Алексей Горбылев - Ниндзя. Первая полная энциклопедия

После свержения династии Токугава многие потомки ниндзя из Ига, Кога и Нэгоро продолжили службу в императорской полиции в качестве тайных агентов, сыщиков, следователей. Это подтверждается, в частности, регистрационными книгами полицейских служащих. По-видимому, по крайней мере некоторые из них еще владели отдельными аспектами секретного искусства ниндзюцу . Так, в период Тайсё (1912–1926) одним из лучших сыщиков в Токио был Фудзита Мориноскэ, потомок знаменитого ниндзя из Кога Вада Ига-но ками и отец Фудзиты Сэйко, претендовавшего на роль «последнего настоящего ниндзя ».

Отголосок существования мощных служб оммицу у провинциальных даймё мы находим в знаменитой истории о 47 ронинах , в действиях которых явно проглядывают характерные уловки «невидимок».

…В замке сёгуна несли службу два знатных самурая — Кира Ёсихиса и Асано Наганори. Кира имел ранг Великого мастера церемоний, а Асано владел замком Ако и был наследником богатого и знатного рода. На службе у него состояли 300 самураев.

Жизнь в замке шла своим чередом до тех пор, пока Кира не воспылал страстью к молодой красивой супруге Асано. Он даже попытался соблазнить ее, но она хранила верность мужу и гневно отвергла все притязания наглеца. Кира решил выместить злобу на Асано, которого он теперь считал своим главным врагом. Однако Кира был потомственным воином и прекрасно знал, что каждую минуту своей жизни он должен следовать кодексу бусидо , который запрещает делать что ни заблагорассудится. Злой ум Кира подсказал ему: надо заставить Асано нарушить правила дворцового этикета. Удобный случай вскоре представился.

В 3-м месяце 1701 г. сёгун принимал в своей резиденции трех посланников императора. На Асано лежала обязанность достойного приема. Кира отказал Асано в помощи, а в день официального приема всячески критиковал его действия и открыто смеялся над ним, оскорбляя самурая перед всем двором. Асано побледнел и поднес руку к своему малому мечу, который всегда был при нем. Перед Асано встала сложная проблема. Если он ответит на оскорбление, то нарушит правила этикета, согласно которым дворец сёгуна является священным местом, где под страхом смерти нельзя обнажать меч. Но если проигнорировать оскорбление, он станет трусом в глазах окружающих, и только смерть смоет позор. После недолгих колебаний Асано выхватил меч и ранил обидчика. Гнусный план Киры удался: Асано был тут же схвачен стражниками. Приговор сёгуна был жесток: сэппуку .

В молчании Асано вернулся в свой замок. Он был спокоен, так как знал, что его храбрый поступок зачтется ему на небесах и дарует ему новое перерождение в лучшем мире. Тщательно облачившись в ритуальные белые одежды, Асано написал прощальное стихотворение, воскрешая в памяти «свои 36 лет, опавшие как лепестки цветов в одночасье». Далее, согласно обычаю, он удалился в специальный павильон и совершил харакири по всем правилам.

Нападение 47 ронинов на Киру Ёсихису. Со старинной гравюры

Всё имущество Асано было автоматически конфисковано, а его 300 вассалов в одночасье превратились в ронинов . После траурной церемонии все они разошлись кто куда. Все, кроме 47. Ведь согласно бусидо , хотя Асано и смыл свою «ошибку» кровью, его верные вассалы должны были либо сразу последовать за своим господином в загробный мир, либо отомстить за него и так смыть оскорбление, павшее на весь их клан.

И вот они в последний раз в доме господина — 47 верных вассалов, мужественных и благородных воинов. Все вспоминали тот день, когда поклялись хранить верность своему господину до конца дней своих. В тот день кисточкой, смоченной в собственной крови, на листе бумаги они записали клятву верности. Затем сожгли ее перед алтарем и, смешав золу с сакэ , выпили этот напиток до дна. Выполняя клятву верности, они решили отомстить Кире.

Кира догадывался о возможном отмщении. Удалившись в свой замок, он удвоил, а затем и утроил охрану, зная, что отныне его жизнь в опасности. Но Оиси Кураноскэ, предводитель ронинов , нашел способ усыпить подозрения Киры. Нарочно стали распускаться слухи, что ронины из Ако позабыли своего господина и их больше заботит собственное благосостояние, чем память об Асано. Они разошлись в разные стороны, и каждый занялся своим делом. Кто совершенствовался в кэндзюцу , кто нанялся телохранителем к богатому купцу. А Оиси, за которым неотступно следовал подосланный Кирой шпион, проводил всё время в злачных кварталах Киото, предаваясь пьянству и разгулу, чтобы усыпить подозрения соглядатая. В течение двух лет ронины скитались по стране. Их очевидное забвение своего господина вызывало презрение и ненависть у других самураев. Над ними все потешались. И постепенно Кира забыл свои страхи и убрал охрану.

И вот холодной ночью 12-го месяца по сигналу предводителя собрались все 47 ронинов и направились к замку негодяя. Падающий снег заглушал шум их шагов, и они бесшумно проникли в замок, прошли многочисленные коридоры и подобрались к спальне Киры. После непродолжительной схватки его голова покатилась по полу.

Одного из самураев послали известить семью Асано о свершении справедливого возмездия. После этого ронины торжественной процессией направились к храму Сэнгаку-дзи, где был похоронен Асано. Там они положили на его могилу голову обидчика и меч, которым она была отсечена. Затем все 47 самураев сдались властям. Их приветствовал народ. Сам сёгун выразил восхищение их беспредельной верностью и отвагой. Но закон есть закон. В 4-й день 2-го месяца 1703 г. все они были приговорены к сэппуку , умерли достойно и были похоронены рядом со своим господином.

В деревне Мионо провинции Ига (в настоящее время Ига-тё уезда Аяма) до сего времени проживает старинная семья ниндзя Савамура. Упоминания о ней имеются в «Ига-цуки сасидаситё» («Отчётный реестр по провинции Ига»), где говорится, что ниндзя Савамура Санкуро получает содержание в размере 15 коку . В этой семье по настоящее время хранится документ, написанный на английском языке, как гласит предание Савамура, самим коммодором Пэрри, эскадра которого посетила Японию в 1853 г. История, объясняющая происхождение этого документа, весьма любопытна. 8 июля 1853 г. американская эскадра под командованием Пэрри вошла в бухту Урага, что к югу от Эдо. Пэрри передал сёгуну письмо от президента США с предложением о начале переговоров об «открытии» Японских островов для проникновения туда иностранных держав. Это предложение было поддержано десятками пушек эскадры, дула которых уставились в сторону японского берега. Всё это вызвало немалый переполох. Администрация сёгуна не знала, что делать. В этой ситуации было решено прибегнуть к помощи ниндзя , чтобы выяснить истинные планы «заморских дьяволов». Однако столичные ниндзя уже окончательно утратили свою квалификацию, поэтому гонец во весь опор помчался в Ига с приказом срочно направить в столицу лучших ниндзя . В результате в Эдо прибыл «невидимка» из семьи Савамура, имя которого неизвестно. По заданию японских властей он пробрался на флагманский корабль и обшарил его сверху донизу. С борта корабля он вернулся с карманами, набитыми всякой всячиной, наворованной у американских матросов. Среди предметов были: свечка, спички, кусок мыла, а также листок бумаги, исписанный непонятными «хитроумному» ниндзя знаками. Все эти предметы в процессе разбирательства сёгунской комиссии куда-то запропастились, а вот листок бумаги почему-то остался у семьи Савамура, которая на протяжении долгого времени считала его ценнейшим документом — каким-то приказом или секретной инструкцией. Где-то в 1960-х гг. специально, чтобы познакомиться с этим документом, семью Савамура посетил один из крупнейших специалистов по истории ниндзюцу Окусэ Хэйситиро. Когда же он увидел этот загадочный листок, то разразился смехом. Текст начинался словами: «Француженки — хороши в постели, немки — на кухне…» и т. д. Это были строки удалой матросской песни, в которой обсуждались достоинства женщин всего мира. По-видимому, Савамура был первоклассным ниндзя , но абсолютно не знал европейских языков…