году под нажимом общественного мнения.

Столичные критики не пожалели яда, описывая изображенные им батальные сцены, особенно досталось картине «Апофеоз войны» — заключительной в туркестанской серии. На картинах Верещагина критикам и начальникам всех мастей не хватало поверженных басурманов. Тупых критиков, ничего не знающих о войне, Верещагин проклинал (они, к счастью, не догадывались о его другой, тайной жизни).

В 1874 году Василий Васильевич едет в Индию как свободный художник — не скупится на проводников, забирается в самые дальние уголки страны, беседует, расспрашивает, рисует и записывает. В 1875 году в донесении из Калькутты он пишет, что России в Индии делать нечего — прекрасная и богатая страна, жемчужина Британской короны, а потому англичане больше ничьего влияния не потерпят. К слову, англичан вскоре стал раздражать любознательный, всем интересующийся художник, уж очень похожий на переодетого шпиона. За ним установили слежку, а потом начали охотиться: один раз его хотели утопить, в другой — чуть не убили, Верещагина спасло наличие револьвера.

В 1877 году началась русско-турецкая война. Василия Верещагина назначили одним из адъютантов главнокомандующего с правом свободного передвижения. В стороне от боевых действий художник не остался: он добровольно ушел на миноносце атаковать турецкий транспорт и получил тяжелое ранение, от которого едва не умер. Оправившись после ранения, он отправляется под Плевну, участвует в боях, а позже пишет в военное министерство, что война выиграна и население Болгарии на стороне русских.

В 1880–1883 годах проходят выставки работ Верещагина. Картины посвящены в основном русско-турецкой войне. Василий Васильевич награжден золотым оружием за храбрость при обороне Шипки и штурм Плевны, но от награды он отказался. И государство опять не приобрело ни одной его картины. К тому же при третьем штурме Плевны погиб младший брат Василия Васильевича Сергей, другой брат был тяжело ранен. К горю добавились и неприятности: в пекле войны потерялись или были украдены сорок этюдов о событиях на Балканах. Верещагин был на грани нервного срыва и в письме другу заявил, что больше не намерен писать батальные полотна.

В 1884 году Верещагин отправляется в Палестину и Сирию, якобы для сбора материалов для картин с библейскими сюжетами. После возвращения проводит персональные выставки в Петербурге и Москве и почти сразу — в Лондоне, Париже, Вене, Берлине и Нью-Йорке. Организацию выставок, перевозку картин и страховку, аренду помещений взяло на себя военное ведомство, а обходилось это удовольствие весьма недешево, при этом входная плата была совсем невысока, к тому же были установлены и дни бесплатных посещений. Художник сам становился гидом для именитых посетителей выставок — охотно и подробно рассказывал о картинах, не забывая при этом расспросить уважаемого гостя о том, насколько он осведомлен о России.

Начало ХХ века. Разгорается спор за Маньчжурию между Японией и Россией. И в 1903 году Верещагин уже из Иокогамы шлет доклад военному ведомству, в котором заявляет, что войны с Японией избежать не удастся. Колониальные аппетиты Японии чудовищны, флот и армия оснащены прекрасно, солдаты преданы идее Великой Японии, а финансовая поддержка со стороны Британии и Америки очень мощная. Там Верещагин называл себя свободным художником из Франции, в подтверждение раздавал визитки с адресом парижской мастерской. Но ко всем иностранцам в Японии относились настороженно и даже враждебно. Однажды художник обнаружил, что его номер в гостинице обыскан тщательно и профессионально. После этого случая он без промедления вернулся в Россию.

В 1904 году началась русско-японская война. На этот раз военное министерство не настаивало на участии Верещагина в боевых действиях. Художник сам настоял на этом и отправился на Дальний Восток. Конкретного задания у него не было, он просто хотел находиться на театре военных действий. Он прибыл на русскую военную базу в Порт-Артуре в конце марта 1904 года и сразу отправился к командующему военной эскадрой вице-адмиралу Степану Осиповичу Макарову.